К седьмой кружке у пива пропал вкус. Всё было на месте – яркий насыщенный цвет, лёгкий солодовый аромат, стойкая белая пена. Даже температура напитка была в норме – по слегка запотевшей кружке стекали слезинки конденсата. А вкуса не было. Я махнул рукой официанту:
– Ты что за пойло мне притащил?
Длинноволосый, худой как Кощей, парень сделал вид, что не расслышал оскорбительного тона и, слегка улыбаясь, ответил мне:
– Не узнаешь свое любимое? Может быть, тогда уже хватит?
– Семёныч, не зли меня! Без твоих умных советов как-нибудь обойдусь. Дай нормального пива! Разбавил, небось? – Я хватил кулаком по столешнице.
– Вижу, ты не в настроении, Илья, – официант ловко подхватил кружку и скрылся за барной стойкой. Через пару минут новая кружка, как по волшебству, появилась передо мной.
Изрядно отхлебнув, я посидел, пытаясь оценить вкус, помотал головой и вздохнул:
– Всё равно дерьмо. Слушай, Семёныч, вы чего таким дерьмом народ поите?
Кощей помолчал, исподлобья глядя на меня, а потом вдруг спросил совершенно не по делу:
– Илья, а чего ты опять один бухаешь? Куда Тарас пропал?
– Ну и какого хрена ты мне в душу лезешь? Иди, работай лучше. – Я кивнул головой на зал.
– Да кроме тебя и музыкантов больше никого и не осталось, закрываемся уже скоро.
Я обвёл глазами пустой зал – отыгравшие свою программу музыканты собирали инструменты, устало перешучиваясь, да ещё у дверей тискалась парочка. Действительно, за столами оставался только я.
– Да, опять один, – грустно подтвердил я и опрокинул в себя остатки. Пенные усы ненадолго украсили моё лицо, пока я не смахнул их рукавом своей потрёпанной джинсовой куртки. – Ещё нальёшь?
– Всё, кассу сняли, давай домой! – Официант забрал из моих рук пустую кружку и скрылся в подсобных помещениях.
– Главное, понимаешь, – не обращая внимания на отсутствие собеседника, продолжил я, – ведь друг-то у меня один. И всё. Родители уехали, с девушками мне как-то не везёт, а на работе и поговорить особо не с кем. А Тарас, с ним… Короче, я за него готов…
Я помолчал, пытаясь собрать разбегающиеся мысли, опять глубоко вздохнул и продолжил говорить с пустотой:
– Ты ведь, Семёныч, знаешь, мы с Тарасом с самого детства дружим. Мы же вместе с ним огонь и воду… Он для меня больше, чем друг. Брат! А теперь у него какие-то секреты. Пропадает всё время. – Я выплёскивал из себя всё, о чём передумал в последние дни, что давило на сердце. – Как бы он в историю какую не влип. Надо бы с ним серьезно поговорить. Разобраться надо. Друг он мне или нет?
Из подсобки появился Кощей, уже переодевшийся в цивильное:
– Ты прав, надо с Тарасом разобраться. Вот утром с ним и поговоришь, когда выспишься, да протрезвеешь.
Наверное, он прав, пойду домой, посплю, утро вечера мудренее. Я сильно покачнулся, поднимаясь со стула. Изрядно штормит. Пришлось даже схватиться за угол стола. Крепко сжал веки и стал трясти головой, надеясь выбить из неё весь хмель. Резко распахнул глаза и оглядел непривычно безлюдный зал: в полумраке весело перемигиваются друг с другом светодиодные ленты. Над головой свешиваются огромные тележные колеса на мощных цепях. Заливая столики мягким оранжевым светом, слегка покачиваются потрепанные абажуры. Уборщица со скрипом толкает обшарпанные деревянные стулья и лавки и ожесточённо размахивает грязной тряпкой.
