Doctor Walther - Напрягая винты

Напрягая винты
Название: Напрягая винты
Автор:
Жанр: Мифы / легенды / эпос
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Напрягая винты"

Ренги, по форме ренгами не являющиеся. Деконструкция и перезагрузка иронично-эпического поля поэзии.Informal renga compilation with a cyberpunk twist. Self mocking chain poetry in its perpetual reboot.

Бесплатно читать онлайн Напрягая винты


Под редакцией Doctor Walther

Иллюстратор madhotaru


© madhotaru, иллюстрации, 2019


ISBN 978-5-4496-9323-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero


МультиВерса

1
Когда я зашёл в магазин «Гасяпуны»,
Надрывно слоняясь по улицам шатким,
Мне было безлико, мне было надлунно,
Я знал неземные слова и повадки.
Я числил себя на четыреста двадцать
Условных делений по рейтингу силы
И духа – достаточно с ними собраться,
И каждый познает, насколько я милый!
Седой продавец в балахоне хламидном
Сидел подле кассы, ланиты понуря —
Но злая земля оставалась безвидна,
Нутром ощущая предветрие бури.
Купив керосина на йокиль с полтиной,
Я вышел наружу. Вдали мельтепело.
Скребущие тучи висели картинно,
Рычала в кустах хоровая капелла…
Вчерашний вердикт Федерального Штаба
Предписывал грекам явиться в Бердищев.
Базар распирали базарные бабы,
Количеством две с половиной полтыщи.
Я против торговли! Я за менарею.
Мои предпочтения явственны зримо:
Чиню циферблаты; без дури дурею;
Люблю продавать перхлорат неодима…
Я – устрица, аспид, святая гангрена,
Консервная жесть в толерантном отчёте,
Я дам геликоптеру унцию крена,
И хрена надёргаю прямо в полёте!
Как чайник (бутылка, но только кривая),
Как жизнь (состояние, только дрянное),
Я вышел застенчиво вниз из трамвая,
Плюя перманентно дремучей слюною…
Тем временем где-то в квадрате 130,
(А может, 140-плюс-самая-малость)
Неясное нечто пыталось случиться —
Но всё никогда и ни с кем не случалось,
Хотя напряжённо искало причину:
Вот с кем бы случиться, найти бы кого бы?
Волчицу, горчицу, хоть редкую птицу,
Кадавра глазницу, смотрящую в оба…
2
Но – ближе к сюжету. Уйдя из трамвая,
Я резко зашёл в магазин «Гасяпуны».
Бетонно торчала стоячая свая,
И гнутые кольца зудели латунно…
Мой кафельный компас показывал 200 —
Он циклился юзом, сипя и скрежеща.
Я был навсегда в состоятельном месте,
Уволив навечно увечные вещи!
Купив керосину, я вышел наружу.
Последний вердикт Федерального штаба
Был вял, неопрятен, уныл и недужен —
Но всё же, его перевыполнить дабы,
Я сел в геликоптер. Он плыл над базаром.
Визжала в кустах хоровая капелла.
Абрекам, урюкам, казбекам, хазарам
До качества музыки не было дела,
Но персы и шведы внимали в экстазе,
(А я торговал перхлорат неодима) —
Когда гауляйтер дон Педро фон Штази
Проснулся и вышел из леса, вестимо…
Вернее, не вышел. Ни ростом, ни харей.
Как есть, заблудился. Погрязнул в тумане.
Когда я в портянках, носках и кевларе —
Меня даже финский сельджук не обманет!
3
Вернёмся к сюжету. Когда я под утро
Зашёл невзначай в магазин «Гасяпуны»,
Я был расположен нордически мудро:
Звенел переливчато створкой латунной,
Плечом задевал вертикальные рельсы,
Шатал полотёры, мутил политуры…
Мой друг Фаренгейт Реомюрович Цельсий
Всегда говорил: «Это – признак культуры!»
Седой продавец в настроении шатком
Топорщился тягостно чепчиком хмурым.
Я знал продавцов шебутные повадки:
Потребность отстоя, фуфла и халтуры.
Ему я сказал: «Мне налей керосину
На медленный йокиль с гнетущей полтиной!
Весь мир погружается в тлен и трясину,
Но я наслаждаюсь подобной картиной!»
Торговец, шуруя бревенчатой плошкой,
Налил из мензурки на ощупь с поллитра,
Угодливо шаркнул по кафелю ножкой
