«Есть только один гениальный постановщик – Творец. В его пьесе играют миллиарды людей, и каждый уверен, что он – в главной роли. Самое интересное, что он прав. Пьеса запутана, никто не читал сценария, никто не репетировал, все импровизируют и пытаются понять смысл роли и замысел пьесы».
©Claude Lelouch
Зима в этом году затянулась, и особенно неприятно это ощущалось здесь – в Королевских рудниках, в колонии поселения, расположенной на самом севере края суровых ледяных островов, где отбывали своё наказание около десяти тысяч осужденных. Большая часть местных обитателей трудилась в шахтах различной глубины, добывая уникальный минерал – энтропин.
Клятая зима предвещала недоброе, была холоднее предыдущих, и каждый новый день казался более мрачным и серым. Сегодня небо заволокло зловещим пурпуром, и снег, отливающий ляпис лазурью, кружился таинственней и тревожней обычного.
«Молись богу, любому в какого веришь, за каждый день, прожитый на Земле. Ищи плюсы во всём, даже там где их нет: складывай минусы перпендикулярно друг другу, если угодно. Цени каждое мгновение, оно имеет значение, лишь когда ты жив, – вертелись в голове слова матери. – В гневе господнем лишь бы небеса не рухнули. Но если и обрушатся, ты всё равно молись».
И кусочек неба упал.
– Так что, это был действительно метеорит? – Дункан Хоук отвлёкся от бесконечных дум. Он прибыл к закрытой отработанной шахте вместе с троицей других осужденных и двумя стражами колонии. Один охранник – высокий и мощный, его знали как добряка Мартина, второй – мелкий вездесущий Рикард, его отбывающие наказание особенно не любили, и это, несомненно, было взаимно.
– Метеорит, он самый, и вам придётся спуститься к нему для разведки, – крепыш Мартин был, как всегда, серьёзен. – Этот кусок инопланетного дерьма пробил огромную дыру, и, судя по всему, очень глубокую.
Дункан подошёл к пригорку на краю образовавшегося кратера. Охватывая старую шахту, разрушения уходили вглубь невероятной воронкой. Дно её терялось в необозримости, где-то ближе к аду.
– Как видишь, можно попробовать спуститься уцелевшими шахтерскими тоннелями. – Рикард подошёл к Хоуку. – И нам с Мартином придётся следовать с вами, в эту вонючую дыру, такую же бездонную как твоя ж… глубокую как океан твоих бандитских глазёнок, в общем. Приглядеть за вами, сопляками, чтобы вы там не поранились.
– Спокойствие, страж, ведь мы колдуны, помнишь? – сказал Микки, один из тройки осужденных, пришедших с Дунканом. Он был иллюзионистом и мошенником, как и Хоук, и любил называть так себя и его.
На свободе они не были знакомы, но за год, проведённый вместе в Королевских рудниках, стали хорошими приятелями. Дункак Хоук отбывал уже третий год своего наказания, из пяти вынесенных ему приговором королевского суда за мошенничество. За свои тридцать лет харизматичный фокусник попался единственный раз, дурача своими трюками богатеньких дам верхних кварталов Мулсатора, он угодил в цепкие руки мужа одной из бедолаг, отдававших свои деньги талантливому иллюзионисту.
Микки прислали в колонию позже, за такие же преступления, однако покинуть её им предстояло примерно в одно время. В связи с молодым возрастом, всего восемнадцать лет, Микки осудили на меньший срок, чем Дункана. Королевское правосудие во всей его красе.
Двое других заключённых: братья-воры Бари и Гарри, как обычно, предпочитали молчать и по минимуму общаться со стражами. Так уж повелось за время существования колонии поселения. Стражи присматривали за осужденными на работах, проводили осмотры казарм и всех служебных помещений. На каждом из островов с действующими и закрытыми шахтами находились небольшие штабы, насчитывающие в прикреплении примерно по сорок стражей на каждом острове. В данный момент шахты разрабатывались на четырёх островах, на двух были полностью выработаны и закрыты, а на одном шло строительство новой шахты. На том острове располжился новый центральный штаб, в котором несла службу местная верхушка.
Главенствовал в управлении Королевских рудников Золтан Карсон, мужчина примерно лет пятидесяти, с сединой на висках. Старый вояка, ранее служивший в гвардии короля Мулсатора – Райдена Кора. После смерти монарха на престол взошла его старшая дочь Эйрин и провела множество назначений, включая перевод Золтана сюда. В лицо Карсона знали все, благодаря тюремному телевизионному каналу, транслировавшемуся в столовых во время завтраков и ужинов.
Стражи колонии экипировались в экзомиокостюмы – разработанное спец обмундирование с синтетической наружной мускулатурой, усиливающей собственную. Вооружённые энергетическими винтовками и шоковыми дубинками, с генераторами магнитных щитов, охранники колонии только видом уже предостерегали осужденных от шальных мыслей. Но такие вряд ли заводились. Острова окружены бурными водами, в том числе залива Сентры и одноименного пролива, отделяющими архипелаг от континента Камня и непреодолимыми вплавь.
Поэтому дисциплина среди осужденных и стражей оценивалась на отлично, с минусом, конечно, ведь там где есть люди, из любых правил принято делать исключения. Такие охранники как Рикард пользуются своим положением, и нередки случаи насилия по отношению к заключённым. Поэтому отбывающие наказание в рудниках их и не любят, а к любому хорошему отношению между двух фракций относятся подозрительно. Тех, кто докладывает управлению колонии, называют «суками». По здешним понятиям «сука» не человек, и если уж кого-то так окрестят, от такой грязи уже не отмоешься. Поэтому многие осужденные патологически боятся общения со стражами, к ним относятся и братья Бари и Гарри.
Стражи приблизились к генератору энергии.
– Вот электронный код, – Мартин передал Рикарду планшетный компьютер. Нужно было активировать подачу электроэнергии в шахту, чтобы обеспечить работу всей электроники, в том числе лифтов и освещения.
