Было темно. Шел дождь со снегом. Гошка спешил домой. Он возвращался с курсов немецкого языка, куда они с двоюродным братом Никитой записались после путешествия на Майорку. Там они поняли, что в наше время без иностранных языков очень плохо, а немецкий выбрали потому, что Гошке предстояло в январе поехать в Германию к отцу и совсем невредно было бы хоть что-то уже знать по-немецки. Гошкина мама и родители Никиты эту идею одобрили и дали денег. Занятия на курсах проходили по вечерам три раза в неделю. «Их бин, ду бист, ер ист», – твердил про себя Гошка и не заметил, как нос к носу столкнулся со своей одноклассницей Розой Мотиной по прозвищу Тягомотина.
– Ой, Гуляев, это ты?
– Я. Привет, а ты что в такую погоду шляешься? – не слишком радостно приветствовал Розу Гошка.
– Я… я… Я собаку потеряла! – всхлипнула Роза.
– Как это? – удивился Гошка. У Розы был чудесный пес, колли, тихий и покладистый. – Как тебя угораздило?
– Да я на минутку отвернулась, а он…
– Что?
– Слинял куда-то! Наверняка кто-то тут сучку течную прогуливал, вот он за нею и помчался… Что я скажу? Папа не велит его с поводка спускать, а мне его жалко… Ронни! Ронни!
– И давно ты его ищешь?
– Давно, – всхлипнула Роза.
– А твои родители наверняка с ума сходят. Ты бы им позвонила, что ли…
– Я боюсь…
– Да ты что! Они знаешь как обрадуются, что пропала только собака.
– Ты думаешь?
– Уверен!
– Гош, а ты мне поможешь Ронни поискать? Мне одной страшно…
– Помогу, куда денусь, – вздохнул Гошка. Он просто был так воспитан – девочкам, даже таким занудам, надо помогать… и еще почему-то у него возникла мысль: «Я сейчас обязательно вляпаюсь в какую-нибудь историю». – Ну, Роза, что делать-то будем?
– Давай в сквер сбегаем, может, он там…
– Пошли!
В сквере в такую гнусную погоду гуляли только собаки со своими несчастными хозяевами.
– Роза, а где же твой Ронни? – спросил Тягомотину старичок с миттельшнауцером на поводке.
– Потерялся, – всхлипнула Роза, – я уже целый час его ищу! А вы его не видели?
– Нет, – покачал головой старичок. – Не видел. Да вот же он, Роза, бежит…
– Ронни! Ронни! – закричала Роза. – Иди скорей, мой маленький, мой хорошенький, фу, какой ты грязный!
Неизвестно, кто больше радовался – собака или хозяйка. Но, наверно, больше всех обрадовался Гошка.
– Роз, ну я пойду, а?
– Ага, иди, Гуляев, спасибо за помощь!
– Да какая там помощь, – скромно сказал Гошка. – Домой-то одна дойдешь? – Гошка еще вспомнил, что девчонок надо до дома провожать, хотя ему этого смертельно не хотелось.
– Да, спасибо.
– Тогда пока! – возликовал Гошка и припустился бегом, но вдруг обо что-то споткнулся и с трудом удержался на ногах. – Ну ни фига себе! – даже присвистнул он, разглядев предмет, благодаря которому чуть не въехал носом в землю.
Он нагнулся и поднял его. Это был кожаный коричневый бумажник. И, едва взяв бумажник в руки, он вспомнил, что лучше не вязаться с такими находками. В Москве много было историй о том, как человек находил бумажник с деньгами, радовался до полусмерти, а потом тут же откуда ни возьмись появлялся хозяин бумажника, заявлял, что у него пропали деньги, и нашедшему приходилось отдавать свои, кровные… Он тут же бросил бумажник и отошел в сторонку. Но никого кругом не было.
