Максим. Рождение. Раннее детство. Революция 1905 года
В октябре 1896 года Алексей Максимович Горький (далее я буду в тексте указывать лишь инициалы своего прадеда. – А.М.) заболел бронхитом. Через месяц начался воспалительный процесс в легких, температура не спадала, и в январе следующего года у него диагностировали туберкулез. Пришлось выехать на лечение в Крым. В Ялте А.М. и моя прабабушка Екатерина Павловна познакомились с помещицей А.А. Орловской и по ее приглашению в мае 1897 года отправились в Украину для продолжения лечения.
В 1897 году, 27 июля, в селе Мануйловка Кобелякского уезда Полтавской губернии родился их первенец – сын Максим, названный так в честь отца А.М. – Максима Савватьевича Пешкова.
В начале 1898 года вся семья вернулась в Нижний Новгород. А.М. нежно любил своего первенца, но чрезмерная загруженность работой не позволяла уделить сыну, да и жене так необходимое им внимание. Где бы ни находился А.М. – всюду за ним устанавливалась слежка, производились обыски, следовали аресты и ссылка. В середине апреля А.М. был арестован и отправлен в Тифлис, Екатерине Павловне с Максимом пришлось выехать в Самару. После освобождения А.М. приехал к ним, а осенью все вместе опять вернулись в Нижний. Постоянные переезды, неустроенность, тревога за мужа, нервная тяжелая обстановка – все это сказывалось на здоровье и матери, и сына. Мальчик рос нервным и впечатлительным.
О раннем детстве Максима сохранилось мало воспоминаний, одно из немногих принадлежит Н.С. Филитису, автору книг для детей, позже ставшему профессором Института физической культуры. В 1899 году Николай Степанович с женой гостили у А.М. в Васильсурске, где Филитис впервые увидел маленького Максима. Первое впечатление: «Плотный, голубоглазый, краснощекий крошечный Максик чем-то серьезно играл, освещенный ярким солнцем». Филитис спросил его: «Ты Максик Горький? – Нет, – отрезал он с серьезным видом, – сладкий»[2].
А через несколько месяцев после первого знакомства уже А.М. с семьей гостили у Филитисов на их московской квартире. Близко наблюдая мальчика, Николай Степанович отметил уже начавшее проявляться одно из основных свойств его характера: неумеренная подвижность, неуемная энергия, требующая немедленного выхода. Казалось даже, что ребенок не может спокойно сосредоточиться на чем-нибудь, и Филитис был приятно удивлен, убедившись, что такая нервная подвижность отнюдь не мешает его «мозговой» работе.
Однажды он услышал, как в соседней комнате Максик декламировал стихи:
Вот идет Петрушка —
Темный трубочист,
Он лицом хоть черен,
Но душою чист.
Нечего бояться
Его темноты,
Нужно опасаться
Ложной красоты.
Красота нас часто
Не к добру ведет,
А его метелка
От огня спасет.
Максику шел тогда всего третий год, и для ребенка такого возраста запоминание столь длинного, да и непонятного ему по смыслу стихотворения – требовало немалого умственного напряжения. Максик не был разговорчив, обычно был комично серьезен, говорил, может быть подражая отцу, баском. Николай Степанович запомнил такой разговор – перекличку с отцом, они находились в разных комнатах:
«– Алексей! – кричит Максик, – иди сюда! – (Максим с детства привык называть отца по имени.)
– Зачем? – отозвался отец.
– Надо! Здесь червяк.
– Так тащи его сюда!
– Не могу: он кусачий, – басит Максимка.
И ничего не остается, “Алексей” идет к сыну».
Николай Степанович замечал, что А.М. так глубоко и сильно любит своего сына, что никогда не может ему отказать и делает все, что тот просит и даже требует. Он уступал просьбам сына налить и ему вина, когда тот видел, что пьют взрослые. Попытки убедить его, что такое отношение к просьбам сына вредит ему, успеха не имели. А.М. ссылался на книгу какого-то немца и на то, что дает лишь легкое виноградное вино и в небольших количествах.
Возможно, это баловство и оставило какие-то следы в его нервной системе. Но в то время, когда Максим, по словам Филитиса, «бурно вырастал в мальчика и подростка», он был «крепким, деятельным, жизнерадостным». Еще одна его особенность – стойко переносить боль. Никто никогда не видел его плачущим ни после чувствительных ударов в драках с мальчишками, ни после сильных ушибов, а это при его сверхподвижности происходило довольно часто. Однажды его сильно покусала собака – он стойко перенес и это.