Ресторан не без недостатков, но я его обожаю. Можно сказать, прикипел к нему. Свой дух, неповторимая атмосфера, уют. Ко всему прочему – вкусные напитки с неплохой едой, знакомые работники, почти всегда классная музыка – и всё это в пяти минутах от дома. У нас Тарасом уже давно завелась традиция посидеть здесь в пятницу или в субботу с вечера и почти до закрытия. Только в последнее время я всё чаще появляюсь здесь один. Сижу, пью, с каждым разом становлюсь все более угрюмым и раздражительным. Вот уже на ребят срываться начал. Просто очень не нравятся мне такие перемены. Мы с Тарасом раньше и пары дней друг без друга не могли провести, а теперь он что-то от меня скрывает, занят всё время… Вот как съездил к отцу полгода назад, так и началось.
– Пока, Семёныч, зла не держи, наорал я на тебя сегодня. Прости. Честное слово, неудобно, – я протянул Кощею пару бумажек, – возьми, будь другом, тем более я у тебя лишнюю кружку ещё вытянул бесплатно.
– Да ладно, ничего страшного! С Тарасом заходите вместе. Завтра хорошая команда играть будет. – Рот у Кощея расплылся чуть ли не до ушей, деньги он сцапал и резко оглянулся – не видит ли кто-нибудь. Насколько я знаю, у них принято делиться чаевыми. А парень явно не в восторге от этого правила.
Я кивнул ему на прощание и, придерживаясь рукой за красные кирпичные стены, двинул к выходу. «Так, стоп! Ну-ка, давай завернём в заведение для мальчиков», – мой внутренний голос остановил меня на полпути. Действительно, пива было выпито немало. Пока я мыл руки, из грязного, треснутого зеркала на меня уставился высокий, слега помятый молодой человек в кроссовках, джинсовых брюках и куртке. Много алкоголя, отсутствие сна, грустные думы – вот внешний вид и страдает. Надо как-то взять себя в руки, привести мысли в порядок, да и переодеться не помешает.
– Ну, чего вылупился? – поинтересовался я у своего отражения. Оно лучезарно оскалилось ровными белыми зубами в крупных губах и тряхнуло давно не стрижеными кудрями. Потом махнуло мне рукой и отвернулось. – Ладно, пока, до встречи, старик! – кинул я ему напоследок.
На улице уже светлело. После душного зала свежий утренний воздух подействовал, как ватка с нашатырём. Я зевнул, закинул руки за голову и с наслаждением, до хруста в пояснице, потянулся. Бодрящий ветерок, первые лучи солнца, родные улицы, пока еще свободные от людей и машин – я широко улыбнулся, слегка поёжился и зашагал сквозь арку на улицу.
«Сейчас отосплюсь и пойду к Тарасу, разберусь с ним наконец-то, хватит мне по ушам ездить…», – продолжал я размышлять, неспешно переходя Садовую улицу и разглядывая знакомые чуть ли не с пелёнок дома.
Пока притихший северный город дремлет, становится заметно, как меняется его лицо – вот здесь появился новый магазин, здесь наконец-то убрали уродливую вывеску, а тут недавно был пожар и теперь копоть мерзкой кляксой украшает фасад памятника архитектуры.
Или вот этот удивительный дом со свадебными платьями во всех окошках. Во время моего детства был местным пугалом – разваливался, стоял заколоченным, с выбитыми стеклами. Жуть жуткая. С фантазией у нас в те годы было всё отлично – мы представляли, что это замок с привидениями, рыцарями, принцессами и драконами. А родители, перешёптываясь, говорили что-то про маньяка и требовали не приближаться к бетонному забору, ограждавшему таинственный замок. Казалось, ничто не сможет спасти развалюху – проще снести и построить красивый новый дом. Хорошо, что кто-то купил, вложился и вернул почти утраченную жемчужину горожанам. Реставраторы постарались, и теперь возрождённый фасад своим игривым, весёлым обликом дарит всем обратившим на него внимание хорошее настроение. Я много раз видел, как люди, разинув рот, любуются, тянутся за фотоаппаратами и телефонами.
