© Виктор Геннадьевич Суханов, 2023
ISBN 978-5-0056-0526-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Однажды я подарил жене березовую рощу.
Нет, не остров в Карибском море и не кусочек Родины.
А просто березовую рощу.
В нашем новом доме, в огромном дворе пустовало три сотки земли. Дом построили и сдали, но с озеленением как-то не заладилось.
И вот, время от времени (каждую весну и осень по двадцать раз), она намекала мне, как прекрасно на этой земле росли бы березы…
Ну, дом к тому времени я уже построил, сына почти воспитал (или он меня), пора было посадить дерево.
Изучил в интернете повадки и породы берез. Сажать их нужно перед тем, как пойдет березовый сок и распустятся листочки.
Наступила весна. Договорился с надежным человеком, который пообещал привезти березы из Липецка за 160 рублей – дерево…
И наступила та, единственная суббота, когда я был свободен.
И раздался звонок от «надежного человека», что цена будет… 1600 р.!
И денег – 3000 в кармане!
Жена расстроилась…
Я сказал: «Не печалься, я что-нибудь придумаю»…
С этими словами я вышел из дома, взял в магазине бутылку пива и стал думать, как жить дальше, оглядываясь по сторонам. Думал до конца бутылки.
Потом сел в свою машину и поехал… не знаю куда…
И очень даже недалеко, на заброшенном пустыре, под ЛЭП, страдало в одиночестве приблизительно нужное количество молодых деревьев и раз в сто больше старых.
Где-то поблизости нашел что-то вроде небольшого заводика. И трех работяг, которым ну до зарезу нужны были 2000 р.
Они долго ржали над моим предложением – выкопать и погрузить березки, но от денег отказаться не смогли – суббота!
Дальше. Что нужно делать, когда воруешь? Нужна крыша! Даже после пива я понимал, что жена меня простит, а Родина – никогда.
Позвонил знакомому менту, соседу Вадику. Он был начисто лишен чувства юмора:
– Ты знаешь, сколько бы я с тебя содрал, если бы поймал за таким занятием?
– Сколько?
– Ну… тысяч тридцать… за каждое дерево!
Или у меня была очень тупая пауза… или Вадик, со свойственной ему ментовской интуицией, безошибочно определил, что я сжимаю в кармане оставшуюся тысячу… но согласился прикрыть эту сомнительную операцию за бесплатно.
Оставалось найти транспорт. Меня долго посылали в разных местах в разные места, темнело уже, когда я нашел оранжевый КАМАЗ.
Вечером, во время операции… я узнал, что у Вадика есть чувство юмора. Когда он подъехал на своем чёрном БМВ и увидел в темноте светящийся КАМАЗ – ржал, как потерпевший.
Уууууффффф…! Мы приехали во двор ночью.
А Вадик наутро спас меня еще раз и прислал восемь пленных узбеков с лопатами!..
Но все-таки, каждое дерево сажал я и восемь или десять ям тоже сам копал, когда он их к обеду из плена освободил.
Вот так.
Роща выросла, дети в ней гуляют, мамочки с колясками.
Выше всех выросли две осины, в темноте принятые за березы.
А что воровать некрасиво, я знаю…
Maestro
В сауне было очень жарко, а на улице минус тридцать пять.
После пятой рюмки наступил тот момент, когда каждый разговаривает с каждым через стол и наивно предполагает, что его слышат все или хотя бы собеседник.
Лётчики, штурманы, голые и без погон… В бане все равны, особенно в день нашего любимого полка.
Шум, шутки, хорошие и избитые.
Летающие через стол откровения: «Так я с ней тоже спал!…», «Ой, пардон, ты с ней, извини, так это давно было…», «А вот эта, развелась с этим и сейчас… Замуж вышла за того… Ну, короче, классная баба!», «На свадьбе был свидетелем, ушли мы с ней в отдельную комнату!…», «Вчера не открыла, а слышу через дверь – орёт, кончает… ну не коза, а?…», «Ну и мы притаскиваем пьяного Лёшу к его дверям, а они закрыты. Звоню к соседу, она – там, блин. Ну… чем занимаются, ты понял!»…
…И много другого, чего бы никто посторонний не понял, если бы не жил в военном городке из десяти пятиэтажек, где самому взрослому было сорок два года.
Неожиданно все замолчали от пролетевшей в радиообмене фразы:
– Ну, это было до того, как я застрелился! – Миша Криволапов добродушно оппонировал собеседнику напротив.
После ключевого слова не про самолёты и не про бл@дство, голые офицеры посмотрели на Мишку и после короткой паузы заржали, как гусарские лошади.
Миша, Миша…))) Нафига ты не сдал пистолет на аэродроме, нах… притащил его домой на обед?
Между вылетами сгонял домой, перекусил, проведал жену и троих детей, а побежав обратно на полёты, зачем то…
Переложил ПМ себе за ремень спереди (ковбой, бл@!), после чего нечаянно снял с предохранителя.
И…
Застрелился…
Пуля прошила левое бедро и не задела Мишин думательный аппарат.
Мы все ржали, как лошади!
Внезапно, сидящий во главе большого стола человек, сдвинул банную шляпу с глаз на затылок, выпрямился и все притихли.
Гена Белов, командир авиаполка, 42 года, настоящий мужик, лучший из пилотов и порядочная сволочь…
Налил себе рюмку неразбавленного спирта и осветил всех рентгеновским взглядом. Залпом выпил, не поморщившись и, тупо глядя уже не на нас, а в стол перед собой, поставил всем точный диагноз:
– Долб@ёбы! – после чего снова надвинул шляпу и отключился.
С этим нельзя было не согласиться и мы снова налили, чтобы выпить за красиво произнесённый тост.
Maestro
Всего семь с половиной часов за рулём старых Жигулей и вот мы уже на дальнем хуторе в Тверской области.
Нас встречают.
Я любил свою тёщу, хотя бы за фразу: «Витя, может быть сначала борща, а потом позавтракаем»?
Разгрузили всё, что привезли, а она говорит:
– Мне привезли шесть хлыстов, надо распилить.
Хлыстами оказались шесть толстенных стволов берёзы.
Не вопрос!
Сходили все вместе за два км в соседнюю деревню, взяли бензопилу «Дружба», которую я заботливо отнёс пешком на себе обратно. Хозяин бензопилы (7 лет отсидки за непредумышленное) увязался за нами, по старой деревенской традиции, что после работы будут наливать.
На звук бензопилы вышел сосед напротив (10 лет за умышленное).
Группа «Лесоповал», как я их сразу окрестил, расположилась в первом ряду кинотеатра, куря какую-то крепкую дурь.
В этот день показывали, как я, вечно глохнущей, тупой и застревающей бензопилой распилил часа за три все эти толстенные стволы.
Стёрлись отпечатки пальцев, но эти двое усмехающихся придурков…
Я доказывал не им, себе!
Потом – ужин и самогон… и самогон.
Выйдя на улицу и посмотрев на гору берёзовых чурок, тёща сказала:
– Витя, у тебя так хорошо получается, а давай ты их порубишь на дрова!
После самогона я мог порубить на дрова и весь этот хутор, но заступилась жена:
– Мама, ты хочешь видеть его живым и рядом со мной?
На следующее утро деревенские меня зауважали.
Когда я пытался острым и застрявшим в берёзе топором чего-то там разрубить, вышел «10 лет за убийство», нашёл мне топор – колун и показал, как всё это работает.
