Для меня всё началось какую-то неделю назад. Меня не существовало… Точнее, не так: я существовал, но совершенно не осознавал себя до тех пор, пока этот Тёмный не призвал к себе на службу. Адская боль пронзила всё моё тело и заставила пробиться сквозь толщу земли на поверхность. Все мои попытки сопротивляться ни к чему не приводили – сила, которая заставила мои кости двигаться, была слишком настойчивой. От ярости и боли я зарычал и, вскинув руки (а точнее, то, что от них осталось), побрёл в направлении источника моего беспокойства.
Я прошёл несколько метров, волоча за собой ногу и то и дело спотыкаясь о выступающие надгробия и каменные плиты, закрывавшие моих собратьев. В какой-то момент, проходя мимо очередной могилы, я осознал себя. По характерным возмущениям силы в окружающем пространстве я понял, что меня призвал некромант. Откуда я знал про эти возмущения? Почему другие такие же мертвецы, шествующие рядом со мной, не почувствовали то же, что почувствовал я, и не остановились вместе со мной?
Простоял я недолго, поскольку очередная волна сковывающей боли заставила меня двигаться дальше. Добравшись до того, кто нас побеспокоил, мертвяки встали. Один из оживших трупов, у которого более-менее сохранилась плоть на лице, обратился к возмутителю спокойствия:
Маг ухмыльнулся, рассматривая созданный им небольшой отряд мёртвых. Выглядел он очень впечатляюще: обтягивающий костюм, состоящий из плотной рубахи с короткими рукавами и узких штанов, подпоясанных ремнём с рубиновой бляхой (явный атрибут мага третьего ранга). На руках у некроманта были надеты перчатки, пронизанные плотными нитями концентраторов силы, которая лилась из обсидиановых браслетов. Браслеты – одни из главных атрибутов тёмного мага. Они передавались из поколения в поколение, с каждым годом вбирая всё больше крови носивших их волшебников.
Эти знания, так неожиданно пришедшие мне в голову, немного утихомирили боль, которая сковывала каждое моё лишнее движение. Ухватившись за них, как за спасительную нить, я продолжил рассматривать своими пустыми глазницами призвавшего нас колдуна. Тот самодовольно оглядел своё новоиспечённое войско и начал свою речь.
– Друзья мои! Я поднял вас в эту ночь не просто так! Сила, дарованная мне с рождения, наконец-то нашла своё предназначение. Я в неоплатном долгу перед своим дедом, передавшим мне её на смертном одре. Сегодня он явился мне во сне и приказал поднять армию ночи, дабы совершить возмездие над его родным домом, что предал его двадцать пять лет назад. Тогда жители его родной деревни выдали моего ослабевшего деда, потратившего всю свою силу ради спасения внука, погибающего во время тягостных мук матери при родах. Ценой жизни моей матушки дед сохранил жизнь мне, но поплатился, получив нож в спину от собственного сына. И теперь судьба дала шанс поквитаться за его гибель! Я освобождаю вас от оков смерти – идите в деревню и заберите то, что вам причитается по праву!
Войско взвыло в экстазе от предстоящего действия. Я смотрел по сторонам и ревел вместе со всеми, но невесть откуда взявшаяся тревога засела в моей пустой черепушке. Всё же я, как и все, двинулся за потоками тёмной силы, которая бросилась на наши ряды, словно приливная волна, и потянула за собой в деревню.
– Пло-о-о-ть, мя-я-со-о, лю-ю-ю-ди!
Тёмное войско двигалось в сторону деревни, расположенной неподалёку от кладбища, завывая от предвкушения. Если бы у мертвяков были слюни, то сейчас они бы залили ими всё пространство вокруг: мы шли на долгожданную трапезу.