«А может, кто-то в самом деле потерял бумажник? Тогда лучше, чтобы я его нашел, чем какой-нибудь жулик. Я, если там есть документы, просто верну его, и дело с концом, – благонамеренно решил Гошка, огляделся по сторонам и как-то воровато схватил бумажник. Вокруг все было тихо. – Да, – через минуту решил Гошка, – кто-то его потерял. – Он ощупал бумажник. – Туго набитым его не назовешь, ну и слава богу, а то еще посчитаешь чужие денежки, и не захочется отдавать. Да и вообще, откуда я знаю, сколько там было? Может, кто-то уже поживился? Взял денежки, а бумажник выбросил? Ладно, отнесу домой, а там разберусь, что к чему», – принял решение Гошка, сунул бумажник в карман куртки и со всех ног понесся домой. Он и так слишком долго гулял по такой мерзкой погоде. Даже дрожь пробрала.
Подбегая к дому, он поднял глаза и увидел, что в окнах горит свет. Значит, мама уже дома. С одной стороны, хорошо – не надо самому себе варганить ужин, а с другой – сразу бумажником заняться не получится.
– Мам, это я! – крикнул он с порога.
– Гошка, где ты был? Я уже волновалась.
– Мам, ты же знаешь, у меня дойч!
– А потом? Ты сегодня очень припозднился!
– Ага, я Тягомотину встретил, она псину свою потеряла, вот я и помогал ее искать.
– Нашли?
– Нашли!
– Ну и славно. Ой, да ты весь вымок! Давай быстренько переоденься! Есть хочешь?
– Как сто волков!
Гошка юркнул к себе в комнату, сунул бумажник в ящик стола и на всякий случай запер ящик, хотя мама не имела привычки шарить в его столе, но, как говорится, береженого бог бережет.
– Гоша, ты скоро? – позвала с кухни мама.
Он забежал в ванную вымыть жутко грязные руки, мигом переоделся и вскоре уже сидел за столом и уплетал макароны с сыром, запивая их томатным соком.
– Вкусно! Мам, положи мне еще! Да, мам, представляешь себе, у нас теперь не будет уроков по субботам! Мы добились!
– То есть как добились? – округлила глаза мама.
– Ну, сейчас в большинстве школ по субботам не учатся, а мы чем хуже? Ну, старшеклассники написали прошение на имя директора, подписи собирали и все такое… Это еще с прошлого года тянулось, ну и, когда новый учебный год начался, девятые и десятые вообще забастовку объявили, и нам пошли навстречу… Будем учиться только пять дней, класс!
– Боже мой, если бы в мое время кто-то затеял что-то подобное, и его и его родителей просто со свету бы сжили… А теперь…
– Это еще что! А вот у нас на курсах девчонка одна учится, так у них в лицее вообще кайф! Пять недель учатся, а потом неделя каникул!
– Каждые пять недель? – поразилась мама.
– Именно!
– Невероятно! Только на этом фоне ваша несчастная суббота… не слишком роскошное завоевание, тебе не кажется?
– Ладно, сойдет, – махнул рукой Гошка и принялся мыть посуду.
У них с мамой было заведено так: если ужин готовила мама, Гошка мыл посуду, а если готовил Гошка, посуду мыла мама. Когда с домашними делами было покончено, Гошка закрылся у себя и достал бумажник. Положил его на газету и не без трепета открыл. Первое, что бросилось ему в глаза, был паспорт.
«Здорово, – подумал Гошка, – по крайней мере удастся все вернуть владельцу». Паспорт оказался на имя Горенича Анатолия Васильевича, 1962 года рождения и прописанного по адресу: ул. Берзарина, д.7, корп. 2, кв. 163. «Где это – улице Берзарина? Что-то знакомое…» Но Гошка никак не мог вспомнить. Можно, конечно, спросить у мамы, но тогда придется что-то ей объяснять, а этого очень не хотелось. Звонить кому-то было уже поздно, и Гошка решил все отложить до завтра. Он вдруг ощутил какую-то странную тревогу, и ему захотелось как можно скорее вернуть бумажник владельцу. «Ну-ка, посмотрим все же, что там еще». Кроме паспорта, в бумажнике обнаружились еще фотография девочки лет шести, несколько почтовых квитанций и какая-то бумажка с цифрами и буквами, похожая больше всего на шифровку. И еще там было пятьдесят долларов одной бумажкой и три тысячи рублей. «Вот небось мужик обрадуется, и документы и деньги, все получит в целости и сохранности. Наверняка напился человек и посеял бумажник». Гошка был заранее рад, воображая, как просветлеет лицо Анатолия Васильевича Горенича при виде своей пропажи.
