«…Посеяв хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить… Литература, театры, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать… художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства… Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности… Будем браться за людей с детских, юношеских лет, главную ставку всегда будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее».
Приписывается Аллену Даллесу, на самом деле – А. Иванов, «Вечный зов», редакция 1981 г.
Апрель 1981 года, юг США
Сержант-детектив Вик Рейнхарт прибыл на место уже к шапочному разбору: мостовая покрыта толстым слоем битого стекла, дом напротив весь в пулевых оспинах, преступник вообще в решето, спецназ раскладывает своих по машинам «Скорой помощи», эксперт-криминалист уныло бродит от одного белого силуэта к другому. У того парня был «Ругер-Мини» с тридцатизарядным магазином, и стреляла эта падла – в смысле, не винтовка, а эта падла – резво, как из автомата.
Репортеры еще не слетелись на дерьмо, зато через оцепление ломится грузовик компании по эксплуатации лифтов – всегда бы так.
Пару минут Вик и Лора топтались на месте, оглядываясь и привыкая: чего они раньше видали в своем «отделе убийств», поножовщину да бейсбольнобитие, ну, для разнообразия, утюгом по голове. До провинциального Джефферсона как-то не дошла мода на любительские холокосты с применением гражданского оружия. Тут бабахали редко и по закону: мирные жители валили грабителей. Еще наши, было дело, ловили злостного угонщика, стреляли по колесам, рикошетом порвало ухо карликовому шпицу – попробуй нарочно так попади, – хозяйка собаки подала в суд, с тех пор нам запретили стрелять по колесам…
Копы шутили: вот мы ловко устроились, на такой работе только от старости помирать.
Еще вчера шутили.
– Прогресс, мать его, не стоит на месте. Каждой деревне – по маньяку! – сказала Лора.
Очень ей не хотелось идти опрашивать свидетелей. Но именно сегодня начинать должна была она. Лучше, чтобы она. А Вик поднялся на крышу поглядеть, что осталось от «снайпера»… И спустился вниз с ответом на самый главный вопрос. Пять минут, и дело вроде бы яснее ясного, а ни черта подобного.
Картина преступления оказалось на редкость прозрачной и столь же загадочной. Все понятно, как оно было, только поди пойми, зачем.
Ты же не маньяк, куда тебе в его логику вкопаться.
Около полудня человек, которого уже к вечеру вся Америка будет звать «джефферсонским снайпером», поднялся на крышу. Разобранную винтовку он нес в футляре от гитары – тоже, конечно, заметная штука, но не пугает людей. В плечевой кобуре у него был револьвер тридцать второго калибра. Обычно маньяки-убийцы запасаются боеприпасами и провизией: гулять так гулять. У этого только бутылка колы, один магазин к «Мини» и шесть патронов в барабане «смита». И портативная рация, настроенная на волну женского такси. Модная штука, недавно у нас – в смысле, не рация, а такси для баб. У англичан идею подхватили. Кстати, неплохо для профилактики разбоя и насилия.
Офис такси был в доме напротив, а на лавочке у дверей курили девчонки: четверо водителей, исполнительный директор компании, тоже по совместительству водила, и секретарша, она же уборщица. Некоторые страшные, особенно исполнительная, а вот секретарь очень даже ничего блондиночка. Кстати, именно ее стрелок пощадил. Трудно поверить, что такой меткий и быстрый ублюдок, с его-то талантом валить по человеку в секунду, упустил добычу, парализованную ужасом. Да они там, в общем, все застыли, когда началось – шмаляй на здоровье. Естественная реакция, если рядом ударяет пуля: замереть и сжаться хотя бы на мгновение, спросите любого снайпера. Преступник не был снайпером, зато был, как потом узнали, охотником, а дичь удирает, не раздумывая, вот он и насобачился, растуды его туды.
Исполнительную директоршу и двух водительниц он убил выстрелами в грудь, потом внизу началась суета, и еще одной, прыгнувшей к дверям офиса, он продырявил легкое, а последнюю, метнувшуюся к гаражу, достал на бегу в позвоночник. Секретаршу, которая, рискуя собой, бросилась к женщине-боссу, сползающей с лавки, стрелок будто и не заметил. Зато всадил пулю в окно комнаты диспетчера: то ли обозначил намерение, то ли привет горячий передал.
И все кончилось. Потом стрелок положил винтовку, достал револьвер и метко жахнул себе тридцать вторым точно в сердце. Когда именно, установить не удалось. Может, он еще понаблюдал за неразберихой внизу. Может, и полицию дождался, кто его знает. Вдруг ему хотелось заодно пострелять по бабам в униформе, а таких, как назло, не приехало. Короче, он лежал вниз лицом, головой к краю, и винтовка под ним, и ствол торчал с крыши – самую малость, но видно.
И вот из-за ствола дурацкого, и еще положения тела, начался полный трэш, которого лучше бы не было, потому что стыдно очень, только без трэша у нас не всегда получается. Мы стараемся, конечно, работать четко, но иногда как заклинит… Видимо, это не по-американски – когда строго по плану и в рамках приличий. Широкая нация, размашистая, за что ни возьмемся, только прячься. Все у нас большое и поэтому громко падает. То-то нас за границей не любят, а мы уверены, будто нас нельзя не любить. Ведь мы такие идиоты, загляденье просто.
Примчались наши, дымя резиной, увидали тела и кровищу, уже знали, что выстрелы были с крыши, сразу заметили ствол. Начали орать этому уроду, чтобы он сдавался, падла, а когда он, падла, не сдался, открыли шквальный заградительный огонь, чтобы не мог высунуться. Ну, нервничали ребята, можно понять: они раньше такого не видали. Потом всех наказали.
Тем временем спецназ битком набился в лифт, а кому не хватило места, рванули вверх по лестнице. В лифте сработало реле перегрузки, и тогда двое мордоворотов подпрыгнули и растопырились, упершись в стенки, чтобы реле обмануть. А то грустно пешком во всей амуниции на шестой этаж, пускай молодые бегают. И кабина поехала, опасно скрипя. Она новая была, недавно ставили. Но все остальное, почему она там ездит, вкорячили в тот дом, ей-богу, задолго до изобретения лифтов, а само здание строили негры, только-только импортированные из Африки, прямо из трюма парусника. Через три этажа механизм лифта громко хрустнул и развалился сразу весь, и кабина новая тоже. Странно, дом не рухнул. Что интересно, клиновые уловители сработали, только фиг чего они поймали, там особо нечего было ловить. Потом всех наказали, когда выздоровели.
