Говорят, за свою жизнь человек способен несколько раз преобразиться до неузнаваемости, в один миг меняется все: повадки, увлечения, манеры, и даже люди вокруг становятся другими. У кого-то это происходить по естественным причинам, как это толкуют ученые: к тридцати мы только понимаем – чего хотим, а в шестьдесят – от чего убегаем; но есть и события, которые неподвластны нашим желаниям и суть их воздействия на каждого из нас куда важнее, чем кажется на первый взгляд. Автобус, который ушёл раньше, забытый зонт дома, машина, внезапно вставшая посреди дороги, или банальная фраза, мелькнувшая по телевизору – все это вещи неодушевленные, но даже они заставляют, а порой и вынуждают изменить любое наше следующее действие, не говоря уже о планах на ближайший день. И кстати, о планах, сколько мы их уже переписали, вычеркнули, или просто забыли? А наши мечты? Из года в год наше воображение рисует уже совсем иные картинки красивых домов и успешных идей. Так что же нас толкает, возможно, к самому важному решению в жизни? Правила, нормы, или потому, что так принято?
Я не знаю по каким законам природы, но существует и иная реальность, та, которая скрыта от наших глаз; мы не можем в полной мере погрузиться в неё, почувствовать ее присутствие и ощутить бег другого времени, но на какие-то мгновения мир вне нашего понимания врезается в ход повседневных событий, а уж выводы, либо их отсутствие, делает каждый сам.
Ветер легонько снимал ещё не окрепшие молоденькие листья с деревьев, а дождь, не прекращая, шёл уже второю неделю подряд, и вроде бы изредка появляющееся тёплое майское солнышко придавало настроения выйти хотя бы в магазин, но тут же наперекор свету быстро нагоняла тьма из туч. Погода была подобием внутреннего состояния Риты: уныние и всякое отсутствие радости в жизни, ещё с зимы тянущееся за ней шлейфом из постоянных неудач. За свои тридцать лет она уже много вынесла уроков из своей, казалось бы, ничем не примечательной жизни, но это лишь видимость человека снаружи – то, что творилось внутри ее, было гораздо больше, чем проигрывание изо дня в день своего обывательского существования.
– Если хочешь, я добавлю сухие сливки в кофе, – перемешивая сахар в кружке, предложила Маргарита мужу.
– А свежих значит нет? – недовольно буркнул Сергей и, схватив кружку, продолжил собираться на работу.
Последний год дался этой семье уж слишком тяжело. Бесконечная череда каких-то неприятностей, безденежье и, наконец, последние сто долларов в кармане, которые разлетятся уже сегодня на оплату счетов. И если мужа это положение дел никак не трогало, типа все наладиться, то Рита уже давно находилась в состоянии отчаяния, которое частенько выводило ее на агрессию.
Второй ребёнок из пяти в семье, она была всегда где-то на задворках, сама же сцена предназначалась младшим сёстрам. Единственный старший брат, который понимал и жалел Риту, после армии быстро женился и уехал строить дальше свою военную карьеру. Они по-прежнему были близки, но только по телефону, Кирилл уже давно осел в другой стране и, поэтому видеть его воочию получалось не часто, и на то были какие-нибудь важные причины, вроде семейного праздника, когда и поговорить толком некогда.
– Может, я спрошу денег у Кирилла, он нам не должен отказать, – решилась, наконец, женщина.
Из соседней комнаты послышалось стремительное приближение мужа.
– Ну давай уже, потешим самолюбие твоего братца! Что он там говорил? «Где ты нашла себе такого безрукого?» Или, что «нужно было не спешить с замужеством»? А ведь действительно, он бы тебе неплохого солдатика подогнал бы, и жила бы ты спокойно! Возможно, и даже не в казарме.
– Так спрашивать или нет?! – уже почти в слезах, требовала внятного ответа Рита.
– Нет! Я сам разберусь! – и, схватив ключи от машины, Сергей хлопнул дверью.
С тех пор, как муж ушёл с завода и начал заниматься интернет-продажами, их финансовое состояние превратилось в волнообразную кривую. Теперь ему не нужно было с самого утра и до окончания рабочей смены стоять у станка, он сам распоряжался своим временем: когда ему работать, а когда отдыхать. Однако это никоим образом не повлияло на домашнюю обстановку, и, если раньше мужчина хоть как-то был вовлечён в дела семейные, то теперь даже отвести или забрать дочь из садика ему было некогда.
