– Хэй, какой малыш! Можно погладить? – Девушка стояла возле парня, который пришёл на детскую площадку с маленьким кроликом запазухой. Дети тут же сбежались к нему и стали совать свои ручки, чтобы почувствовать мягкое прикосновение шерстки. Юноша позволял им гладить малыша, но только аккуратно. Девушка же стояла в стороне и ждала, когда поток детей разойдётся.
Юноша спрятал зверька обратно за пазуху, но остановился, когда она подошла:
– Можно погладить?
Он посадил его к себе на колени, а её пальцы коснулись кролика. Его небольшие глазки наблюдали за девушкой. Сначала с осторожностью, а потом он расслабился. А пока она его поглаживала – прикрыл глазки. Серая шёрстка была такая мягкая, гладкая и нежная. В этот момент девушка заметила, что юноша наблюдает уже не за кроликом, а за ней:
– Тебя как зовут?
– Эд.
– Мари, – представилась она.
– Я знаю. Пройдёмся вместе? Я только кролика домой занесу.
– Эм… Давай.
Он даже не дождался её ответа, как будто заранее знал, что она согласится. «Какой уверенный в себе!» – подумала Мари.
– И откуда же ты узнал, как меня зовут? Я здесь всего пару дней.
Они шли по одной из озеленённых улочек и свернули в сторону аллеи. Тёмно – карие глаза смотрели на неё и словно улыбались.
– Не поверишь! Услышал, как называют тебя дети. А-ха-ха.
Лёгкая небритая щетина шла ему к лицу, делала его старше.
– Сколько тебе лет? – Спросила она.
– Пятнадцать, а тебе?
– Мне тоже.
Возникла небольшая пауза, они шли вместе не говоря друг другу ни слова и, казалось бы, надо разорвать этот круг. Однако именно в этой тишине они чувствовали себя комфортно, как будто были когда-то знакомы.
– Смотри! Не хочешь покачаться? – Он посмотрел в сторону качелей с восторгом, словно уже представляя, как взлетает на них ближе к небу. Мари присела на самый краешек.
– Давай, садись поудобнее, я тебя раскачаю!
– Не надо, я сама.
– Ты не сможешь так быстро раскачаться сама! Я помогу!
– Не надо! Я не хочу!
– Да ты попробуй и когда полетишь вверх, представь, что летишь к небу и облакам.
Девушка присела на них, а юноша подошёл сзади. Он толкнул первый раз, качели нехотя поддались этому порыву. На второй они зашли уже легче, а уже на четвёртый рывок я достигла почти самой верхушки.
– Ну что, пятый? Ввысь? – Спросил Эд с восторгом и азартом.
– Нет, я хочу насладиться этим, а не улететь. – Говорить было трудно, от каждого такого взлёта и падения захватывало дух! Сердце кто-то хватал и удерживал внутри, но в тоже время оно колотилось быстрее.
– А я бы попробовал улететь туда, ввысь…
Эд раскачивал Мари, а потом они поменялись. В это время они пробовали разговаривать друг с другом – в этом есть своя романтика, когда начинаешь узнавать человека.
После этого ребята вернулись на аллею и пошли назад в тот двор, из которого и началась эта история.
***
Они проводили вместе день за днём. Их жизнь стала единым целым, она объединила две души. Они вместе ели мороженое на закате, целовались на сеансах кино, ругались и ссорились, но в конце всегда мирились. Они были самой счастливой парой, которую можно себе было представить.
– Эд, ты уже собрал все вещи?
– Нет, почти, ну скоро.
– Давай, наконец-то мы поедем в это путешествие!
На столе лежал открытый дневник Мари, куда она любила записывать свои мысли и всё, что происходило с ней за день. Рядом лежали билеты в Париж. Боже, как долго они шли к этому. Как долго она копила на свою поездку мечты. Рядом лежал самоучитель французского. Она повторяла слова, чтобы при встрече с французами могла говорить с ними и даже сойти за истинную француженку.
Зазвонил телефон:
– Ну что, милая, как вы, собираетесь?
– Да, мамочка. Как у тебя дела?
– Всё хорошо, завтра пойду в салон, хочу сделать себе новую стрижку, а то хожу, как старуха.
– Мама, ты у меня ещё не старуха…
– Вот поживёшь ещё, да тебе до этого недолго осталось, скоро морщины появятся.
– Мама!
– Ну что, мама? Вот увидишь! Вспомнишь мои слова! Во сколько у вас вылет?
– В час.
– Ну, хорошей дороги и не торопитесь!
***
– Милый, может, ты не будешь так гнать? Ты только права получил пару месяцев назад…
– Мы же опаздываем, не переживай, я ещё не попал ни в одну аварию!
***
В местных новостях: «Сегодня произошла страшная авария, автомобиль Dodge Stratus выехал на встречную полосу и столкнулся с автомобилем ChevroletSuburban. На Dodge Stratus ехали 18 – летние девушка и юноша. Юноша – водитель скончался до приезда скорой, за жизнь девушки продолжают бороться врачи”.
***
– Господи, наша девочка! Доктор, скажите, что там?
Доктор в преклонном возрасте лишь развёл в стороны руки:
– Очень сложно сказать, шансы ещё есть, поэтому не отчаивайтесь раньше времени. Сейчас всё зависит от неё.
Женщина постаралась смахнуть слезу, ещё вчера она созванивалась с дочкой, и всё было хорошо. А сейчас… Слезы снова появились на глазах. «Мари. Моя Мари. Говорила же я вам, не торопитесь».
– Аааааа. Что случилось?
Вокруг была лишь темнота. Господи, почему я не вижу ничего? Где Мари? И где это я?
– Хэй, здесь есть кто-нибудь? Почему я ничего не вижу? Где я? Где Мари?
Через несколько мгновений вдали появилась белая точка. Она приближалась к нему. Но чем ближе она становилась, тем больше приобретала свои формы. Это другой юноша. Человек. Только во всём белом.
– Я что, в раю? – Спросил я и засмеялся.
– Ты правда хочешь это узнать? – Юноша приблизился вплотную. После таких слов правду узнать что-то не захотелось. Во всяком случае пока.
– Где Мари? Где я? Что случилось? И кто ты вообще такой?
– Вы ехали по встречке. Автомобиль. Авария…
Дальше я его не слышал. Мы что, умерли? И где же Мари?
– Теперь ты тут, а она – там. – Закончил юноша в белой одежде
– Где там?
– Не слушал? Там, внизу, борется за жизнь. Думаю, у неё получится, и ей дадут ещё время.
Я начал понимать, что от такого разговора всё больше появляется вопросов:
– Кто даст ей это время? И где она?
Юноша немного разозлился, схватил Эда за руку, и они устремились куда-то вниз.
Голубые стены. Пиканье приборов. Посреди комнаты место только для одного человека, к которому присоединены важные, жизнеподдерживающие провода и трубки. И этот человек – Мари. Я пытаюсь взять её за руку, но не получается, руки проходят сквозь неё. Я не могу. Мари… Я хочу помочь ей. Но не в силах. Мари… Прости меня… Боже… Зачем? Зачем я сделал это?
– Что сделано, то сделано. – На слова юноши я резко обернулся. Тот спокойно стоял в своём белом одеянии у двери и с равнодушием всё это говорил. Это не могло не разозлить его:
– Как ты можешь такое говорить? Ты не понимаешь. Она лежит здесь! Давай поможем ей! Ты же знаешь, как это сделать!
– Никак! Она сама должна справиться.
