БИАТРИС.
По-утреннему
прохладный ветер середины мая, ударяя
в лицо, развевал распущенные волосы,
иногда задувая отдельные пряди вперёд
и застилая ими глаза. Совершенно не
обращая внимания на эту досадную мелочь,
я лишь сильнее пришпорила коня, склоняясь
ниже и наслаждаясь скоростью и свободой.
Верховая
езда – это моя страсть, и если дамы
высшего света, такие как моя маменька,
предпочитают спать до обеда, то я в
восемь утра уже бегу на конюшню к своему
любимому Буяну. Черного вороного жеребца
с лоснящимися боками и густой смоляной
гривой отец подарил мне на восемнадцатилетие
ещё тонконогим жеребёнком. Сейчас,
четыре года спустя он превратился в
настоящего красавца, поражая своей
силой и статью.
Поняв, что
немного увлеклась и слишком далеко
отъехала от поместья, я натянула поводья,
разворачивая лучшего друга в обратном
направлении, и снова перешла на галоп.
Из-за холма,
покрытого ещё невысокой ярко-зелёной
травой, показался трёхэтажный особняк
с белоснежными стенами, арочными окнами
и коричневой черепицей – родовое
поместье графа Меллоуш. То бишь мой дом,
так как я – дочь этого самого графа.
По мере
приближения стали видны и другие
постройки имения, в том числе и приземистое
здание конюшни, к нему-то я и направила
Буяна, переводя его на шаг трусцой.
Идущего
навстречу высокого широкоплечего
блондина в элегантном сером костюме я
заметила сразу. Не сводя с него взгляда,
даже залюбовалась подтянутой фигурой
и серебристыми волосами, небрежной
волной падающими на плечи. Должна
признать: хорош! В принципе, со мной
согласятся многие девушки, ставшие
жертвами этого ловеласа.
Придержав
коня, перекинула ногу через седло,
намереваясь эффектно спрыгнуть, но,
зацепившись каблуком высокого сапога
за стремя, неловко взмахнув руками,
полетела вниз, приземляясь на мускулистые
руки и отплёвываясь от упавших на лицо
длинных прядей собственных волос.
– Сестрёнка,
я давно хотел спросить: тебе руки сидеть
не мешают? – на мой изумлённый взгляд
держащий меня на руках блондин пояснил:
– Они же явно растут из того самого
места.
– И тебе
здравствуй, Стефорд! – буркнула
раздражённо и задёргалась, намекая на
то, что можно бы уже и поставить мою
драгоценную тушку.
Сообразив,
чего от него хотят, брат выполнил мою
беззвучную просьбу. Наконец почувствовав
под ногами твёрдую землю, я заметила:
– Руки у меня
растут откуда надо! А лёгкая неуклюжесть...
У всех есть свои недостатки! – закончив
речь, показала старшему братику язык.
– Рассказывай, чего это ты с утра пораньше
решил наведаться в отчий дом? И судя по
тому, где мы встретились, явно для общения
со своей очаровательной сестрёнкой, –
поиграла я бровями.
Стефорд сразу
же после академии магии, где, как довольно
сильный стихийник учился на боевом
факультете, перебрался жить в городской
особняк, принадлежащий нашей семье.
Родителям он это объяснил тем, что оттуда
ему удобней добираться до места службы,
но я подозреваю, что так никто не мешает
ему встречаться с девушками.
В свои тридцать
Стеф дослужился до должности заместителя
главы особого отдела Департамента
имперского сыска. Посвятив себя карьере,
семьёй он так и не обзавёлся. Зато в
последний год братец переключился на
замужних дам. На мой вопрос, зачем ему
несвободные женщины, он ухмыляясь
ответил, что они удобные и, кроме
удовольствия, ничего от него не требуют
и не ждут.
– Би, ты
можешь хотя бы ради приличия изобразить
жеманную девушку и не быть такой
прямолинейной? – улыбнулся Стеф и,
обхватив меня одной рукой за талию,
увлёк в сторону дома.
– Зачем? –
спросила недоумённо, на ходу кивнув
конюху на Буяна, чтобы он отвёл его в
стойло. – Я искренне не понимаю, почему
должна изображать из себя дуру?
– Вот поэтому
ты до сих пор не замужем!
– Не замужем
я по другой причине, – раздосадованно
поджала я губы, когда речь зашла о
неприятной для меня теме.
– Прости, я
ляпнул не подумав, – тут же раскаялся
он в своих словах. – А что касается
твоего вопроса... С такими девушками
мужчинам комфортней.
– Ты меня,
конечно, извини, но, на мой взгляд,
комфортней с дурой может быть только
такому же не одарённому интеллектом
идиоту, – протянула я ехидно.
– Спасибо
на добром слове, дорогая, – в том же тоне
ответил брат. – Хорошо, ты права, у меня
действительно к тебе дело, давай
пообщаемся наедине после завтрака?
Кинув и
поднявшись по мраморным ступеням
крыльца, до которого мы добрались за
разговором, я сразу же покинула
Стефорда, направляясь в свои покои,
чтобы переодеться к утреннему приёму
пищи.
Горничная
при моём появлении поклонилась и
поспешила на выход, даже не подумав
предложить свою помощь в приведении
хозяйки в надлежащий вид, но это уже моё
требование. В повседневной жизни я ношу
вещи, как выражается маменька,
«простолюдинов». А именно: брючки, лёгкие
юбки и простенькие кофточки. Волосы
тоже предпочитаю убирать сама – коса
или высокий хвост, вот и все причёски,
что можно на мне увидеть. Конечно,
соберись я на выход в свет, без услуг
горничной не обойтись, со всеми этими
корсетами, шнуровками, изысканными
локонами, одной, безусловно, не справиться.
Но балы, чаепития и светские прогулки
в парке я уже три года не посещаю, да и,
если честно, аристократическое общество
не слишком жаждет меня видеть. Вплоть
до того, что приглашения мне не посылают,
после... А, не важно!
БИАТРИС.
Надев
обтягивающие бёдра прямые чёрные брюки
и приталенную голубую рубашку с короткими
рукавами, заплела волосы в «колосок» и
окинула своё
отражение в зеркале придирчивым взглядом.
Худощавая
фигура без особых достопримечательностей:
грудь первого размера, тонкая талия и
весьма аккуратная попка, которая могла
бы быть и побольше. Тёмно-каштановые
волосы, ровный чуть островатый нос,
самые обычные губы – в общем, я себе не
нравлюсь! Разве вот только глаза хороши:
большие, серые, со стальным блеском.
Увы, вся красота в нашем семействе
досталась братику.
Махнув
на себя рукой, выскользнула в коридор,
направляясь на первый этаж. Сбежав по
лестнице в холл, сразу же попала в объятия
ожидающего меня Стефорда. А вот это уже
странно... Что-то он сегодня слишком
учтив и прямо пылает ко мне братской
любовью. Что же ему от меня надо, что он
так старается?
Положив
руку на плечи, прижимая меня к своему
боку, делая вид, что не замечает, как
подозрительно я на него кошусь, Стеф
невозмутимо утянул меня в столовую.
При
нашем появлении уже сидящий во главе
стола лорд Иллиас Меллоуш отложил в
сторону газету и, приподняв брови, окинул
нас удивлённым взглядом.
–
Какими судьбами,
сын? И с чего вдруг так расчувствовался,
что начал тискать Би? – спросил он у
всегда сдержанного Стефорда.
