Елена Клепикова - Наблюдатель. Путешествие

Наблюдатель. Путешествие
Название: Наблюдатель. Путешествие
Автор:
Жанры: Книги о приключениях | Юмор и сатира | Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Наблюдатель. Путешествие"

Путешествия далеко не всегда отдых. Иногда это серьезный труд. Физический, эмоциональный, психологический. Иногда место и время значения не имеют. Иногда важно где ты и зачем.

Бесплатно читать онлайн Наблюдатель. Путешествие


© Елена Клепикова, 2017


ISBN 978-5-4485-0969-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорога

Самолет сел в районе полудня. Итак, Мадрид. Позади Москва. Впереди девять часов пути до домика подруги. Где-то под Картахеной. С собой дорожная сумка для перелетов, бронь на машину и салфетка. На салфетке маршрут. Тот, что должен привести от аэропорта в Мадриде к домику подруги.

Как же хочется пить. Ага, вот вендинговый автомат. Принимает только наличные и только мелкие. Евро. Счастье, что в кошельке лежит металлическая мелочь, оставшаяся после Египта. В кафе сдачу дали. Долларов мелких не оказалось у них. Вот эти монетки и болтались в кошельке. Скормила их автомату. Получила желанную влагу. Теперь взять машину. Где это, интересно. Спросить. Вот стол информации. Показываю бронь с названием фирмы. Спрашиваю: «где это?». «На улице у четвертого терминала» – отвечают. Содержательный ответ. И где этот четвертый терминал? И где здесь что-то, что не на улице. Тут кругом одна улица. Ладно. Где здесь карта. Ох уж эти попытки людей объяснить друг другу какой-то маршрут. Куча слов, эмоций, деталей и результат – в лучшем случае понимаешь, в какую сторону надо пойти от этого места, чтобы потом спросить кого-то следующего. И получить такой же результат. То ли дело карта. Посмотрел. Запомнил ближайшие действия, сфотографировал. Точно придешь. Обычно я ставлю навигатор в режим «пешком» и вперед. Если точный адрес знаю. Здесь «на улице у четвертого терминала». И как это навигатору объяснить?

Ладно. Прокат нашла. Машинку оформили, денежку с карты сняли. Пошла на парковку. Знакомиться. Нам несколько недель вместе жить. Привет, машинка! Черный маленький фольцваген. Механика. 1.2 литра. Экономичный как зараза. Спешить мне некуда. Если только за штрафами за превышение скорости. Сто тридцать тут разрешенная. Как раз под такую машинку.

Итак, механика. Надо вспомнить как это. Два года на автомате езжу. Разбаловалась. Общий стаж – лет двадцать. Сейчас чуть-чуть и тело вспомнит как с механикой обращаться. Ну, привет! Грузимся. Посмотреть на салфетку! Не-а. Рано. По городу маршрут не нарисован. Только по трассе. Значит до трассы по указателям. Поехали.

Город не вижу совсем. Только указатели и дорога. Выезжать надо быстро. Самый непонятный участок на салфетке в конце, после Картахены. Желательно приехать засветло. Ориентироваться проще будет. Из города выехали. Трасса. Вроде все верно. Буквы на салфетке и на указателях совпадают. Двухполоска непривычно гладкая, ровная, без ям и кочек. Отчетливо это замечаешь только первые сто километров. Быстро мы привыкаем к хорошему. И солнце. Яркое, пронзительное. Как не хватало мне его в Москве! Солнца, которое везде. Снаружи и внутри машины. И на ленте дороги, где его принимаешь за блеск очередной лужи. И притормаживаешь. Влага ведь под колесами. Ан нет! Идеально сухо. Сцепка замечательная. Лужа, она в голове. Привычкой называется. Блестит, значит лужа. Лужа, значит газ сбрось. Мало ли что там. Понесет – берегитесь соседи. Сама удержусь, а вот те что рядом, когда меня таскать начнет. Ох уж эта дурацкая привычка думать о ближнем. Или об автономности. Чтобы избежать общения с этим самым ближним.

Жизнь, она у каждого своя. Человек, говорят, существо социальное, и реализоваться может только во взаимодействии с социумом как таковым, либо с отдельными его представителями. Только вот что тут интересно – в счастье, самых острых его проявлениях, человек один. Даже если его в это время обнимает кто-то. Этот кто-то отдельно. Счастье может быть общим. А люди отдельные. Общее счастье у каждого свое. Своего вкуса, цвета, запаха, драйва, интенсивности. Но, базово, общее. В беде по-разному бывает. Если беда твоя, то человек что рядом, вместе вы, кажется. Кажется так тебе. А если местами поменяться? Беда его. Не твоя. Вы вместе? Да нет, наверное. Он с тобой, или ты с ним. Не вместе, отдельно вы.

В Картахену въехала в полной темноте. Дальше самый замысловатый участок. А я уже безумно устала – с трех утра на ногах, и не видно ничего. Здесь должен быть какой-то проезд через город. Потом свернуть куда-то, почти на проселочную дорогу, в горы. И где это?

Полтора литра воды, купленные в аэропорте, благополучно заканчиваются. Но тут же осталось всего тридцать километров! Дотяну. Главное – понять куда свернуть надо. Карта не помогает совсем. Темно. Кружу по городу. Все. Надо останавливаться. Рассматривать карту и названия улиц вокруг. Иначе я так долго кружить буду. А силенки, надо сказать, заканчиваются.

