Здравствуй, мой дорогой читатель. Этот сборник посвящён моей жизни и моему внутреннему, мертворождённому гению. Все мои дни, месяцы, годы, мысли и чувства, были перетасованы, как колода карт. Поэтому некоторые произведения предстанут на твой читательский суд незаконченными; вместо полноценного и привычного удовольствия, ты получишь непонимание, смятение, недосказанность, а возможно и обиду.
Ты будешь читать плоды моих долгих дум: стихи, рассказы, эссе, дневники… и всё что посетило мою голову за последние годы. Все эти произведения – мои дети, и все они – инвалиды с рождения. В связи с этим, я часто задумывался и в итоге пришёл к выводу, что мой разум, как и я сам, до того испорченны, что не способны на большее. И я решил представить этих инвалидов и мертвецов тебе.
Пусть мои незрелые, подпорченные, а местами и косноязычные строки, будут с тобой. Да, они будут тебе претить, будут чужими и не нужными. Но они имеют своё право на существование в любой форме, ведь время и обстоятельства, в которых я родился, увы не дали мне шанса проявить себя; но они дали мне частичную свободу слова, благодаря которой я, а точнее бессознательная и недостижимая не для кого, часть меня, в какой-то степени, останется здесь безликим, эфемерным призраком. Этот призрак будет навсегда потерян для людей и для себя самого.
Это ни в коем случае не профессиональное произведение современной литературы; может это халтура, или графоманский бред… Называй как хочешь. Для меня же, это своеобразный сундучок с кусочками моей жизни и моими мыслями, которыми я хочу поделиться с тобой. Если тебя вдруг заинтересовала моя писанина и ты хочешь познакомиться с моим творчеством поближе. Что ж… Тогда вперёд, мой дорогой читатель! Переворачивай страницу!
«Михаэль Шнайдер
6 октября 1996 – 4 июля 2015
Любимый сын, преданный друг, лучший брат…»
Уже четвёртый раз глазами пробегаюсь по надписи, выгравированной на надгробной плите моего брата. Не могу сдержать слёзы. «Не плачь, не показывай никому своих слёз», – так сказал мне Михаэль, когда я впервые по настоящему заплакала; родители на весенней ярмарке не купили мне мороженное.
Со дня аварии я потеряла веру в жизнь. Помню яркую вспышку света, глухой удар и пустоту, которая казалось, забрала меня навсегда. Но жизнь бывает ещё более несправедлива, чем смерть. Она вытягивает тебя из полюбившейся темноты, бросает в инвалидное кресло и суровый седовласый мужчина, равнодушным голосом сообщает:
– Надя, ты больше не сможешь ходить, твой спиной мозг был сильно повреждён в результате столкновения с машиной.
– Доктор, неужели нет никаких шансов? – спрашивает мама.
– Миссис Шнайдер поймите, ваша дочь навсегда останется инвалидом, а о возвращении в спорт я вообще молчу.
– Но как же так доктор? Наверняка есть какие-то методики, которые…
– Я ещё раз повторяю! – резко обрывает мою мать палач в белом халате. – Надя никогда НЕ СМОЖЕТ ХОДИТЬ!!!
Не могу больше выслушивать эти разговоры обо мне в третьем лице, со всех ног… Ну вот опять! Со всех колёс выезжаю из кабинета и направляюсь к выходу.
– Надя! – окликает меня знакомый до боли голос.
Не отвечаю, хватит разговоров, пора замолчать навсегда.
Я умерла не восемь месяцев назад, когда услышала приговор этого титана в белом халате, который властен надо мной теперь. Я умерла ровно четыре года назад, когда мой любимый, самый родной брат Михаэль, покончил с собой. Его загадочная смерть, вызвала множество вопросов.
Неизвестно, закончил он свою жизнь добровольно или ему кто-то помог? А может это была нелепая случайность? Вопросов много, ответов нет.
Лично я предпочитаю думать, что он покончил с собой. Это лучше, чем верить в то, что его кто-то убил или что дурацкая случайность забрала его у меня.
В его смерти есть лишь один положительный момент, который поднимает мне настроение. Он умер на дне реки Неккар, которая находится недалеко от нашего города Филлинген-Швеннинген. Это была наша любимая река, в которой мы плавали каждый день и репетировали свои номера. Во время летних каникул, мы всё свободное время проводили там, а иногда в тайне от родителей, убегали на речку ранней осенью и поздней весной.
Мы с Михаэлем очень любили воду; люди-рыбы, так называли нас наши родители. А сам Михаэль, много раз шутил, что мы не как остальные люди, которые на шестьдесят процентов состоят из воды. «Мы с тобой Надя, состоим из воды на девяносто девять процентов. Один ничтожный процент, держит нас в этом мире», – до сих помню его чарующий голос.
Мы с братом были чемпионами по синхронному плаванию и заняли второе место на олимпийских играх в 2014 году. Дуэт «Надя и Михаэль», стал самым знаменитым во всей Германии. Наши гармоничные и завораживающие движения под водой, заставляли зрителей смотреть на нас так, словно они были под гипнозом.
У нас с ним был секрет. О нём знала лишь мама, которая старательно хранила его до смерти Михаэля. Мы были не просто братом и сестрой, мы любили друг друга как мужчина и женщина. Многие в городе догадывались о нашей постыдной для всего мира связи. «Инцестники!» – слышали мы каждый раз, когда ходили купаться на Неккар.
Но нам было всё равно, мы любили друг друга и были счастливы. Мама узнала о нашей связи за два года до смерти Михаэля и настоятельно просила нас прекратить это, говоря о том, что ничего хорошего такая любовь нам обоим не принесёт.
Но никто не может остановить два любящих сердца. Пусть для других наша любовь и была грязной, для меня она была самой чистой и искренней на свете. И я бы не променяла Михаэля ни на одного парня, с которыми мама отчаянно пыталась меня познакомить. Она надеялась развести нас с братом по разным углам дома и знакомила его с девушками, а меня соответственно с парнями. Хоть её навязчивость часто бесила меня, я понимала что она как любая мать, желает лучшего своим детям.
Михаэль всегда относился ко всему спокойно, он был робким и нежным. А любить он мог так сильно… Немногим суждено испытать такую любовь, поэтому я считаю себя счастливой. За два месяца до смерти, у моего брата и возлюбленного, начали проявляться признаки биполярного расстройства.
Он ненавидел врачей и таблетки, поэтому боролся с болезнью своими силами. Плюс родители были против того, чтобы он обращался к психиатрам. Я чувствовала как он ускользает от меня в лапы безумия и не знала как его спасти.
Я лишь надеялась что наш будущий ребёнок, заставит его болезнь отступить. Но Михаэль узнав о моей беременности, стал ещё более рассеянным и погружённым в себя. «Мне нет места в этом мире», – повторял он.
