Весна 1966 года, после трагической зимы, когда в возрасте тридцати восьми лет не стало отца, ознаменовалась важным событием. Нам дали двухкомнатную квартиру на улице Гайдара. Это был район, который назывался «Юго-западный массив», а в народе «Черемушки». Уже много позже я узнал, что предшествовало этому событию.
Как оказалось, если у одного родителя было двое однополых детей (канцелярщина, нарушить которую было нелегко), то полагалась только однокомнатная квартира. И командованию части, где служил отец, стоило немалых трудов убедить квартирную комиссию нарушить это положение. А ещё оказалось, что облвоенком по фамилии Костров был членом квартирной комиссии. А до этого отец служил под его началом. Через несколько лет я опять встретил в свидетельстве о браке фамилию «Кострова». Супруга сослуживца моего отца регистрировала наш с Таней союз и подписывала свидетельство о браке.
Надо сказать, что сразу по приезде в Одессу мы встретились с замечательными людьми. Отец пошел в часть, а мы с мамой и младшим братом, с чемоданами сидели в сквере около проходной. В обеденный перерыв из проходной начали выходить офицеры и гражданские. Одна из выходивших женщин подошла к нам и, поздоровавшись, спросила: «Вы Виталия Ивановича Терехова семья?». Мама, поздоровавшись, ответила: «Да». Далее женщина в двух словах представилась и голосом, не позволявшим усомниться в искренности, просто сказала, что мы все вместе идем к ней.
– Я живу тут, рядом, пообедаем, отдохнете, что на солнце сидеть. А Виталий Иванович подойдет чуть позже, я его предупредила, – продолжила она.
Это было 13 октября 1965 года. Уже потом, много позже я вспомнил про эту дату, 13 октября. Конечно, все это случайность. Но, может быть, доберись мы до Одессы 12 или 14, все было-бы по-другому.
Нашу новую знакомую звали Капитолина Петровна Матюшина. Она работала машинисткой в штабе, куда перевели отца. Высокого роста очень полная женщина, она, как все большие люди, была очень доброй.
Мы пришли к ней в небольшую трехкомнатную квартиру. Дома была её дочь, Таня, полная девочка лет десяти. А через несколько минут после нас пришел сын, высокий парень лет восемнадцати, которого звали Алексей.
Мы только сели к накрытому в большой комнате столу, как пришел отец. Человек творческий, он быстро сходился с людьми, и с тетей Капой, как мы её называли, говорил уже как со старой знакомой. Отец рассказал, что служебной квартиры для семейных нет. Ему дали два дня на поиск съемного жилья.
Тетя Капа, накормив нас обедом, пошла на работу, предупредив, что пока мы не найдем «крышу над головой в частном секторе», будем жить у них. И никакие возражения и «идеи про гостиницу» к рассмотрению не принимались.
Отец ушел на поиски жилья, мама помыла посуду и пошла в ближайший магазин за продуктами. Сидеть ещё и на чужих продуктах мы не могли.
Вечером пришел муж Капитолины Петровны. Это был среднего роста худощавый мужчина лет сорока, звали его Владимир Нестерович, а мы называли его просто дядя Володя. Он уже знал про нас, жена позвонила, и тоже сказал, что мы их нисколько не стесним. Так с первого дня приезда в Одессу судьба свела нас с прекрасными людьми, которые помогли нам в первые дни, поддерживали и помогали, когда не стало отца. Увы, после отъезда из Одессы, я бывал у них всего пару раз.
Через день отец нашел комнату в частном доме. Нам с братом было все равно, где жить. А вот мама расстроилась. Дом был далеко от магазинов, автобус ходил редко. А самым неприятным было то, что недалеко было кладбище. Это было ещё одно обстоятельство, которое я потом включил в «список неприятностей», которые нам встретились в первые дни пребывания в Одессе.
Не знаю, что повлияло на дальнейшие события. То ли это была близость кладбища, то ли неприветливость и сварливый характер хозяина, но через несколько дней мы переехали в другой дом. Комната, правда, там была меньше. И небольшая прихожая выглядела весьма неприглядно. Но зато хозяева были приветливые, а прихожую отец за несколько дней так переделал, что теперь она превратилась ещё и в небольшую кухоньку. Руки у отца «росли из плеч», и он, разбив несколько армейских ящиков, сделал и кухонный стол, и шкафчики для посуды, и вешалки для верхней одежды, и новое крыльцо. Хозяева только ахали, увидев, как в руках отца преображается пристройка к дому.
