Фёдор Козвонин - Морошка. В августе 42-го

Морошка. В августе 42-го
Название: Морошка. В августе 42-го
Автор:
Жанры: Остросюжетные любовные романы | Современная русская литература | Книги о войне
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2023
О чем книга "Морошка. В августе 42-го"

Самый тёмный час – перед рассветом, а самый страшный год Великой Отечественной – 42-й, накануне Коренного перелома.Один день Степана Артёмовича – оперативника НКВД на Вятке.О том, как быть не должно, но о том, как было.

Бесплатно читать онлайн Морошка. В августе 42-го


Август 1942.


«Мы привыкли думать, что судьба превратна и мы никогда не имеем того, чего хотим. На самом деле все мы получаем с в о е – и в этом самое страшное…» Андрей Битов



[1]


I.

… но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба, – высокого неба, не ясного, но все-таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме…»[2] – тут каурая кобыла красноармейца Степана Деницына прервала мерный шаг, шарахнулась вправо и чуть не боднула ступавшую рядом лошадь товарища. Деницын встрепенулся и натянул поводья.

Конечно, лошадке было чему удивиться. Впервые оказавшись в этих степях, она чуралась неведомых трав, попадавшихся между пыреем и типчаком, недовольно фыркала на верблюжью колючку. Эх ты, глупая! То ж историческое растение, библейское – именно на нём выпадала манна, которой Моисей сорок лет евреев потчевал. Но, то ли времена были тёмные, то ли евреи от скитаний одурели, но они искренне считали, что кушанье им какой-то там «бог» ниспосылает. На самом деле это растение так опылителей привлекает. Вот тебе и диалектика! Но и безо всякой философии растение полезное – с таким не пропадёшь. Можно и скотину накормить, и питьё подсластить, а в медицинском отношении – целая аптека: отваром горло полоскать, и его же от кашля пить. Им же язвы промывать. От дизентерии отвар очень хорошо помогает, крепит, а манна, наоборот, слабит. Главное, не перепутать! Сплошной материализм!

Но вот очень красивого, цветущего белыми и розовыми цветами олеандра комдив Мелькумов[3] велел остерегаться – лошадям от него верная смерть! Правда, ушлые товарищи и говорили, что человек – не лошадь: если пару листочков пожевать, то надолго взбодришься. Но Деницын верил своему комдиву, а не ушлым шутникам-товарищам, которые, впрочем, листочки действительно пожёвывали. Извлекали пользу как умели. И на первый взгляд ничего с ними не делалось. А попёнок Володька боялся, что где-то тут растёт анчар из пушкинского стихотворения – до того ядовитое дерево, что даже его испарения смертельны и жди беды, если ветер подует на тебя с его стороны… Добралась бы до него советская наука – никаким буржуям не выстоять: насадить анчаров тех вдоль границы да включить вентиляторы на погибель сукиным сынам! Эх…


Степан глубоко вдохнул широкой грудью, прикрыл глаза и откинул голову. Как же хорошо тут, под всепобеждающим белым солнцем ехать по-над бурной студёной рекой к широкому и призывно распахнутому ущелью… Почему-то очень зачесалась правая голень, как будто натирала небрежно замотанная портянка. И как бы туда забраться-то, под голенище, чтоб с лошади не слазить?…

В этот миг оперуполномоченный управления государственной безопасности НКВД старший лейтенант госбезопасности Степан Артёмович Деницын проснулся в своей холостяцкой постели и с удивлением посмотрел на торчавшую из-под одеяла голую ногу. Которая вовсе не чесалась.

В избе вязко пахло мокрым деревом. Вглядевшись в заоконную густую августовскую хмарь, Степан уныло почесал щеку и решил, что бриться не будет – потерпит до завтра. Он открыл окно. В расхлябавшейся створке глухо брякнуло стекло. С улицы к затхлой домашней влажности устремился и прибавился душный волглый запах жухлой листвы. Степан опёрся обеими руками о подоконник и обречённо вздохнул. «Ну вот почему так-то, а? Почему два года назад в Союз вступила хмурая Прибалтика, а не знойный Афганистан? Тьфу…».

