Черными нитями я прошиваю
Дело торговца конкретным дерьмом, —
Он сбывал недосып малолеткам.
Покорные дети сей яд покупают,
Сим зельем колются, делают всё,
Чтобы ампулу вскрыть, как конфетку.
Недосып в синапсы зла проникает,
Привыкание вызывает к добру,
Навсегда на себя подсаживает.
Ненасытные псы тела разгрызают,
Языками слизав с них дух,
И змея съедает заживо.
Это как рак, только хуже:
Псы и змея…
Клинически трудно вырезать.
Недосып – злое оружие.
Недосып – это яд.
Морфеический культ, а не синтез.
Торговец недосыпом стоит у ешивы,
Если верить внедрённому юноше, —
Того взяли под кайфом…
Немного пасу продавца из машины…
Пришло время. Патрон ему в туловище.
Уезжаю. Ему умирать там.
Ты ответишь за это, Морфей, так и знай!
Видишь, мертвая жертва, а с ней и расплата.
Где лишь лёд остановит восход твоих дней,
Мы найдем ту пещеру, где ждет тебя смерть,
Где считаешь свои ты деньжата.
Мы найдём и убьем тебя, падла.
Синтезируем смерть твою из тех кровей,
Что пролить ты посмел когда-то,
Героином отравив головку мака,
Поманив на неё, как на сахар,
Подсадив на иголку, как на хер,
Так умри же теперь, собака!
Умри же за это, собака!