И взгляд затупил исключительно хитро…
Ему я ответил: «Спасибо, милейший!
Торгуй непредвзято! Блюди сахасрару!
С тобой да пребудут гетеры и гейши,
Как сладкий рассол с бодуна и хумара!» —
И двинулся прочь. Продавец малахольный
Угрюмо продавливал взглядом товары…
Мне было изящно, легко и прикольно
Себя ощущать молодым и нестарым,
Хотя б и не юным, пусть взрослым изрядно —
Зато недоверчивым, злым и тревожным.
Я жаждал купить геликоптер трёхрядный —
Хотя их достать вообще невозможно,
Товар дефицитен, запретен к продаже,
Кто жаждал его – налетел на измену:
Известный дизайнер Педрило Елдашев
Убился вчера о кирпичную стену…
Так будет со всяким! А может, не будет.
Я двинулся дальше. Смурной гауляйтер
В лесу декларировал: «Здравствуйте, люди!
Опят и маслят мне немедленно дайте!»
Неслышим был зов щелезубого Педро.
Терялся он полностью в мхе и тумане.
Сносился направо движением ветра,
А левое слушать никто и не станет.
4
Так вот, о сюжете: спецхран «Гасяпуны»
Когда-то служил стратегическим нуждам;
Теперь, после краха Третейской Коммуны,
Он стал непотребным, хотя и нечуждым…
Тем временем я на трамвайной подножке,
Билет компостируя в злом терминале,
Стоял, размышляя: для мокнущей кошки
Хвостатость – полезна, но серость – важна ли?
«Купи геликоптер! За восемь, со скидкой!» —
Тайком предлагал мне водитель трамвая, —
«Он может лететь на субстанции жидкой,
Движком не чихая, от края до края!
На твёрдой субстанции ж ринется в небо,
Едва набросаешь её на пропеллер!
Ништяк: понтоваться и требовать хлеба
Когда появляются цели в прицеле!»
«Но он не трёхрядный!» – «Гребцов, по дешёвке!
А хочешь, приклею рядочек «Моментом»?
Отлично войдёт, при моей-то сноровке!
Он будет пустым – но вполне перманентным!»
И вмиг в переулок к сараю-амбару
Трамвай подогнал с пассажирами вместе
В окно геликоптер смотрелся нестаро —
В салоне такой продаётся за двести…
Моментом оформив секретную сделку,
В приклеенный ряд углубился я духом…
В лесу раздавались гиены и белки
Задаром. А суслик с надорванным ухом
Сдавался с доплатой – но безрезультатно.
Его гауляйтер пытался настигнуть,
Мечась по кустам в нахлобучке парадной,
Но в рамках гнетущих своей парадигмы
Остался за рамками наших событий,
По дикой природе слоняясь без цели.
В природе встречаются литий и тритий,
А также вода к разведённой мицелле.
5
Я снова отвлёкся… Зайдя в «Гасяпуны»,
Купив геликоптер за восемь со скидкой,
Себя ощущал я на гребне Фортуны —
Но сильно издержанным в плане убытка.
Вердикт Федерального Штаба был жалок,
Тосклив, безысходен, оппортунистичен.
Гласил: «Изнасилуй пятнадцать весталок,
А можно шестнадцать. Расход обналичим
По курсу два йокиля к фунту талантов» —
Да по два за фунт я и пальцем не двину!
Одиннадцать – максимум! Где чистоган-то?
За грязные деньги порочить невинных?!
Двенадцать весталок – ни пифией больше!
Насиловать – дело затратное в целом,
По части ресурса. Я в Западной Польше
Купил вдругоряд разводную мицеллу —
Она разводилась за пол-оборота,
Обратно сводилась, мохнато топорщась,
Ништяк! – в магазине «Мечта полиглота»
В разделе «Съестные приправы для борща».
…Мицеллу к себе пятернёй приминая,
Гляжу в телескоп (совмещён с перископом).
Сегодня картина на редкость иная:
Изрядно ландшафт зарастает укропом.
Вот поросли серой испанской махорки,
Вот грядки лакрицы, кинзы и горчицы;
Картина «Конторки, закрывшие шторки»
Влачится на уровне правой ключицы…
Видна в телескоп Ерихонская башня
И штаб федеральный (хотя и нерезко)
Желая постичь генеральные шашни,
Я винт телескопа вращаю стамеской —
Вот лысины Штаба в военном азарте,
Вот лозунг «Пора бы!» – и стрелки на карте;

