Шаг. Другой. Оглянулся.
Оказалось: во вчера я ступил…
В лучах Времени Света вижу лица людей.
Как много их было! За руки держатся крепко они!
Поколенье одно другому лампу-знания Свет-передавали исправно.
Там, вдалеке видится мне Гермес Трисмегист… Слышу слова:
«Дом наш – не Земля, но Свет.
На Земле – смерть, в Свете – бессмертие…
Раскайтесь, измените свой Ум…»
Лица и лица, светлые лица…
«Ян Гус…
Джордано Бруно!!!»
В одежде еретика и колпаке
притянут цепью железной к столбу и,
вдобавок еще, туго – мокрой веревкой…
Столб и поленья вокруг.
Лишил трибунал священника сана,
от церкви его отлучил.
На суд передали, поручив подвергнуть
«милосердному наказанию без пролития крови»
что значило сжечь и живым.
Судьям Бруно заявил:
«…СЖЕЧЬ —
НЕ ЗНАЧИТ
ОПРОВЕРГНУТЬ!»
Из улочек узких спешат зрители,
Словно воробушек стайки:
Интересно, ведь, видеть как на костре
Человека сжигают…
Джордано над дровами стоит,
К которым палач подносит огонь…
Поленья, треском спорым
Перекидывают пламя друг другу…
Дым к верху рванулся.
На мгновенье толпу скрыл от него…
Затем снова видит зевак…
Там же монахи: распятья в руках
И индульгенций листки…
«А, может вижу людей?
Веревка сохнет и все крепче
Болью впивается в тело мое…»
Философ, поэт смотрит в лица пришедших и слышат они:
– Добровольно мучеником я умираю!
Знаю: душа моя, со вздохом последним, в рай вознесется! Знаю…
Желто-красные огоньки
В стремительной пляске
Все выше крадутся…
Клубы дыма коснулись лица…
«Говорить не могу, а мысли живут…
Нет страха во мне.
Рабы тела, чрева и похоти, страсти…
Создали и превратили церковь в средство наживы…
Я утверждаю Единство всего и победу Добра…»
Ветра порыв дымом теплым коснулся лица…
«Люди исчезли на миг…, но куда? Они в темноте?
Вот, снова вижу их вдалеке…
Радостно мне: творения Духа, ведь, вечны…
Ногам стало жа-а – рко…, горят…
Взойдут мои семена: книги, слова, поступки остались.
Я – счастлив и великая радость ликует в душе.
Сколько нас было и будет еще…
Дрались, восставали, сражались —
Не пресмыкались, мы – не рабы»
Красный жар огня, будто пробует на вкус одежду его.
Тут же, нехотя лизнув, прозрачно-желтые язычки разом,
Жадно прилипли к нему, тело учуяв…
«Жарко и душно… Люди, вас вижу.
Черная темень кругом…
Я, словно ослеп. Шагаю.
Вперед, к вам руки тяну,
Но черная ночь в глазах и вокруг.
Меня ослепили? Меня или вас?»
Новый дыма порыв…
Растоптана Правда…
Дивно-волшебная птица прижата к земле,
Втоптана в грязь и затем – на костер…
«Вы, кто видите все, вам не больно?
Сердце не рвется вон из клетки-груди?
Мерно, как сытый петух, клювом стучит?
Придете домой, как в нору забьетесь..,
А ложка с супом в руках не будет дрожать?
Указано вам смирно стоять, рабски покорно,
В черной и злой тишине…»
Пламя и дым пышут жаром все выше…
Ветра порыв сбил пламя с плеча,
Но так же костер шевельнул и тот загудел…
Резвей полыхание, пляска огня.
«О! Тело горит.
Но! Мысли в правде, слова и идеи – живут.
У всех, кто проснулся, единый был путь,
Мы в братстве едины.
Как мал человек: столько веков растешь,
Но выше постели, стола подняться не можешь…
Стряхните цепи рабства с мыслей своих.
Не знаете их?
Спите в вязком болоте тепла и сытости слабой?
Смеюсь, плача, смеюсь…
Землю объяло пламя страстей
И тело сгорает мое.
Боль…
Словно иглы, остро-громадные иглы,
Тысячи тысяч, пронзают меня.
Впиваются в руки, ноги мои.
Тело сгорает…
Горю. Огонь пожирает его.
