– Здравствуйте, юноша, – тихий голос внушал мне только ужас. – Вы долго убегали от меня, но наши пути пересеклись.
– Еще скажи «судьба», – сам я звучал глухо – в основном из-за того, что на голове у меня надет тканый пыльный мешок. Ну, и еще из-за того, что я с некоторого времени плохо говорю из-за распухшей губы.
– В судьбу верят глупцы. Прохиндеи, которые извлекают выгоду из чужих суеверий.
Ох уж этот голос со странным акцентом. Вроде бы и по-русски, но в то же время как-то напыщенно и пафосно. А ведь этот урод сам приволок меня… так, а куда он меня приволок?
Мешок стащили с головы, небрежно и так, словно пытались оторвать мне уши. Напротив меня быстро и плавно, словно легкоатлет, опустился на корточки мой похититель. Лет тридцати на вид, с коротким ершом темно-русых волос. И хотя его лицо я видел несколькими днями ранее, сейчас мне представилась возможность рассмотреть его поближе.
Нос – прямой и длинный. Подбородок – раздвоенный, волевой и чуть выступает вперед. Глаза похитителя невыразительны, имеют темный оттенок. И колючие, сверлящие меня так, как будто я нанес ему личное оскорбление.
– Но я надеюсь, что вы, юноша, не такой. И не станете обманывать меня. Особенно перед лицом опасности.
Мужчина выпрямился и исчез с моих глаз так же быстро, как и появился, когда снимал мешок. Мне оставалось только слушать его шаги по скрипучему дощатому полу. Судя по всему, я сейчас находился на каком-то чердаке. Жарко, душно. Где-то в помещении открыто окно, но звуки доносятся отдаленные.
– Опасности? – я попытался пошевелить головой, но затекшая, как мне сперва показалось, шея, по сути, была просто-напросто привязана к высокой спинке стула. Причем так, что голова моя наклонилась вниз.
– Просто вы, юноша, еще не понимаете, насколько серьезным считается у нас преступление против Императорского Двора. Особенно против семьи самого Императора.
Мужчина снова присел на корточки передо мной и, приподняв брови, покрутил между пальцами блестящий предмет.
– Знаешь, что это такое? – он уставился на меня, а я – на блестящее серебристое острие, что замерло у моей ладони.
Оно походило на сверло: глубокие канавки, отполированные до блеска, несколько раз огибали металлический стержень. Мужчина разложил на моих глазах Т-образную рукоятку с черным витиеватым рисунком и мечтательно провел по ней короткими пальцами.
– Настоящее произведение искусства, – добавил он. – В вашем мире таких не делают. Если ты не понял, как этим инструментом можно пользоваться, я сперва расскажу, – он выдержал паузу, как будто позволяя мне поразмыслить над происходящим, – И только потом продемонстрирую.
Я лишь облизнул пересохшие губы и кивнул, насколько это позволяли мне веревки. Конечно, у меня имелось представление, что любой острой штукой можно тыкать и очень больно. А боль я переносил не очень-то хорошо.
– Создатель инструмента дал ему имя «Аспид». Вот, ты уже видел чернение на рукояти. Основная часть сделана из серебра – это ради заботы о вас, государственных преступниках, чтобы в рану не занести заразу, – похититель поджал губы, указывая на то, что эта идея ему совсем не по душе. – А то к праотцам отправитесь раньше срока, ничего рассказать не успеете. Здесь, – он провел кончиком ровного ногтя по зазубринкам, – моя самая любимая часть. Они цепляют и тянут, причиняя невыносимые страдания.
Он говорил быстро и не создавал впечатления маньяка, который получает удовольствие от пыток. Но его решимость и готовность применить пугающий инструмент не оставляла никаких сомнений – мне вряд ли удастся пережить эту встречу.
– Вижу, ты уже готов. Поэтому спрошу только единожды. Где сейчас находится Анна-Мария, дочь правителя Российской Империи?
Глава 1. День, что не предвещал ничего дурного
– Да-да, Андрей Геннадьевич, непременно доработаю сегодня вечером, – балаболил я в трубку, держа руль одной рукой. – Мы его обязательно дожмем и все будет окей.
Полуденное летнее солнце раскалило асфальт городских улиц донельзя. На тротуарах почти нет пешеходов, автобусы идут с минимальной загрузкой, а машин на нешироких дорогах провинциального городка – как лет сто назад, когда их тут и знать не знали.
– А теперь перейдем к прогнозу погоды. В ближайшие пару дней жара только усилится, – ведущий на радио грустным голосом зачитал параметры воздуха и воды в ближайших водоемах. – Осадков не предвидится. Пейте больше воды, меньше находитесь на улице.
Андрей Геннадьевич Краснов, он же – мое начальство, что-то буркнул в ответ на мои обещания, потом тяжело вздохнул:
– Знаешь ведь, что твоим коллегам это не нравится. Когда ты так берешь и срываешься посреди дня.
– У меня ненормированный день, а клиент любит общаться вечером. Так что никаких проблем не вижу. К тому же я…
– Делаешь в три раза выше среднего уровня продаж по отделу, – закончил он за меня. – Знаю. Поэтому и не бурчу! Езжай.
Начальник отключился, а я покатил домой. Что тут скажешь – не любил я пахать в офисе в два часа дня, когда на градуснике больше тридцати, а в кабинете все, как сонные мухи. Тоска! Как вообще студенту второго курса может хотеться работать?
На самом деле, очень легко, когда можно зарабатывать достаточно для хорошей жизни. Когда я понял, что в институте лишь теряю зря время, то решил найти непыльную работенку. Через месяц, получив на руки свою первую зарплату, я, недолго думая, перевелся на заочное отделение, чем очень обрадовал Андрея Геннадьевича. И себя тоже.
Так что я – самый обычный парень. Зовут меня Максим Абрамов и самое главное, что мне удалось понять – в жизни надо искать удовольствие. Поэтому, чтобы не слушать нравоучений о «неправильном» пути от своих родителей, я никому, кроме друзей, не рассказывал о кардинальной смене образа жизни.
А изменений было предостаточно. Например, я присмотрел себе небольшой домик. Скорее, такое бунгало – две комнаты и навес для машины. Продавали очень дешево, так что я без лишних вопросов его купил.
Но прежде, чем в меня полетят камни, что я мажор, надо выделить три вещи. Первая: это действительно маленький дом, идеальный для студента с машиной. Второе: моя зарплата позволяет не считать себя последним нищебродом. Третье: домик расположен за городом, в нескольких километрах от застройки, что и сказалось на финальной цене.
Все это было бы не так важно, если бы не все события, которые происходили в считанных метрах от моего дома этим вечером. Но пока ничего не предвещало дурного. День – как день.
Вообще, я частенько так делал. Так, как сегодня – брал, и уходил из офиса. За год работы я уже доказал свою эффективность и потому в ста процентах случаев на это смотрели сквозь пальцы. Но только не коллеги. Именно поэтому на работе у меня друзей не было.
