- Не пригласишь войти? – робея спросила я, а сестра бросила на меня жёсткий взгляд.
- Ты зря сюда приехала, Валенси, не представляешь даже насколько зря.
- Женевьев, там кто? – за спиной моей сестры появился Девид - ее друг детства. Я слышала, что они поженились лет пять назад. На руках у него сидела симпатичная девчушка с рыжими кудрявыми волосами.
- Вал… - пробормотал мужчина и отступил, прикрывая малышку свободной рукой, словно я могла с ней что-то сделать. Замечательно. Меня тут боялись.
- Тебе лучше уйти, Вал, - отозвалась Женевьев устало. – Ты зря проделала такой долгий путь.
- Но это и мой дом тоже, - попыталась возразить я. Я репетировала этот разговор не раз, но все равно робела и растеряла все тщательно заученные аргументы.
- Мама с папой не указали тебя в завещании. Так что уже не твой, - с легкой печалью в голосе добавила она. – Не потому, что не любили, а потому, что знали - тебе нельзя сюда возвращаться. Уезжай.
- Прости, но сегодня уже не смогу. Да и некуда пока.
- Очень жаль. Завтра может быть поздно, - сказала она и захлопнула дверь прямо у меня перед носом. Глаза обожгли слезы, хоть я и предполагала нечто подобное, именно поэтому на всякий случай забронировала гостиницу. Но все равно было обидно, я рассчитывала хотя бы на пару часов вежливости и чай. Впрочем, после того, что я сотворила с ее жизнью и мечтами, Женевьев имеет право меня ненавидеть.
Отдохну, высплюсь и завтра зайду снова. Заберу несколько милых сердцу безделушек (надеюсь, их не выкинули), навещу могилу родителей и уеду, главное определиться, куда. Зато я видела свою племяшку, хоть и мельком.
Признаться, я устала так, что готова была сесть и начать рыдать на пороге, лишь бы меня пустили в теплый дом и в кровать. Но это было глупо, а гостиница располагалась совсем недалеко.
- Остался последний рывок, пушистый комок шерсти! – сказала я Пэрсику, который перетаптывался в переноске. То ли замерз, то ли хотел есть, а может, в туалет, а может, просто жаждал вырваться из ненавистной клетки. – Скажи спасибо, что она хотя бы теплая. Твой мех плюс мех в переноске это значительно лучше, чем просто твой мех.
К счастью, в гостинице все обошлось без проблем. Оказаться на улице в такой мороз еще то испытание. Мне вручили ключи от комнаты на третьем этаже, и посыльный подхватил мои чемоданы.
- Надолго к нам, леди? – вежливо спросила администратор. Уже немолодая, но ухоженная и подтянутая женщина.
- Пока не знаю, - я улыбнулась. – На пару дней.
- Оставайтесь подольше, у нас тут очень красиво.
- И холодно.
- Чем холоднее морозы, тем горячее мужчины, - подмигнула она мне, и я поспешила в вою комнату. Нет уж, горячими мужчинами я сыта по горло.
Первым делом достала из переноски Пэрсика. Он тут же пулей метнулся под кровать и там затаился. Я очень надеялась, что он сныкался туда прятаться, а не гадить. Потом скинула шубу, сапоги и с размаха рухнула на широкую кровать. Здесь было значительно теплее, чем на улице, но я все равно завернулась в огромное пуховое одеяло. Нужно было поспать, а потом думать.
На улице усилилась непогода. Ветер швырял снег в окна, завывал над ухом и от этих звуков, пурги и незнакомого места становилось жутко. Погода словно злилась на меня, а, может быть, не погода? Может быть, мой визит уже не секрет? От этих мыслей стало страшно. Не думала, что за мной кто-то пристально следит, ждет восемь лет, чтобы отомстить, но вдруг мне и правда следовало держать от Сноухельма подальше?
Уснуть получилось не сразу. Слишком много мыслей было в моей голове. А еще был страх. Липкий не дающий спокойно дышать. Моя, казалось бы, налаженная жизнь снова сделала резкий поворот. Неделю назад я вернулась с собеседования с радостной мыслью о том, что наконец-то работа у меня в кармане. Это был самый счастливый день в моей жизни, пока меня не накрыло сразу двумя отвратительными новостями. Пришла телеграмма о смерти родителей, я, сжимая в руках стремительно таящий листочек бумаги, кинулась к Дилану. Здесь он был моим самым близким человеком. Лиззи уехала еще два месяца назад, и в целом мне и болью-то больше поделиться было не с кем. С Диланом мы встречались с третьего курса, и свадебное платье уже висело у него дома в шкафу. Я должна была сдать ключи от своей комнаты и переехать к нему. До свадьбы оставалось меньше десяти дней.
Дилан не ждал меня. Я не имела привычки наведываться в его роскошный особняк без приглашения. Соблюдала дистанцию и старалась быть примерной и послушной девочкой, но известие о смерти родителей выбило меня из колеи, и я явилась без предупреждения. Не обратила внимания на недовольное ворчание дворецкого, на напряженный и немного обреченный взгляд его матери и влетела в его комнату со слезами на глазах, чтобы замереть, как вкопанная, на пороге.
«Ты самое дорогое, что у меня есть. И свою невинность ты должна сохранить до свадьбы. Мы подождем - так говорил он мне, и я была благодарна ему за такое, несвойственное мужчине терпение. – Я никогда не позволю опуститься до унижения и заставить тебя делать все эти гадкие вещи. Только после свадьбы, и только так, как подобает жене благородного рея. Ты моя муза, вдохновение…»
Увиденное в комнате, просто вышибло дух из легкий. Оно не вписывалось во все то, что говорил мне Дилан. В этом не было ни эстетизма, ни благородства. Кристин была доступной, красивой и точно не хранила невинность до свадьбы. Она стояла с задранной юбкой на коленях перед моим будущим мужем, и светлый водопад волос закрывал самое постыдное. На лице Динала застыло выражение всепоглощающего блаженства, а его рука крепко сжимала ягодицу девушки. Кровь прилила к щекам и, кажется, я вскрикнула.
Я просто сбежала и отказалась говорить, когда он посмел заявиться вечером. Это в его понимании произошедшее ничего не значило.
- Ты же в курсе, что нужно предупреждать о своих визитах? – спросил он.- Сама виновата, и зачем теперь реветь?
Я молчала, понимая, и то что он не испытывает угрызений свести, и то, что подобное происходило регулярно. Следующие слова только подтвердили мои мысли.
– У мужчин свои потребности, - добавил он, и завершил свою речь тем, что сказал: - Не нужно строить из себя обиженную дурочку. Ты же понимаешь, если я захочу, ты не сможешь найти в этом городе ни жилье, ни работу.
Я знала, он прав, его отец влиятельный человек и испортить мне жизнь не составит труда, но не собиралась делать вид, будто ничего не произошло, и переступать через собственную гордость. Поэтому собрала чемодан, Пэрсика и сбежала. Быстро и необдуманно. Теперь куталась в пуховое одеяло, вздрагивала от ветра, завывающего за окном, и думала о том, что в Сноухельме, возможно, меня поджидает кое-что похуже, чем неадекватный бывший, который считает, будто может получить меня в качестве послушной жены, и при этом не отказаться от одной-двух любовниц. Ведь это же естественно! Он же просто мужчина со своими потребностями.
