У меня была идеальная жизнь. Ну или почти. По крайней мере, многие из моих друзей и знакомых не раз говорили, что завидуют мне. Ещё бы. Единственная и любимая дочь весьма успешных родителей. Лучшая ученица в школе, а потом и лучшая студентка на курсе. Победительница конкурсов красоты, девушка самого крутого парня в самом престижном университете столицы. Алексей Соловьев или Алекс, как он сам себя называл (видимо Лёша – это слишком просто для такой крутой личности, как он), сын именитого столичного олигарха. Мы с ним составляли самую настоящую звездную пару, о которой даже писали в прессе. Но это все было не так уж важно для меня, самое главное, что у нас настоящие чувства. По крайней мере, я так считала, ведь была влюблена в него, как кошка. Все, кто нас знал, прочили нам счастливый брак, слияние двух благородных семей, бизнесов и крепкую, невероятно успешную семью. Я и сама искренне верила в это и была счастлива. Ну или почти.
Омрачали лишь обязательства, ведь принцесса должна соответствовать своему статусу. Наследница и преемница владельца одного из крупнейших и старейших заводов нашей страны не может стать обычным врачом, как мечтала с самого детства, она должна блестяще закончить факультет бизнеса и управления в самом престижном ВУЗе столицы, чтобы стать достойной и по праву занять место своего отца, когда придёт время.
Я не особенно горевала по этому поводу. Ведь многие так живут. Лишь редкие романтики могут позволить себе идти напролом за своей мечтой, игнорируя здравый смысл. Еще реже случается, что они достигают успеха.
В конце концов, в моей жизни и без того все было прекрасно. А за счастье рано или поздно приходится платить.
Все началось с того, что я застукала своего любимого парня страстно целующимся с ещё одной из наших университетских звёзд. Не сказать, что я была в сильном шоке, Алекс никогда не отказывал себе в удовольствии пофлиртовать с горячими красотками, пачками прилипающими к нему повсюду в нашем универе, и я давно привыкла к этому, каким-то невероятным образом безоговорочно ему доверяя. Как оказалось, доверяла я зря.
В тот день я ушла с последней пары раньше обычного, разболелась голова. Ещё утром пообещала забрать Алекса с тренировки по баскетболу, что проходила в спортивном зале нашего университета. Он заканчивал чуть раньше меня, но обещал дождаться, так как его тачка находилась в автомастерской после бесшабашных гонок по ночному городу в нетрезвом виде. Я не одобряла этих его мажорных замашек избалованного сынка, пыталась перевоспитывать, как могла, и мне даже казалось, что достигла в этом деле немалых успехов. Но иногда случались такие вот оказии, после которых он неизменно клялся мне, что это все в последний раз и больше никогда не повторится, а я искренне верила ему. Дура.
В спортзале было уже пусто, и я заглянула в раздевалку, где моему взгляду открылась чудовищная картина. Развратно одетая первокурсница и мой золотой мальчик лижут друг другу губы, ополоумев от страсти.
Сначала думала, вырвет. Но обошлось.
К счастью, меня почти тут же заметили, и Алекс быстро выпроводил размалеванную фею восвояси, плотно прикрыв за ней дверь.
Наверное, я впервые в жизни так сильно злилась. Внутри всё просто клокотало от ярости, но я как могла держала себя в руках. Я знала, что этот поцелуй – всего лишь большая ошибка, и была уверена, что Алекс сейчас же бросится мне в ноги, будет умолять о прощении и пообещает, мол, больше никогда такого не повторится. А я, разумеется, прощу его. Только скажу, что если он дорожит моими чувствами и нашими отношениями, то сдержит своё обещание. И он обязательно сдержит и уж точно больше никогда так не поступит.
И откуда только я взялась такая наивная?
Он и не думал извиняться. А на мои возмущённые замечания преспокойно ответил:
– Да ладно тебе, детка, ты ведь и сама знаешь, что этот поцелуй ничего для меня не значит. Давай прекращай истерику, и поехали уже домой.
И вроде ничего плохого не сказал, и вроде такой ответ был вполне в его стиле, но слова произвели на меня такое неизгладимое впечатление, что я даже немного оторопела.
– Ничего себе, Соловьёв, как у тебя все просто! А завтра я застану тебя в постели с этой шваброй? И ты мне с такой же милой улыбочкой заявишь, что этот секс ничего для тебя не значит?!
Он поморщился, словно я была надоедливой мухой и не давала ему спокойно делать намеченные дела.
– Не надо утрировать, Лена...
– Утрировать?! – все больше распалялась я. – Да ты разве не понимаешь, что сделал мне больно? Как я смогу теперь тебе доверять?
Он устало посмотрел на меня:
– Слушай, если ты будешь так себя накручивать из-за всякой ерунды, хуже сделаешь только себе. Успокойся уже, и поехали. – На его лице читалось лишь одно желание – побыстрее закончить этот разговор.
Я смотрела на него так, словно видела впервые. Похоже, по большой любви я успешно приписала избраннику качества, которыми он на самом деле не обладал. И как все это время я могла не замечать, что ему откровенно наплевать на меня и мои чувства?
– Ну уж нет, дорогой, сегодня ты идёшь пешком! – мстительно прошипела ему в лицо и, резко развернувшись, пошла к выходу.
– Ты хорошо подумала, детка? Я ведь и обидеться могу! – крикнул он мне в спину, но я даже не обернулась.
Возмущение было настолько сильным, что застилало глаза красной пеленой. Не помню, как дошла до парковки, громко цокая по асфальту своими острыми шпильками.
Возможно, будь я в другом состоянии, обратила бы внимание на две крепкие мужские фигуры, расхаживающие неподалёку от моей машины, заметила бы наглухо тонированный черный фургон, припаркованный совсем рядом. Но в тот момент мне было просто не до этого. Я лишь скользнула по ним равнодушным взглядом, не придав ровным счётом никакого значения. Только истерично жала кнопку сигнализации, которая, как назло, почему-то перестала работать. Решила, что батарейка села, – такое бывает, поэтому всегда ношу с собой в сумке запасные. Полезла внутрь, разыскивая новенькую упаковку среди конспектов и кучи всякого жизненно необходимого мне хлама, вот только отыскать батарейки было не суждено.
Внезапно перед глазами резко потемнело, и лишь через мгновение до меня дошло, что мне на лицо легла какая-то плотная грубая тряпка. Инстинктивно потянулась вверх, чтобы избавиться от неё, но не удалось, потому что руки мои тут же были перехвачены, заведены за спину и зафиксированы вместе какой-то тонкой жёсткой штуковиной, которая болезненно врезалась в нежную кожу запястий.
Все это произошло так быстро, что я даже не успела ничего сообразить или испугаться, а когда, наконец, дошло, что происходит, мне уже крепко зажали рот прямо поверх ткани. Ещё спустя мгновение кто-то легко подхватил меня под грудь и поволок по асфальту, чиркая каблуками, которыми я изо всех сил пыталась упираться. Но мое смехотворное сопротивление, конечно, ни к чему не привело, и вскоре меня грубо закинули, по моим предположениям, в тот самый чёрный тонированный фургон.
