Поздний вечер. Я возвращался домой по хорошо знакомому мне тихому темному переулку. Недавно прошел дождь, и асфальт был еще влажным, а воздух – свежим. Слишком свежим для этого огромного современного города с его многочисленными автомобилями, пешеходами, роботами. Я вдохнул его полной грудью с какой-то особенной радостью. Настоящий воздух. Реальный. Как же долго я его не ощущал! Сколько дней и месяцев прошло с тех пор, как я был здесь последний раз? Я сбился со счета времени, но если бы кто-нибудь наблюдал за этим переулком, ему бы показалось, что я прошел здесь всего чуть больше часа назад. И он бы оказался по-своему прав.
Удивительно, что мне удалось уйти так легко после всего, что я выяснил! Я только что был готов к тому, что мне придется столкнуться со всеми силами службы безопасности «Biotronics», которые попытаются помешать мне покинуть здание, но меня просто отпустили! Поверить не могу, что все оказалось так просто! А в чем же подвох?
– Успокойся, Ник, – сказал я сам себе. – Ты становишься параноиком. Ты же всегда посмеивался над всеми этими конспирологами, любителями теорий заговоров, что же с тобой случилось, что ты стал сам мыслить, как они?
Может быть, то, что я – единственный, кому пока что удалось выбраться? Единственный свидетель. Долго ли живут ненужные свидетели? На секунду мне показалось, что я слышу шаги за своей спиной. Я осторожно посмотрел через плечо. Нет, это бесполезно. Слишком темно, даже если кто-то прячется там, в переулке, я никак не смогу его разглядеть.
«Фонарик!» – подумал я, но фонарик не возник в моей руке. Я слишком отвык от этой реальности, забыл, что здесь действуют другие законы. Здесь я не могу одним своим желанием осветить всю эту темную улочку ярким светом появившихся из ниоткуда прожекторов, обнаружить своего преследователя, приподнять его над землей силой мысли, заглянуть в его сознание и узнать, что ему нужно от меня. Совсем недавно я был всемогущим творцом, повелевающим реальностью, но здесь я всего лишь обычный человек, к тому же, невооруженный. А тот, кто за мной следит, может оказаться кем угодно. Например, убийцей из «Biotronics», которого послали устранить ненужного свидетеля.
Я старался идти как можно тише, вслушивался в каждый звук за моей спиной. Издалека доносился привычный шум большого города, через квартал отсюда была шумная улица с автомобилями, перекрестками, яркими витринами, и отзвуки этой ночной жизни доносились и сюда, во тьму покинутого переулка. Но был и еще какой-то звук. Осторожный звук шагов моего преследователя. Да, я был здесь не один.
Каким же наивным я оказался! Конечно же, они меня отпустили! Отпустили для того, чтобы пристрелить в первом же тихом переулке! И вместо моей сенсационной статьи в газете завтра выйдет мой некролог. «Известный журналист застрелен недалеко от дома». Вот как, значит, это закончится? Нет уж!
Я побежал. До моего подъезда было совсем недалеко. Мой преследователь перестал скрываться, я отчетливо слышал, как он бежал сзади. Здесь темно, мы оба бежим, если он захочет застрелить меня, попасть будет не так уж и просто! Хотя, мне ли об этом рассуждать? Откуда я могу знать, насколько хорошая подготовка у наемных убийц «Biotronics»? Может быть, это вообще был боевой робот новейшей модели, который просчитывает каждый мой шаг наперед, и застрелит меня прямо возле спасительной двери?! Выстрелов я пока не слышу. Может быть, он целится? Зачем я, черт побери, согласился на это интервью!
Интервью. Да, всё это началось с интервью…
– Добрый вечер, я Николас Вильфрид.
Щелк! Проиграть. Пуск. Шипение.
Рано или поздно это должно было случиться. Мой разум всегда был достаточно хорош, чтобы учитывать всё, но не в этот раз. Не учел такую мелочь, как поломка диктофона за двадцать минут до, пожалуй, самого важного интервью в моей карьере. Двадцать минут…
Две с половиной минуты на то, чтобы обуться, запереть дверь и спуститься на лифте вниз.
Семь минут и двадцать секунд на то, чтобы добраться пешком до небоскреба «Biotronics» через два квартала по кратчайшей дороге.
Ровно три минуты на то, чтобы пройти стандартную процедуру досмотра на входе в здание.
Две минуты пятнадцать секунд на то, чтобы подняться на лифте и пройти по коридору в приемную генерального директора.
Итого: четыре минуты сорок девять секунд в запасе, с учетом одной секунды на эти размышления. Достаточно, чтобы прийти немного раньше назначенного времени, но недостаточно, чтобы раздобыть новый диктофон в девятом часу вечера. Возникшую внезапно проблему невозможно решить за имеющееся время, следовательно, о ней не стоит и думать. К счастью, у меня отличная память. Я завязал шнурки, взглянул на наручные часы и вышел за дверь.
Асфальт был мокрым после недавнего дождя, но на пути к небоскребу не оказалось глубоких луж, из-за которых я бы мог потерять время. В это время суток уже темно. Я шел через задние дворы, избегая потока пешеходов на оживленных улицах. Здесь было тихо. Я прокручивал в мыслях все те вопросы, которые планировал задать Эдварду Дарио, директору крупнейшей и богатейшей корпорации в мире, мультимиллиардеру и гениальному изобретателю. Он любезно согласился предоставить мне целый час его драгоценного времени, и моя задача – выжать из него максимум полезной информации за этот час. Лучше меня этого не сделает никто.
– Дай сюда баллончик, тупая железяка! – прервал мои мысли чей-то звонкий голос.
– Слышала, что он сказал? Тебе человек приказывает, глупый робот! Подчиняйся!
К сожалению, в городе было полно малолетних преступников. Шайка детей, пять человек, среди которых старшему было от силы лет пятнадцать, окружили безобидного робота устаревшей модели. Робот сжимал в руках-манипуляторах баллончик с краской, и, похоже, не желал с ним расставаться. Если, конечно, его программа подразумевала наличие у него каких-либо желаний. Я взглянул на часы. Времени было еще достаточно, и я решил вмешаться.
– В чем дело? – я смотрел в упор в глаза старшему, не давая ему возможности спрятаться за остальными.
– Этот робот… Он не отдает баллончик… – голос задиры выдавал смущение и неуверенность, остальные только смотрели то на него, то на меня. Я понял, что полностью контролирую ситуацию. Хватит трех минут на ее решение. Конечно, можно было бы управиться и быстрее, ведь они понимают один простой закон: кто сильнее, тот и прав. Я был сильнее, но может быть, именно я буду тем человеком, столкновение с которым изменит взгляды этого мальчишки? Для него еще не всё потеряно.
