Начиналось всё довольно безобидно…
Я поняла, что давно не слышала никаких новостей от своей младшей сестрёнки Анюты. Она была мне двоюродной сестрой, но её взбалмошная мама постоянно разъезжала по просторам нашей необъятной Родины в составе танцевального ансамбля, и Анюта очень часто бывала дома у нас с мамой. Так часто, что я считала её своей родной сестрой. Анюта была младше меня на три года. И так уж повелось, что я постоянно заступалась за неё и вытаскивала из неприятностей. Язык у Анюты был длинный, иногда она позволяла себе лишнее: например, обозвать главного драчуна из класса «верзилой». Потом она слёзно жаловалась на забияку, всячески обижавшего её. И мне, как старшей, приходилось вступаться за Анюту. Она, конечно, иногда сама была виновата. Почти всегда, по правде говоря. Но она же моя сестрёнка, к тому же младшенькая! Как не любить эту лису?
Анюта уже выросла и наверняка стала не такой проблемной девушкой. В детстве мы были не разлей вода, а потом интересы разошлись, у каждого появилась своя компания друзей и круг общения… В настоящее время мы регулярно созванивались, ходили в гости и иногда выручали друг друга. Несмотря ни на что, Анюта – моя младшенькая. Поэтому, когда по голосу я поняла, что у неё какие-то неприятности, я сразу же примчалась в ней домой. Анюта ходила с позеленевшим лицом, а настроение у неё было мрачнее грозовой тучи.
– Анюта, что с тобой?
Сестра сидела едва живая.
– Сама как думаешь? Тошнит меня! Сначала ничего не было, а сейчас даже вечером меня полоскать начало. Вот уже целую неделю!..
– Ты что, беременна? – удивилась я. – Так ты же с Ваней рассталась ещё месяц назад.
– Рассталась! А эффект от отношений остался, как видишь, – зло сказала Анюта, – не знаю, что и делать. С Ваней мы разругались в пух и прах, от него помощи ждать не придётся… Ещё и с работой не сложилось.
Про Ваню я была наслышана. Он был самовлюблённым пижоном, и я понятия не имела, как Анюта с ним встречалась. Целых полгода. Рядом с ним даже час было нелегко вытерпеть!
– А что с работой, Ань? Ты же была довольна… И работаешь месяцев семь, да?
– Уже не работаю, Ксень…
Анюта вновь позеленела. Я подскочила, налила воды сестрёнке в стакан и подала его. Анюта отпила несколько глоточков.
– Как не работаешь?
Я помню, как Анюта хвасталась, что устроилась на работу. К какой-то бывшей звезде спорта, футболисту, вроде бы. Но футболистом он был в прошлом, а после травмы ушёл из спорта, занялся бизнесом. Я в подробности не вдавалась, главное, что Анюта была довольна.
– Вот так, Ксень. Раз – и не работаю. Уволили меня. По статье.
– Как? А твой работодатель знает, что ты в положении?
– Я не говорила сразу же, потому что в поликлинику ещё не ходила. Но как только он заявил, что увольняет меня, пришлось рассказать.
– И?
– Что «и»? Ему плевать. Уволил и всё.
– Не имеет никакого права. По трудовому кодексу… – начала я.
Уж трудовой кодекс я знала. Как-никак бухгалтер, пусть и работающий удалённо.
– Ксень, не будь такой наивной. Законы написаны и обязательны к исполнению для простых людей вроде нас с тобой. А этой звезде плевать… Вот ты молодец, Ксень. Сама себе хозяин. А на чужого дядю работать не так весело, увы…
– Вот сука! – в сердцах произнесла я. – Ты разговаривала с этим… Мраковым?
– Марковым, Ксень, – поморщилась Анюта, – конечно. Но он и слышать ничего не хочет. Ой, всё. Давай не будем… Ты же видела его самодовольную физиономию!