Степан был высоким мужчиной с широкими плечами и, несмотря на подтянутый живот и выправку, его торс казался громоздким. У него были белёсые брови и усталые карие глаза. Четвёртый десяток перевалил за экватор, его тревожила жизненная неустроенность. Конечно же, эта проблема отошла на второй план после июня проклятого сорок первого года, когда на страну набросился чудовищный волк. С этим волком теперь из последних сил бьётся советский волкодав. А над ухом волкодава занудной мошкой жужжит всякая мразота – то паникует, то дезертирует, то попросту вредит и попусту кровь портит. С этими вот паразитами и боролся Степан, чьё ведомство уже год находилось на казарменном положении – те, кого не отпустили на фронт, несли службу сжав зубы: без выходных, отпусков, со сменами двенадцать на двенадцать.

За окном по деревянному тротуару шёл какой-то весёлый человек и бодрым, немножко дурным голосом пел песню. Степан разобрал только:

«… по Деповской вдоль Хлыновской

Прошла вся моя юность…»

Человек шёл, широко расправив привыкшие к согбенности плечи и благодушно улыбался занимавшемуся рассвету. В его глазах этот свет пока невидимого Солнца отражался так же, как если бы это было показавшееся из-за замшелых деревьев непролазной чащобы оконце лесной сторожки, на которую наконец набрёл заблудившийся грибник. Или если глубоко за полночь пастух со стадом на склоне одинокого одуванчикового холма: с тревогой смотрит он на глубокое чёрное равнодушное небо, но лихой и свежий ветер вдруг разогнал набежавшие на небосклон тучи и сквозь них пробились яркие звезды.

Но тут всё было проще. Дело в том, что весёлый пешеход только вчера получил у кустаря пошитые из кирзы сапоги. Этой кирзой за ещё довоенный долг расплатился свояк, недавно устроившийся на новый завод «Искож». Сапоги получились ладные, добрые – низ сделали из юфти, а из кирзы стачали голенища. Обошлось на удивление дёшево! Когда он принёс их домой, то первым делом густо смазал ваксой и отполировал тряпочкой. Надел – жених! Раз прошёлся по избе, два прошёлся – хорошо! Несколько раз подходил он к постели с тем, чтобы скинуть сапоги и лечь, но никак не мог: те, точно, были хорошо сшиты, и долго еще поднимал он ногу и обсматривал бойко и на диво стачанный каблук[4]. А теперь человек шёл с работы по деревянному тротуару и радостно печатал шаг.

Степан подумал, что такого, конечно, следовало остановить для выяснения, но голос у мужчины был не пьяный, а песня не скабрезной – видимо, трудяга из ДОЦа возвращался с ночной смены домой. Значит, большого греха в том нет – покушения на общественный порядок не усматривается. Можно только позавидовать расположению духа, если в такое время человек находит в себе силы для радости. Может, из этой искры возгорится пламя?[5] Ведь песня строить и жить помогает.[6] Об этом часто из радиоточки поют.

II.

Степан умылся студёной водой из рукомойника, но так и не смог отойти ото сна, хотя вода в рукомойнике была такой же холодной, как вода Амударьи двенадцать лет назад. Но вода реки была не только холодной, но ещё и гордой, и сильной, и неумолимой – она двигала скалы, она дарила жизнь долинам. Но она же забрала жизнь товарища, когда тот упал с лошади на переправе и в стремени запутался. К нему быстро подоспели другие кавалеристы и вынули из оков, но тот был уже мёртв. Может быть, с перепугу нахлебался воды, а, может, сердце не выдержало ледяных объятий и встало… Интересно, что теперь с курганом над его могилой? Вода же в рукомойнике была предназначена сугубо для умывания: онемевшая, недвижимая и безвольная.