Первым нам на пути попался небольшой домик лесничего, стоящий на самой окраине деревни. Пять мертвяков тут же кинулись внутрь, круша двери и выбивая ставни. Из дома тянулся явственный запах человеческой плоти. Остальное войско, состоящее из дюжины ходячих трупов, двинулось дальше. В спину мне донеслись истошные вопли семьи лесничего, быстро прервавшиеся бульканьем и хрустом костей. Возбуждённые ещё больше от этих криков и подталкиваемые тупой болью связавшего нас плетения, мы рванули в оставшиеся дома ещё быстрее.
Деревня была небольшой: от силы два десятка строений, половиной из которых были бани, амбары и кладовые. Истошно взвыли собаки во дворах, поднимая тревогу по всей округе. На улицу выбежали жители (кто с факелами, кто с вилами), но, увидев нас, бросились наутёк: куда им до тёмного войска. Сейчас им мог помочь только гонец с посланием в ближайшую башню связи. Только он мог передать весточку храмовнику, способному упокоить армию мертвецов. Боль опять немного утихла от нахлынувших знаний.
Зазвенел колокольный набат, возвещая об опасности. Деревня сбегалась в корчму в надежде забаррикадироваться и пережить эту страшную ночь. Глупцы! Тёмный маг уже предусмотрел это. Скорее всего, гонец тоже будет перехвачен. Слишком волшебник озлобился на своих соседей. До рассвета не доживёт никто: десяток мужчин, столько же женщин и дюжина детей.
– Е-е-е-е-да-а-а-а!
Дойдя до корчмы, мертвяки начали ломать доски и ставни, но те были слишком прочно заколочены и не поддавались нашим ударам. Вот тогда-то некромант и пришёл к нам на помощь. Он сделал очень простое действие: взял в руки факел и с размаху кинул его на соломенную крышу корчмы, которая тут же вспыхнула. Вопли ужаса за стенами стали ещё громче: огонь сделал своё дело, и людям пришлось открыть засовы. Некромант хохотал, прохаживаясь вдоль наших рядов и потирая руки. Отчего-то мне стало противно видеть его яростную гримасу.
Наконец, жители начал выбегать из горящего здания прямо в руки нетерпеливых мертвецов. Мужики пытались сопротивляться, смело бросаясь на нас с дубинами, вилами и топорами, но что они могли сделать – мы уже были мертвы, а второй раз умирать было не так больно. Некромант ослабил узы, не позволяющие армии броситься в горящую корчму. Мертвяки мощные, выносливые, бессмертные, но тупые. Огонь мигом превратил бы кости в головёшки и пепел, а некроманту мы ещё были нужны.
Боль от сковывающего заклятия начала уходить, и я почувствовал мощную ниточку страха, ведущую в один из домов. Я направился к ней, принюхиваясь и ощущая её всё сильнее. Мой уход почти никто не заметил: некромант был слишком занят костром, а мертвяки – пиршеством. Но два покойника все же увязались за мной, словно почувствовали то же, что и я. Дойдя до цели, я встал напротив дома и услышал тихий плач ребёнка. Мои «коллеги», которые уже хотели было вернуться к пиршеству, резко остановились, склонили головы, а затем кинулись в дом. Плач усилился: к нему добавился второй голос. Оба ребёнка были обречены.
В тот момент что-то произошло со мной. Узы заклятия, которые и так нас почти не сковывали, перестали действовать окончательно, но я всё равно бросился внутрь дома за двумя мертвяками. В доме я увидел, как мертвецы медленно подходили к маленькому мальчишке лет десяти, закрывающего собой девчонку, которая была примерно такого же возраста. Пацан выставлял вперёд какой-то странного вида меч с красивой гардой и клинком, покрытый мелкой вязью. Смелый мальчишка не давал покойникам подойти близко, делая быстрые выпады. Один раз ему даже удалось оттяпать руку неосторожному мертвяку, но на следующую атаку ему не хватило ловкости. Пропустив мощный удар, который мертвец нанёс уцелевшей костяной рукой, мальчик отлетел в другой угол комнаты без чувств.