Я кивнула. Но на самом деле я понятия не имела, как он выглядит. Я далека от спорта. Конечно, я хожу в тренажёрный зал и плаваю в бассейне, но профессиональным футболом я не интересуюсь. Ни капли. Понятия не имею, кто, где и за кого играет. Поэтому мне что Мраков, что Марков – фамилия ничего не говорит.
– И что, совсем-совсем ничего нельзя поделать? – спросила я.
– Почему нельзя? Можно… И даже нужно… В поликлинику сходить, анализы сдать, всё ли в порядке. А то меня эта тошнота уже доконала!
Анюта всхлипнула. Мне было жаль мою сестрёнку. Я обняла её за плечи и погладила по спине.
– Ты к Левановой пойдёшь на приём? – спросила я.
– Какая Леванова, Ксень? Леванова мне теперь не по карману. В нашу государственную поликлинику пойду…
– Перестань. Пойдёшь к Левановой и точка. О деньгах не беспокойся. И съешь чего-нибудь полезного… Кстати, тебе теперь много чего нельзя, наверное, да?
– Я не знаю. Я еще в шоке. Ничего толком не читала и не хочется…
– Отставить, Анюта. Не ной. Мы с тобой сейчас вместе всё почитаем, идёт?
– Не надо, Ксень…
Я отмахнулась от Анюты и засуетилась, сбегала в магазин за свежими фруктами и овощами, напоила её свежим чаем с молоком, укрыла ноги пледом и села рядом.
– Спасибо, полегчало, – улыбнулась Анюта, – не знаю, что бы я без тебя делала!
– Ерунда, – улыбнулась я, – для чего нужны старшие сёстры?
– Спасать мою многострадальную задницу и устраивать пакости обидчикам, – развеселилась Анюта и принялась вспоминать, как мы разрабатывали планы мести и претворяли их в жизнь. Иногда приходилось действовать исподтишка, когда мы находились с обидчиками в разных весовых категориях.
– Да-а, – протянула я, вытирая слёзы, выступившие на глазах от смеха.
– Я бы этому Маркову устроила, – воинственно стукнула кружкой по столу Анюта. – Жаль, что уже не работаю на него. Да и он сейчас в отъезде, вернётся только через несколько дней.
Мы посидели ещё немного, потом я пожелала сестрёнке спокойной ночи и оставила ей денег. Она начала отмахиваться, но я цыкнула и попросила Аню не заниматься ерундой. Тем более, ей есть чем сейчас заняться. У меня будет маленький племяш или племяшка, как же здорово! Потискаю карапузиков…
Идя к парковке, я унеслась мыслями далеко-далеко и уже даже начала планировать, как мы будем гулять в парке по выходным и лакомиться сахарной ватой. Внезапно меня по голове чем-то ударило! Бум! Футбольный, мать вашу, мяч! Я выдала порцию отборного мата, чем немало повеселила пацана, прибежавшего за мячом. В ухе звенело. Пацан, давясь смехом, сказал:
– Тёть, мяч пните, а?
– Мяч тебе пнуть?
– Ага, ногой. Мы тут с пацанами в футбол гоняем.
Гадёныш мелкий. А извиниться? Как их, вообще, воспитывают? Вот мой племяш или племяшка будет совсем-совсем не таким! Я нагнулась за мячом. Мыслей поступать плохо не было. Но пацан свистнул:
– Пацаны! Зырьте… Сейчас она с головы пробьёт! В девятку.
Пробью. Я вам сейчас так пробью, зародыши футболистов. Я достала брелок. На нём висел миниатюрный набор инструментов: штопор, пилочка, миниатюрный ножик на кнопочке. Шутливый подарок приятеля мне, девушке одинокой и самостоятельной. Сам себе мужик, короче говоря. Я нажала на кнопочку, ножик послушно выскользнул. Я с каким-то садистским удовольствием вонзила его в футбольный мячик пару раз и дёрнула в сторону. Потом кинула испорченный мячик пацану, замершему без движения.