Храм духа сгорает.
Огонь его пожирает,
А дух оживает…
Слова разлетелись по свету и
Во взглядах людей – отсвет огня,
Решимость видна.
Скоро встанут с колен.
Пойдут… Идите!
Не ждите! Я – с вами всегда!
Есть мрака гонцы и их жертвы, но есть и борцы.
Вас – нас не сразу поймут.
Будет, что в яму толкнут.
Снова вставайте: вы, ведь, борцы…
Сквозь пламя горящих страстей я иду.
Много страданий и дней.
Вверх и вперед я стремлюсь…
Жар Землю объял.
Трепещет вокруг, касаясь меня.
Не меня, а тело мое…
Обнимает, болью пронзая всего.
Топчу жару раскаленных углей.
Прямо иду и вас, тебя и тебя, с собою зову.
Взгляд уже мой наполнен огнем, уверенность в нем.
Ясность цели видна: вернуться в вечность, домой и к Отцу,
Ведь, этот временный домик сгорает.
Отец – творец.
Я – ты – он – она – мы – сотворцы!»
Треск, гул поленьев горящих…
«Молча, без стона кричу и, хоть слабеет рука, эстафету несу.»
Искры к верху взметнулись…
То не искры, то сердца,
Горячего сердца частички, сгорая, летят…
«Кругом – только огонь. Не вижу я вас, будто сгораете вы!
Вверх я смотрю и в отсвете красном птицы, освещенные солнцем, летят.
То – не искры!
То – не птицы!
Это – мысли, как искры.
Средь черного дыма, светятся мысли.
В небе кружатся.
Круг прощальный —
Приветствия круг.
Красно-горящие искры птицы в клювах несут:
На север и юг, запад, восток.
Братья и сестры мои
Раскрыли сердца.
В себя принимают красно-точечный свет—
СИЛУ МЫСЛИ.
Зло пламени жаром меня окружило,
Впивается,
Бьет по лицу,
Но нет уже боле лица… в… вас… я… остался…»
– Кто нас с тобой окружает?
Мы, словно, в засаду попали.
Кто же правит нами сегодня?
Кто и куда всех нас толкает?
Перевернуто все с ног на голову:
Ценностью определяют то,
Что, по сути своей, к уничтоженью ведет.
Я, мое сознание – это продукт обработки
Манипуляторов из власти?
Если так, то кем же я стал?
Кем стал, а может
«Изготовлен» я кем-то?
Знаю иль не ведаю я?
Кто я такой?
Борец-Прометей,
Вольный творец
Иль заводная игрушка?!
Марионетка
Иль кукла? Но…
«Кукол дергают за нитки:
На лице у них улыбки,
И играет клоун на трубе,
А в процессе представленья
Создается впечатленье,
Что куклы пляшут сами по себе…»
Сам по себе я или
кажется мне,
что свободно хожу,
мыслю, творю?
Мир – это клетка? Тюрьма для
меня и тебя,
Где решетка – законы, что не для блага народа?
Не вижу цепей на себе.
Руки и ноги – свободны…
А мысли?
А чувства?
А Воля свободны?
Ян Гуса заковали,
сожгли…
Многих и многих еще
Джордано Бруно и Барбар…
И меня заковали уже?
Время на мысли,
На рост в Духе отняли и так
Тащат на плаху? Костер?
Убив Спиридовича, душат
Тебя в страха оковах?
Дымом костра отделили
Меня от таких же как я?
Глядя на церкви дела, видим:
христианская религия искажена,
через преобразование основ ее,
рабов она создает,…
А, Бог? Где? Кто он?
Ничто или Все?
Пророки вещают:
Бог – это ты, Человек…
А, жизнь-смерть? Что есть Жизнь?
Смертно лишь тело? Жизнь в Духе – вечна она?
Что делать с Ватиканом, с Церковью этой,
Которая, на деле, уводит от Истины в темень инстинктов?
А светская власть и информации средства в обществе нашем?
Ведут только к их, личному, а не ко всеобщему благу.
Где же средь них глас народа? Разум всеобщий?
Не слышно его: так устроено все,
Что детали системы, работающей на власть лиходеев,
Уничтожает всех, кто
Другою дорогой идет.
Механика эта создана для достижения цели ростовщиков,
