В пятьдесят лет я впервые по-настоящему обратилась к Богу. Это случилось потому, что Бог показал мне: все, что я делала до этого, считая своей заслугой, ничтожно. И показал мне Бог главное. Он сказал: «Не теряй свою путеводную звезду». А звезда эта – любовь.
Растерялась я сначала, ибо любовь уже была во мне, когда я скучала по маме, брала на руки только что родившихся сыновей, плакала по рано покинувшим этот мир бабушке и отцу. Любовь заменила страсть в день венчания с тобой. Но чего же тогда не было? Почему тоска и отчаяние чуть не уничтожили меня в тот день, когда я пыталась подвести первые итоги своей жизни?
В этот день я почувствовала не только любовь близких и друзей. Ко мне пришла правда о недоверии и нелюбви к самой себе. Самое большое разочарование случилось в самой себе. Среди цветов и любящих глаз я увидела грусть Творца. Он поместил меня в пустыню собственных амбиций и показал, сколь мал мой пьедестал. Этот пьедестал ничтожнее пылинки.
Заплакала я горючими слезами и надела повязку на глаза, чтобы никто не увидел этих слез. И отправилась в путь в поисках истины. И тогда Бог послал озарение. Он сказал: «Не бери в дорогу ничего, кроме любви. И тогда даже пылинка твоего бытия станет заметной, ибо она будет лучом света. Увидев луч света, твой ангел-хранитель засмеется, а Я, Господь Бог, улыбнусь. Итак, – сказал Бог, – что бы ты ни делала, делай в любви и во имя любви. В этом будет начало твоей жизни во Христе».
И обратилась я к Богу, спросив Его, как не потерять себя, если стремишься все время угождать другим.
«Живи правдой», – сказал Бог.
«Это то, что всегда было во мне основой!» – обрадовалась я, но тут же загрустила, ибо страх и неуверенность нередко приводили меня ко лжи.
«Каждый день, каждый час очищай свою душу от гнета прожитых лет», – сказал Господь Бог.
И показал мне Бог третий путь. «Нужно избавиться от обид, и сделать это непременно, ибо в противном случае умрешь от тоски и ненависти».
Взяла я котомку с грехами и отправилась в путь, где любовь и вера превращают в прах грехи прошлого и не дают взойти росткам грехов нынешних.
Из дневника Ирины Конюховой, написанного во время пересечения мужем, Федором Конюховым, Тихого океана на весельной лодке по маршруту Чили – Австралия, 2013–2014 годы
Философы древности говорили, что люди бывают трех типов: те, кто живы; те, кто мертвы, и те, кто плавает в море. Мой муж выбрал последнее. После одного из страшных его испытаний в океане я поняла: есть среди нас еще четвертый тип людей – те, кто плавают в море и остаются живы, ибо не забывают Того, Кто может спасти их.
* * *
22 августа 1998 года. Полдень. Москва
Ураган, которого так боялся мой муж Федор, прошел мимо.
– Он ударил меня по носу, от этого щелчка я удержался, – смеется Федор.
Прошло двадцать дней, как мой муж Федор вышел из Лиссабона и находится на своей шестидесятифутовой яхте в Атлантическом океане. Он движется в направлении Чарльстона, штата Южная Каролина, США, не так быстро, как того хотел. Федор в течение года упорно рвался в океан и, когда я в очередной раз обижалась на него за эту спешку, уверял, что только там он будет счастлив по-настоящему. Но теперь мы оба считаем дни, пытаясь угадать, когда случится наша встреча, ибо я собираюсь вылететь в Чарльстон, чтобы вновь обнять своего мужа.
– У тебя есть деньги на билеты, ты получила визу? – Он вот уже неделю каждый раз задает мне эти вопросы, когда мы говорим с ним по спутниковому телефону.
После положительного ответа Федор успокаивается.
Чудеса техники современной эпохи позволяют мне слышать его голос. В океане этот голос другой, приглушенный и смиренный, порой нервный, но не такой экспрессивный, каким бывает на суше. Часто сквозь его слова я слышу шум океана и скрип вант на мачте.
Федор сейчас в Саргассовом море. Он посвящает меня в его тайны.
Оно мертвое, в нем только водоросли и нет рыбы.
– Как же тебя занесло в это море?
И снова мы говорим о моем прилете в Чарльстон. Он просит привезти ему на яхту 9 свечей из церкви, а также святую воду, песок и масло из Иерусалима, с которыми он ходил на Южный полюс.
* * *
26 августа 1998 года. 9 часов 10 минут. Москва
После трех дней перерыва я снова услышала голос Феди. Он позвонил рано, и мы проговорили почти час.
– У меня неприятность, потерял спинакер[1]. Я решил взять для тебя траву в Саргассовом море – она такая красивая, с ягодками. Повесил в каюте и ночью увидел, как она светится синим фосфором, так недобро светит. А через час парус оторвался.
– Ты думаешь, что это имеет между собой связь?
– Да, имеет. Я когда еще брал траву, то почувствовал неладное, как будто что-то украл у моря. Когда парус потерял, в море сразу траву выбросил.
– Где ты сейчас?
– Иду на 60–61°. Еще далеко от Чарльстона. Думаю, что осталось дней 10. Прохожу от 2,5 до 1,5 градусов в день. Это мало. Но если посмотреть в целом, то много. Позади 4312 миль.
– Это хорошая новость.
– У меня есть еще для тебя радостная новость. Ты все переживаешь, не голодаю ли я. Сегодня море преподнесло мне подарок – четыре небольшие летучие рыбки выпрыгнули на палубу. Когда я их увидел, они уже не дышали. А так я бы их выбросил обратно в море. Я их помыл, залил соусом и через пять минут съел. Это было самое вкусное блюдо за мое плавание.
– Что тебе приготовить из еды в тот день, когда ты уже будешь на берегу?
– Приготовь к моему приезду виноград и курицу жареную.
– Хорошо.
– Мне здесь есть о чем думать. Я столько передумал. Я тебя люблю по-настоящему.
– И я тебя люблю по-настоящему.
– Меня два дня как преследует невидимое судно. Днем не вижу, а ночью огни горят. Идет параллельно. Как-то неспокойно.
– Молись больше, и это поможет.
– Я здесь все время молюсь, без этого в океане нельзя, и Бог пока милует. Привези мне крестик из Троице-Сергиевой Лавры.
– Да, конечно, обязательно привезу.
– Здесь так красиво! Солнце, звезды. Только тебя не хватает. Главное – сохранить яхту, тогда мы будем вместе.
– Ты всегда старался быть осторожным.
– Не все от меня зависит. Погода коварная – то тихо, то шквал, все время работаю с парусами, никак не приспособлюсь. Скоро попаду в Гольфстрим.
* * *
29 августа 1998 года. 1 час ночи. Москва