Остановилась. Включила аварийку. Достала салфетку с картой. Вот уж эта манера, рисовать схемы на том, что найдется под рукой в кафешке. А что там найдется под рукой? Салфетка, конечно. И что ее теперь, перерисовывать куда-то? Лениво. Так и будешь ездить с этой «волшебной салфеткой» или ее фотографией. Полицейские. Откуда они взялись, интересно. Не было же никого, когда останавливалась.

– Добрый вечер, что случилось? – спросил кругленький такой полицейский, когда я открыла окно.

– Заблудилась. Ищу как попасть вот сюда – ответила я, доставая планшет и показывая фото с адресом, написанным по-испански. Полицейский что-то начал быстро говорить мне, указывая на дорогу. По-испански. Это он, как-то, переоценил мои достоинства. Испанский у меня нулевой. Совсем никак. До этого говорили на английском.

– Ой, стоп, по-английски, пожалуйста – сказала я по-русски. Усмехнулась. Молодец я.

– Вы из России? У меня не очень хороший английский. Поезжайте за мной.

Ладушки. За тобой, так за тобой. Как-то совсем уже устала я. Мы выехали из города проселочную дорогу чуть ли не с мусоркой на обочине. Так мне в темноте показалось. Полицейские показали мне «останавливаемся» и прижались к обочине. Я остановилась там, где ехала. Дорога пустая, обочина непонятная, видно плохо. Кругленький полицейский подошел к окну, показал «вперед» и сказал:

– Через горы, километров десять, дальше указатели. А там искать дом. Все понятно?

– Угу, спасибо – кивнула я.

– Хорошо отдохнуть – сказал полицейский.

– Спасибо, и вам удачи – похоже накосячила где-то в английском. Он посмотрел на меня удивленно.

Ладно, поехали. Ох и дорожка это была. В ночи в горах. Не серпантин, но близко к тому. Не узко, но очень темно. Теплая радость разлилась по телу, когда увидела огни жилья. Дорога вышла из гор. Время к полуночи. И где теперь этот дом искать. На улицах никого. Бар какой-то. Горит свет. Внутри никого, но тут явно не закрыто. Закончилась моя вода, пить хочется очень. Значит в бар. За водой и дорогу спросить. Вышла женщина. Чуть моложе меня.

– Что хотите?

– Бутылку воды и, как вот сюда попасть? – показываю ей фото с адресом.


С этой книгой читают
Жизнь за дверями офиса любой быть может. Если разделять жизнь и работу. Вряд ли попутчики по жизни могут не знать о твоей работе. Обратное возможно.
Сколько ещё нераскрытых тайн хранят египетские пирамиды? Что можно найти за плитой в усыпальницу с начертанными знаками забвения и проклятия? Только прочитав книгу с загадочным названием «Энтакриона», Вы сможете ответить на эти и другие вопросы…
Как за несколько дней может измениться жизнь? То, что вы когда-то с легкостью воспринимали, оказалось ложью, которая с каждой секундой все больше и больше колет глаза. Этот мир, прогнивший насквозь мир, что полон фальши и безумия, начинает надоедать. Я больше так не могу. Но если я умру, то кто встанет на защиту вас, беспомощных людишек? Кто решится рискнуть своей жизнью, чтобы спасти другую? Верно, никто.
Рассказ о приключениях бродячих артистов в средневековом кельтском мире. Им предстоит разгадать несколько загадочных событий, обрести новых друзей и любовь, победить страх… Стихи и песни, вечная дорога – вот неотъемлемая составная жизни бродячих артистов, но и для них, однажды, настаёт время последнего пристанища.
Кривич Ставр, расследуя гибель своего отца, выходит на след таинственного Хазарского оборотня, убивающего людей в дремучих лесах у Воловьего озера. Но вскоре жизнь убеждает Ставра: не все в Полоцке верят в коварство нечисти. В стольном граде идет борьба за княжеский престол.
Страстный, яркий и короткий брак американской танцовщицы Айседоры Дункан и русского поэта Сергея Есенина до сих пор вызывает немало вопросов. Почему двух таких разных людей тянуло друг другу? Как эта роковая любовь повлияла на творчество великого поэта и на его трагическую смерть?Предлагаем читателю заглянуть в воспоминания, написанные одной из самых смелых и талантливых женщин прошлого века, великой танцовщицы – основательницы свободного танца,
Блистательная Малечка Кшесинская, прима-балерина и любимица театрального Петербурга стала любовницей Николая II, а затем двух великих князей. Родила сына от одного Великого князя, а жила на деньги второго. Соперницы ославили ее как взяточницу и карьеристку… Чего только не рассказывали о ней… И что ждет ее впереди? Эмиграция, нищета и забвение или успех или всемирная слава? Судьба этой удивительной женщины похожа на увлекательный роман, предугадат
Мир остается все тем же. Меняются только правила. И появляется новая система. Технические и цифровые технологии слишком сильно меняют мир. А вместе с миром меняется и сознание людей.Натан – обычный ребенок, которому просто «не повезло» оказаться 9 июня в башне, где происходит революционный теракт.Однако вместо смерти он встречает девушку-киборга Серену, которая вводит сознание Натана в систему, чтобы тот выжил.И так Натан попадает в игру системы,
О Василии Васильевиче Розанове (1856–1919) написано огромное количество книг, статей, исследований, диссертаций, но при этом он остается самым загадочным, самым спорным персонажем Серебряного века. Консерватор, декадент, патриот, христоборец, государственник, анархист, клерикал, эротоман, монархист, юдофоб, влюбленный во все еврейское, раскованный журналист, философ пола, вольный пленник собственных впечатлений, он прожил необыкновенно трудную, с