С этой книгой читают
Ренги, по форме ренгами не являющиеся. Деконструкция и перезагрузка иронично-эпического поля поэзии. Второй том представляет новые текстовые эксперименты, по-прежнему включая новинки, «реликты» и «классику». Внимание: присутствует эксплицитная лексика!Informal renga compilation with a cyberpunk twist. Self mocking chain poetry in its perpetual reboot. Second volume conducts novel syllabic snd rhythmical experiments including explicit content, as
Речь идёт об архивной перепечатке самых ранних версий мною изданного. В данном случае я говорю о трилогии «Чокнутые русские». Теперь к ней добавился стяг «RETRO EKTOF». Этот вариант «ЧР» выйдет в трёх томиках + памятное дополнение против экстрапервых «Чокнутых русских» от 2011 года, которые печатались одним фолиантом. То архитектоничное литературное сооружение создавалось по правилам издания редких подарочных и малотиражных до микроскопичности кн
«Каждая личность оставляет свой позитивный или негативный след в истории. Есть персонажи, десятилетиями правившие этим благодатным местом, не оставив после ничего, кроме продуктов своей жизнедеятельности. Они уходят, и… народ с облегчением читает благодарственные молебны, прося Бога, чтобы не стало еще хуже. Но были и другие, оставившие положительный след, чьими именами называли улицы, слагали легенды или просто помнили…»
Японская культура так же своеобразна, как и природа Японии, философской эстетике которой посвящены жизнь и быт японцев. И наиболее полно восточная философия отражена в сказочных жанрах. В сборник японских сказок «Счастливая соломинка» в переводе Веры Марковой вошли и героические сказки-легенды, и полные чудес сказки о фантастических существах, и бытовые шуточные сказки, а также сказки о животных. Особое место занимает самый любимый в народе жанр 
Как это не удивительно может прозвучать, но современный просвещённый человек просто обязан знать древние мифы человечества. Хотя бы уже для того, чтобы не попасть в ловушки мифов современных. Все начитанные люди так или иначе знакомы с чудесными «Легендами и мифами Древней Греции» Николая Куна. Это, так сказать, классика, мифознания. Но вот как быть, если любопытный читатель задастся простым вопросом: «а что было до греческой мифологии?». А было
Долг или чувства? Как часто нам приходится делать этот нелегкий выбор! Герои романа «Касание сердец» Матвей и Софья, пройдя путь соблазнов и искушений, находят силы выстоять в сложных жизненных ситуациях, не утратив способности любить, доверять, жертвовать. Матвей женат, статус священника не позволяет вольностей. Софья – молодая девушка, свободная от обязательств. Получиться ли у героев одновременно исполнить свой долг и сохранить глубокие чувств
Серия жестоких убийств женщин потрясает город. На первый взгляд жертв ничего не связывает. Саломея Снегирёва, обладательница особого дара, в качестве профайлера принимает участие в расследовании запутанных преступлениях. Саломея уверена: преступник – женщина. Откуда и от кого исходит опасность? Какую страшную тайну хранят эти преступления? Ведь прошло много лет…
Молодежь – это социальная группа, которая наиболее остро чувствует любые изменения, начинающие происходить в обществе или только витающие в воздухе. В центре внимания авторов коллективной монографии оказываются два поколения постсоветской молодежи – родившиеся в середине или конце 1980‐х и в середине или конце 1990‐х годов. Первые застали крах огромной империи, период социальной дезориентированности и самых радикальных государственных трансформац
Группу бойцов ССО неведомым путем занесло в Северную Америку. Причем прямиком в середину XVIII века, когда британцы и французы вели ожесточенную схватку за эту территорию.Русские встали на сторону тех, за кем была правда. Разбив экспедицию английского генерала Брэддока, они вступили в альянс с теми французами, кто не желал уступать врагу земли, на которых жили их предки. Индейцы, чьи скальпы бойко скупали англичане, тоже присоединились к бледноли