— Зая, я дома! — квартира встречает тишиной, расстроено вздыхаю. — Вот и сделала сюрприз.
Сбрасываю туфли и замираю, услышав подозрительный шум из спальни. По спине пробегают мурашки, руки сразу становятся влажными, я судорожно пытаюсь найти телефон в сумке, которую только что поставила на тумбочку в прихожей. Где же он? Черт! Черт! Черт! Где этот долбанный телефон? Меня сейчас грохнут, а я даже полицию вызвать не успею. После нескольких секунд поисков, которые кажутся бесконечными, я выхватываю злосчастный телефон, и трясущимися руками набираю номер полиции.
Дверь спальни внезапно открывается, а я застываю не в силах поднести трубку к уху и ответить дежурному из полицейского участка. На пороге стоит растерянный Виталик в спортивном трико, надетом наизнанку.
— Верочка, ты так рано, — фальшиво улыбаясь, муж, распахнув объятия, направляется в мою сторону.
Я отмираю и подношу телефон к уху.
— Извините, — и нажимаю отбой.
— Верочка, что-то случилось? Ты так рано вернулась с работы. Прямо сюрприз какой-то…
— Виталик, а что это ты штаны наизнанку надел? — говорю я, направляясь в сторону спальни, подозревая, какую именно картину увижу.
Муж пытается схватить меня за руки, пытаясь загородить проход.
— Лучше отойди, — тихо говорю я, продолжая идти по заданной траектории.
Наверное, мой вид настолько страшен, что Виталик трусливо отступает в сторону. Распахиваю дверь и натыкаюсь взглядом на скомканную постель, обвожу глазами пустую комнату и прохожу вглубь. Шорох заставляет меня заглянуть за открытую дверь.
— Упс! Картина маслом! Жена возвращается из командировки, в нашем случае с работы, а муж с любовницей, — смотрю на женщину, одетую только в нижнее белье.
— А что ты хотела? Тебе же всегда некогда! Для тебя работа на первом месте, а я молодой мужчина! - Виталик переходит, практически на визг.
— Девушка, оденьтесь, а то простудитесь, — спокойно говорю я, направляясь в кухню.
Сажусь за стол и через несколько минут слышу, как хлопает входная дверь. В кухню входит Виталик и садиться напротив.
— Только давай без истерик, — голос мужа звучит как через толщу воды.
— А их не будет. Сейчас ты встанешь, соберешь вещи и свалишь отсюда, — опираюсь руками на стол и медленно встаю, наклоняясь к лицу своего уже бывшего мужа. — На-всег-да.
— Ты охренела?! Это моя квартира!
— Ты же сказал без истерик, — удивленно приподнимаю бровь.
— Вера, это моя квартира, и я отсюда никуда не уйду, — уже более спокойно говорит Виталик, затравленно глядя мне в глаза.
— Еще раз повторяю. Собирай свое барахло и выметайся немедленно.
Виталик хватает меня за руку и тянет к себе. Не удержав равновесие, я падаю на стол, но сразу же поднимаюсь и смачно впечатываю кулак в нос Виталика. Никогда не думала, что занятия в секции самообороны пригодятся мне для защиты от собственного мужа.
— Слушай сюда, козлина, я сейчас уйду, но когда вернусь, тебя здесь быть не должно, — презрительно смотрю на хлюпающего носом мужчину. — Как же ты жалок.
Хватаю сумку и выскакиваю на улицу. Только здесь могу дать волю эмоциям. Слезы струятся нескончаемым водопадом, пока я бреду по вечерним улицам. Пытаюсь успокоиться, но истерия накрывает новой волной. Сажусь на лавку, продолжая всхлипывать и пытаясь вдохнуть хоть немного кислорода. Напротив приглашающе сияют огни какого-то бара.
— Так. Надо выпить, — говорю сама себе, поднимаясь и направляясь в сторону алкогольного рая.
Меня встречают приглушенный свет и тихая музыка. Сразу же иду к барной стойке, забираюсь на высокий стул, не обращая внимания на заинтересованные мужские взгляды.
— Водки, — бросаю купюру на стойку и с нетерпением жду свое “успокоительное”. — Две по сто.
— Закусывать будете? — не выдавая своего удивления, спрашивает бармен.
— Лимон, пожалуйста, — говорю я, опрокидывая в себя рюмку.
Огненная вода прокладывает дорожку в желудок, обжигая все внутренности. Сразу же выпиваю вторую и понимаю, что даже не чувствую вкуса.
— Пить в одиночестве, плохой знак, — поворачиваю голову и сосредотачиваюсь на мужчине, который приветливо улыбается, глядя на меня. — Компанию составить?
— Пфф! — выпитое, ударившее в голову, мешает сфокусироваться и рассмотреть моего визави. — Налейте нам еще по сто.
— Может, сначала познакомимся? — мужчина пытается отодвинуть от меня рюмки, которые бармен поставил перед нами. — Меня зовут Филипп.
— Я, Вера, — дотягиваюсь до отодвинутой тары и снова глотаю безвкусную жидкость.
— Мальчик, включи что-нибудь повеселее, — обращаюсь к бармену.
В уши врывается веселая, забористая музыка, и я сползаю со своего трона, чтобы пуститься в пляс. Я не понимаю слов, но четко чувствую ритм, который заводит меня, давая возможность выплеснуть всю боль и обиду. Мужчины весело хлопают, наблюдая за моим зажигательным танцем. Мне кажется, что зрителям плохо видно мое выступление и я забираюсь на барную стойку, невзирая на возмущение бармена и уговоры Филиппа. И я уже подпеваю Стасу Костюшкину: “Шаг вправо, шаг влево. Танцует королева!”, пока не замечаю прямо перед собой блюстителей порядка.
— Дамочка, спускаемся, — обращается ко мне молоденький ППСник. — Хватит балаган устраивать.
— Шаг вправо, шаг влево. Танцует Королева, — продолжаю горланить, не обращая внимания на ожидающих внизу полицейских, выплясывая на стойке и не замечая тянущихся ко мне рук.
— Верочка, спускайтесь, — слышу издалека голос Филиппа. — Вас сейчас в полицию заберут.
— А мне плевать! Филипп, идите к черту! И вы все идите к черту! Все мужики — козлы!
Чья-то сильная рука дергает меня за ногу, и я начинаю полет раненой птицы, неуклюже заваливаясь набок. Падаю также неуклюже, слава богу, не на пол, а кому-то на руки, продолжая горланить про малиновую Ладу.
