Серебристое авто притормозило возле потрёпанного жизнью двухэтажного дачного домика. Когда отворилась дверь машины, и на разъезженную после дождя дорогу ступила аккуратная ножка в белом кроссовке, мимо как по заказу пронёсся на бешеной скорости велосипед.
– Сука, – процедила сквозь зубы Вика. Её некогда белый кроссовок немедленно окатило грязевым потоком. Как и штанину джинсов.
Авто осталось стоять возле забора, а Вика, выбравшись, наконец, на воздух и проклиная тихим словом велосипедиста, побрела к багажнику. За два с половиной часа, что длилась дорога до дачного участка родителей, всё тело затекло и как жаль, что здесь нельзя было набрать ванну и расслабиться после долгого пути.
Обвесившись сумками, невысокая хрупкая брюнетка мысленно попрощалась с фирменной обувью и зашагала к калитке, хлюпая и увязая в грязи.
Зачем? Ну зачем она притащилась сюда? Ах, да, она же сама оплатила родителям путёвку в санаторий, чтобы отдохнули, и даже не вспомнила, что мама уже успела засеять половину грядок, а рассада помидоров на подоконнике давно требовала простора.
С большим трудом, обнимая одной рукой ящик с рассадой, а другой воюя с замком калитки, она далеко не с первой попытки открыла его. Пришлось придержать лямку висевшей на плече сумки, чтобы не свалилась, после чего, напрочь лишившись свободных рук, заведённая до предела Вика с остервенением пнула ногой дверь. Та отлетела в сторону и с грохотом ударилась о прутья забора.
Вика заставила себя успокоиться. Переведя дыхание, она успела сделать лишь пару шагов в сторону дома, как вдруг чей-то резкий голос откуда-то сбоку остановил её.
– Ты чья такая замученная?
Вика, которой в её положении повороты давались с большим трудом, обернулась на зов всем корпусом. Встретившись взглядом с вихрастым, светловолосым мужчиной, который опираясь локтем на забор, насмешливо пялился на неё с соседнего участка, она устало ответила:
– Здрасьте, дядя Серёжа, – и побрела дальше.
Мужик не успокоился.
– Какой я тебе дядя Серёжа? – делано возмутился он. Сам-то уже догадывался, кто перед ним. – Вот так Егорыча обворуешь сейчас и свалишь. Знаю я таких.
– Ну да, с его же ключом, – Вика уже скрипела дверным замком.
– Гляди, договоришься у меня. Сейчас скручу тебя и запру до приезда полиции.
– Какая бурная у вас фантазия. И чего вы со мной со скученной намерены делать до приезда полиции?
– Фу, срамота, – мужик лыбился, откровенно лаская Вику неоднозначным взглядом. – Это ещё вопрос, у кого из нас фантазия богаче, Викуся. Но так и быть пригляжу за тобой, пока родители не приедут. А то покатишься по кривой наклонной.
– Очень смешно, до свидания.
– Скучная ты, – услышала она вдогонку, после чего дверь дома закрылась за ней.
Сергей Витальевич был их соседом по даче, сколько Вика себя помнила. Весной и в начале лета, в самый разгар посевной дядя Серёжа частенько зазывал Викиного папу в гости, а потом к ним являлась Викина мама и устраивала скандал. После этого папа возвращался домой на бровях и ложился спать, а Викина мама ещё долго ругалась с дядей Серёжей через забор.
С возрастом Вика стала лучше понимать происходящее. Каждое лето на даче ежегодный сюжет повторялся с точностью. Но теперь Вика не обращала внимания на ссоры мамы с соседом, удивляясь лишь тому, почему папа моментально пьянел после их посиделок, а этому дяде Серёже, чтоб его, хоть бы хрен.
Летом после выпуска из школы Вика поехала с родителями на дачу в последний раз. И именно тогда она с маминой подачи особенно остро ощутила неприязнь к соседу. «Мужлан, женоненавистник и пьяница!» – отзывалась о нём мама, что помогло сформировать впечатление о нерадивом соседе на многие годы.
Поступив в универ, Вика перестала бывать на даче, потому что каждое лето вписывалась в какую-нибудь студенческую активность, становилась вожатой в лагере или ездила отдыхать с друзьями. В одной из поездок она познакомилась с будущим мужем, с которым на данный момент уже была в разводе. Дача не видела её десять долгих лет, а Вика не видела бы дачу еще дольше, если бы не обещание, данное родителям.
Городскому жителю, привыкшему к удобствам, непросто бытовать в деревенских условиях. Вот и Вика, оказавшись в недрах деревенского домика, не знала, куда приткнуть себя: то ли ей полы мести, то ли окна от годовой пылищи намывать. К счастью, папа озаботился тем, чтобы в их фамильной усадьбе имелось всё необходимое. Водопровод с газовой плитой работали исправно, а возле кровати торчала розетка – телефон заряжать. А что, собственно, ещё нужно?
Оптимист внутри Вики окончательно ожил, когда получилось отрегулировать воду и помыться в душевой кабинке. Организм после водных процедур упорно сопротивлялся работе, а потому в свой первый день на природе Вика решила в полной мере ощутить себя отдыхающей. Растворив окно в своей неизменной комнате на втором этаже, она поставила на подоконник чашку горячего кофе и погрузилась в чтение лёгкого романчика.
Утро следующего дня вопреки ожиданиям разбудило её не соловьиными трелями. Кто-то явно решил начать трудиться спозаранку, и когда Вика выглянула в окно, то смачно выругалась. Звук её голоса потонул в шуме безжалостной газонокосилки, надрывавшейся на соседнем участке.
Вика долго буравила спину соседа яростным взглядом. Восемь утра! Он попёрся стричь траву в восемь утра! Долбаёб несчастный! И сколько это будет продолжаться?! За гневными размышлениями Вика не сразу опомнилась, а когда это случилось, ощутила внутри себя нечто странное, о чём она за всеми делами забыла думать. Загорелая, крепкая спина соседа, расчерченная рельефом бугристых мышц, его мускулистые руки, которые с лёгкостью управлялись с тяжёлым агрегатом, завораживали. Лохматая и полусонная Вика поспешила схватиться за оконную раму. Не может быть, чтобы этот человек вызывал у неё такие мысли, но низ живота уже во всю сводило, грудь в легкой ночнушке часто вздымалась от порывистого дыхания, а рука так и просилась туда, где уже давно не было ничего, кроме собственных пальцев и фаллоимитатора.
Она смотрела на него долго. Видимо, слишком долго. Настолько, что сосед внезапно обернулся и уставился на Вику с привычной усмешкой. Вика чуть не вскрикнула от неожиданности.
– Что смотришь, Викуся? Выходи, трудовой день в самом разгаре.
Его бесцеремонное «Викуся» вернуло её в реальность.
– Послушайте, дядя Серёжа, вы не могли бы хотя бы ещё час не шуметь?
– Не могу. У меня на сегодня много дел запланировано.
– Ну так, наверное, не все они предусматривают рёв мотора? Очень вас прошу, отложите шумную работу на попозже. Спать хочется.
Сосед безжалостно покачал головой.
– Дорогая моя, я бы и рад, но не могу. Предпочитаю всё самое тяжёлое выполнять с утра, чтобы потом легче было. А ты давай, пошевеливайся, городская неженка. Одевайся и вперёд. Вон у тебя каким бурьяном участок зарос. Стыдно должно быть.
