Александр Попадин - Местное время 20:10

Дизайнер обложки Александр Юрицын

© Александр Попадин, 2017

© Александр Юрицын, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-0822-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Начну я, как водится, с тайн. С чего ещё начинать подобные прогулки?

Тайн у нас в городе чуть меньше, чем в Риме, но чуть больше, чем в Рязани. Главными являются две: Янтарная комната и Подземный Кёнигсберг. За ними идут тайны поменьше: зачем Петру хвост и как зовут русалку с острова? И уж совсем в конце расположились тайны литературного свойства: как отыскать Кракатук, что с ним надлежит сделать, чтоб раскрыл он магическую силу, и что хранится в яме, в которую скоро упадёт четверть города?

На все эти непростые вопросы я смогу дать ответ, только если мы потрудимся прогуляться по городу. Не забудьте взять с собой набор юного разведчика, как-то: шаг молодецкий упругий, лупа походная бывалая, штангенциркуль инженерный, глаз зоркий пристальный, ну и командирская линейка, без которой вообще невозможно ничего расшифровать.

Вот и в тот раз: собрался я «в экспедицию», вышел на улицу, только разложил походный набор на скамейке, чтобы сразу употребить по назначению, как ко мне сразу подсел один из тех персонажей, которые не сходят с городского горизонта вот уже лет двадцать.

– Всё гуляешь? Молодец!! – одобрительно сказал он. – Я вот тоже гуляю, – и в качестве доказательства продемонстрировал початую бутылку пива. – А когда надоест, залажу во-о-он туда! – он показал грязным пальцем на старую немецкую башню, что есть почти в каждом районе города. – Сижу, как ГорГлаз, и оттуда всё вижу! И всех…

Я проследил за его жестом и внезапно вспомнил, как в первый раз увидел город сверху. Это было в пятом классе. Я жил напротив клуба Вагонзавода (бывшей кирхи Христа), куда ещё не поселилась легендарная дискотека, и за завтраком всегда глядел в окно на круглые штукатурные диски на самом верху клубной башни.

«Наверное, там были у немцев часы», – думал я. И представлял, как эти часы бьют по утрам. «Бьют часы, люди собираются на работу, ждут на остановке – дилижанса? – в котелках и кепи, с тросточками и без…». Я допивал чай и представлял, как такой же чай, наверное, пил кто-нибудь из пассажиров этого дилижанса… или на чём они ездили ТОГДА, в туманном начале ХХ века? В неведомой неметчине? Как они жили? Ответ, скорее всего, таится в этой башне…

И однажды мы с Андрюхой Пахомовым, моим одноклассником, другом болот и пароходов, решили на неё залезть.

Взобравшись на крышу по пожарной лестнице, мы с риском для жизни проползли по маленькому перешейку, соединявшему башню и здание клуба. Через слуховое окно протиснулись внутрь и там, в башенной комнатке, обнаружили загадочные музыкальные инструменты из оркестра Гулливера. Бас-балалайки, бас-мандолины, неведомые нам домры выше нашего с Андрюхой роста! – сопелки, дуделки и одна сломанная шарманка нормального роста.

Мы чуть-чуть потренькали на каждой из них (громко нельзя, могут услышать сторожа!) и вышли на внутреннюю площадку квадратной башни. Наверх вела железная винтовая лестница. И оттуда, с башни, открылся нам город, состоящий из крыш и деревьев! Совсем другой, чем он видится с земли. Крыши и кроны его составляли, кошки и птицы его населяли.

Мы с Андрюхой немного пожили в этом городе. Сидя на гудроновой плоскости, вместе с небольшой берёзкой, растущей на крыше, обозревали мы весь город сверху. Вот я, вот я – превращаюсь в воробья! Мы оглядывали близкое небо, дальние окраины, Южный вокзал, крышу драмтеатра… Где-то там городская черта смыкалась с горизонтом и терялась в дрожании летнего воздуха. Хотелось! хотелось нам остаться здесь навсегда, но для этого надо было стать крышей… или кроной… или кошкой… В этот момент мама позвала нас обедать.

– Я тоже люблю глядеть сверху на город, – после некоторой паузы сказал я своему собеседнику, высвобождаясь из пелены воспоминаний. Странное дело, я так давно не вспоминал тот случай!

Повернувшись, я обнаружил, что собеседника рядом уже нет. Равно, как и штангенциркуля. Вместо него незнакомец оставил пустую бутылку из-под пива и какой-то неведомый мне прибор со множеством линз, рычагов и ползунков. Так, наверное, должна выглядеть астролябия или линзоскоп, про который я читал в одной старинной книге…

Штангенциркуль, конечно, жаль, но, с другой стороны… Что у нас там, с другой стороны? Я осторожно взял линзоскоп за ручку, приставил к глазам и крутанул колёсико окуляра1.