– Доешь ты, наконец, эту кашу?! – влетела на кухню разъярённая Рита. – Я на работу уже опаздываю, так что давай шевелись! Твой папочка опять нашёл повод сбежать пораньше.
Спокойно набрав последнюю ложку любимой манки, маленькая Даша уже привыкла к постоянным крикам своей матери, и поэтому даже не отдернулась при ее виде.
Это была обычная семья, обычной квартиры в хрущевке, где слишком часто по ночам загорался свет на третьем этаже…
– Доброе утро, что мы делаем сегодня? – так начинался почти каждый день в парикмахерской, где работала Маргарита.
Нескончаемый поток клиенток, и, кстати, она сама выбрала женский зал. Была когда-то мечта…, но об этом уже не хотелось вспоминать. Монотонная работа, запахи краски и частички волос повсюду – никто не жаловался, этого ли мало? Как оказалось – достаточно, чтобы ещё больше ненавидеть всех и вся. Рита ведь могла пойти дальше, ее всегда хвалили, она везде была первой и даже сокурсницы не смели отрицать ее таланта. Только куда все это подевалось? Пропало вдохновение? Или слишком велики были амбиции? Отнюдь, Марго решила сесть на все стулья сразу, утерев нос всем своим сёстрам разом, и запланировав третью по счету свадьбу с начала года в их семье, выбрала себе самого прилежного парня из тех, с кем были знакомы, и ее родители в том числе. Хорошо зарабатывающий и стабильный, Сергей производил впечатление достойной кандидатуры на роль мужа, а ещё и не пьющий и не курящий, он и вовсе отличался от новоиспеченных избранников ее младших сестёр. Никто и представить себе тогда не мог, чем обернуться эти гонки ради банальной причуды первенства. Рита не питала особых чувств к супругу, но забеременела ещё до окончания медового месяца. И как же все это легко даётся? Все, о чем только успевала подумать Маргарита тут же спешило исполнится. Красивая, успешная и уже молодая мама рядом с любимым мужчиной, чего ещё хотеть от этой жизни?
Вот только удержаться на вершине могут не все, этот миг довольно сладок, но слишком скоротечен, даже чересчур мгновенен.
Беременность давала о себе знать буквально в мелочах и во всех ее отягчающих проявлениях. На работе Рита появлялась все реже, пока и вовсе не слегла в больницу, где безвылазно провела почти все девять месяцев. Отчаяние и страх потерять ребёнка, но и не менее сильно она переживала о том, что ждёт ее после. Дурное предчувствие не подвело: малышка родилась слабенькой и с годами здоровье Даши лишь становилось ещё проблемней. Маргарита вернулась к профессии, однако теперь это был лишь ежедневный труд за деньги без всякого энтузиазма. И ведь винить-то некого, она сама хотела семью. Все люди склонны к обольщению, что одно другому не помеха – только много ошибок и потерь спустя приходит осознание, что сколько ни старайся, а выбор был уже сделан тогда. Марго же отвергала любой намёк о своих промахах и якобы недостижимых целей, злость этой женщины копилась и от привлекательной и некогда общительной девушки уже не осталось и следа. Гнев, а порой и внезапные всплески ярости поглощали ее все больше. Муж стал противен, ребёнок уже давно ненавистен, а все остальные просто раздражали, и ни в чем она не могла найти себе утешения. Самым частым внезапно всплывающим вопросом становился только один: «И зачем мне нужно было заводить эту семью?» Риту не столько терзало безденежье, ей хотелось свободы. Уже больше не привлекали красивые представления о семейной идиллии, где ты добрая мама и покладистая жена; совместные вечера и прогулки в дружной компании таких же мамаш… Довольно, осточертело! Время шло, а сил становилось все меньше, как и желания заниматься всей этой суетой. «Ах, если бы не эта спешка. Ну почему я такая упёртая? – не прекращая корила себя девушка. – Послушала бы отца и тогда в свои тридцать не сидела бы дома, готовя борщи, а во всю наслаждалась бы своей молодостью. Передо мной такие возможности были… Я ведь и собственный салон могла бы открыть… Господи, как же мне все это надоело!»