С этой книгой читают
Перед вами поэма о необходимых, но ненужных людях. О соли бессолой земли и о надежде, что город-сад всё равно будет. О столице, о провинции; о провинции в столице и о провинциальной столичности. Книга для тех, кто прожил десятые и готов с головой ринуться в двадцатые. Это рассказ с рассеянной и тревожной улыбкой на лице. Роман – наследник всех своих родных. Полемичная история с надеждой на то, что диалог породит если не истину, то понимание. Маги
Простая жизненная история об обычном парне или экзистенциальная новелла о крушении идеалов пассионарности, сонет о конце прекрасной эпохи, пастораль о бессмысленном и беспощадном русском бизнесе, поэма о переломе очередного потерянного поколения. Социальный магический реализм.Содержит нецензурную брань.
Прошлое не изменить. И Валенсия Агилар это отчетливо понимает. Но вернувшись в родную Испанию, дочь влиятельного политика сталкивается с прошлым лицом к лицу, и оказывается втянута в опасную игру. Роковая встреча вскроет старые раны и закоренелые обиды. Но способна ли правда помочь избежать кровавой мести?Поделенная изнутри на пять частей Испания и пять глав синдиката, каждый из которых хранит свои тайны, старательно оберегая их от посторонних гл
София родилась, как говорится, с серебряной ложкой во рту, и с самого детства имела все, что только пожелает, будь то неприлично дорогая игрушка, красивое украшение или взрослый арабский скакун – не важно, если она что-то хотела, она это получала. И вроде бы подобной судьбе остается только позавидовать? Возможно, если бы не одно довольно серьезное но: София родилась незрячей.Много лет спустя девочка выросла и вопреки всему старается вести полноце
Из-за семейных обстоятельств меня отправляют в академию изгоев: здесь учатся опасные, сложные, никому не нужные ребята. Грубые, дикие, аморальные. И я теперь среди них. Отличница-скромница, которая никогда даже толком с парнями не общалась.Какие шансы выжить? Родители думают, что позаботились обо мне, договорившись со старшекурсником, что он будет защищать меня ото всех. Вот только чем дальше, тем сильнее ощущение, что защита мне нужна в первую о
“Кальдрон” – это книга о мире, в котором анархия стала законом, а картели – единственной властью. Здесь дети взрослеют слишком быстро, а смерть становится повседневностью. Маркус, сын правой руки одного из наркобоссов, вынужден жить в сером, жестоком мире, где даже семья – это не убежище, а поле битвы. Среди крови, предательства и боли он ищет ответы и путь к свободе, но находит любовь.Её мир – роскошь, влияние и власть, его – бедность, борьба за
Основана на реальных событиях и фактах. Судьбы совершенно разных людей и по возрасту, и по социальному, по служебному положению Промыслом Божьим переплелись в революционном сибирском городе Омске, ставшим в начале двадцатого века так называемой «белой столицей» России со ставкой Верховного Правителя России А.В. Колчака. Никого из них не миновала чаша испытаний и скорбей, но у каждого был свой путь, и они по-разному осмысляли и оценивали свою жизн
Чтобы спасти репутацию семьи, Каролина вынуждена выйти замуж за человека старше себя. Сид Кайл богат, красив, популярен, его хотят многие женщины, но у него есть прошлое, с которым трудно смириться. Это прошлое в облике обольстительной, коварной женщины не желает упускать своего и строит коварные планы с целью погубить счастливую соперницу. Борьба за чувства становится борьбой за выживание. Ставка в этой игре не только любовь, но и жизнь.
Книга «Уникальные квантовые операции в секунду: формула UQOPS» представляет собой обширное исследование формулы UQOPS, которая позволяет оценить количество уникальных квантовых операций, выполненных в секунду. Книга предоставляет практические примеры использования формулы, обсуждает ее применимость в различных отраслях и рассматривает будущие направления развития. Эта книга является полезным ресурсом для исследователей, ученых и всех, кто интерес
Эта книга – увлекательное путеводительство в мир макробиотики, предлагая читателям ключи к профилактике и лечению через гармоничное питание и философию здорового образа жизни. От основных принципов до практических советов, автор исследует роль макробиотики в укреплении иммунитета, балансировании энергии и поддержке психосоматического здоровья. Подкрепленная успехами реальных историй и научными исследованиями, книга предлагает вдохновляющий путь к