Криста. Студентка
Дружбой наследников я дорожу, но как ни стараюсь переступить через себя, не выходит. Не получается признаться, что использую рассказанные ими истории для книги. Альберта, моя подруга, все чаще жалуется на непростые отношения в семье или, между делом, не постесняется отпустить грубое словечко в адрес магната N. Странное ощущение зарождается внутри – гудит голова и покалывающая боль пронизывает тело… Я подхожу к окну, отворяю форточку, и свежий воздух наполняет комнату. С наслаждением вдыхаю его аромат. В тусклом свете фонаря отражаются чёрные тени студентов, опаздывающих к закрытию общежития. Мелкие фигурки движутся по начерченной траектории… А я вдруг замираю… Кажется, что монолог Альберты отголосками звучит совсем рядом. Отчетливо слышу низкие полутона, дерзкий смех, вижу ухмылку на темно-вишневых губах и вдруг начинаю отчетливо представлять то, что видит она. Четкие картинки в памяти выстраиваются без ведомого контроля – воображаемые персонажи управляют мной, вступают в диалог. Буквы группируются в слова, только и успеваю стучать по выпуклым клавишам…
Ох, если Альберта узнает. Иногда текст выходит удачным, и я довольна, но бывает, что не знаю, как продолжить – Альберта не в настроении разговаривать откровенно и мне нужно хитростью выведывать у нее информацию о брате—наследнике, отце—музыканте и матери, довольно противоречивой в поступках. Случается, что Альберта сама ведет себя безрассудно. Я начинаю судить ее, возмущаться. Мы ссоримся. В порыве злости не сдерживаюсь и пишу:
«Ты виновата, раз осмелилась очередной выходкой позлить маму».
«Не смей упрекать меня! Ты, мисс образцовая ученичка и волонтерша, понятия не имеешь о жизни за оградой общежития!» – парирует Альберта и меняет в чате статус «online» на «offline».
Но я не сдаюсь – во мне кипит желание проучить ее. Бью в больное место:
«Патрику нужны связи твоего отца. Признай!».
«Сколько раз просила отзываться о Патрике уважительно!».
Уважительно хочешь? Будет тебе! Копирую ссылку на журнал светской хроники и отправляю ей на почту статью с такой припиской:
«Уверена, что мистер Патрик читал! Фотографии пикантные. А заголовок! „Мисс Элис, невеста наследника Эдвина, бросила в сестру жениха торт на церемонии открытия осеннего светского сезона“. Думай, как решить проблему! Только представь, во что нам выльется раскрытие обмана?».
«Криста – ты невменяемая или притворяешься? Мое лицо в сливочном креме. Не тормози и дай выспаться».
Забегаю вперед. Что ж, по порядку…
В выпускном классе я вдруг осознала, чем хочу заниматься. Помню, как останавливалась у зеркального шкафа, трогала сухую кожу на щеках, любовалась комками на склеенных от туши ресничках, сожалела, если замечала кривую линию или прозрачную слезинку в самом уголке, мысленно считала до десяти и краем цветастого сарафана терла быстро краснеющее веко. После падала на кровать, сжимала плюшевого зверька и представляла, как получаю из рук градоначальника позолоченную статуэтку… Как в мае вскрываю желтый конверт, а внутри… Внутри бумаги на стипендию! После я обязательно находила свою фамилию в списках зачисленных в Главный Университет, а лет через пять видела свою книгу на полке в магазине. Только вот какую? В те дни я понятия не имела, о чем хочу писать.
– Да о тебе хотя бы! Десять лет мы дружим. Так много знаю о тебе, а ты обо мне, – бывало приговаривала я, тиская плюшевого зверька и любуясь его угольными глазками—пуговками… После в неудержимом смехе я усаживала игрушку рядом с другими и не забывала проследить об удобстве остальных на полке – куклы с дыркой вместо рта, медвежонка, белой кошки и ушастой собаки с треугольным носом – нажмешь на спрятанную в груди кнопку, и веселый голосок запоет: «Я твой верный друг». О победе на конкурсе, стипендии, рабочем беспорядке, ручках с секретом, «умных книгах» я только мечтала, прекрасно понимая – не светит.
Мой отец—электрик, частенько любящий провести вечер за чтением политической газеты или просмотром спортивной передачи, все смеется и называет желание получить образование наивным:
– Кому нужны твои мыслители, дочь? Если уж надумала тратиться, ступай туда, где купюры стригут подобно листьям с капусты. Куда? Правильно – в банк. О…
Мама, скрестив спицы в розовых нитках, судачит:
– Завтра мисс Иделия на чай придет. Обещала устроить на работу к мистеру Солмеру. У него кафе—ресторан на углу. Лучше позаботиться об этом сейчас. Как думаешь?..
Суббота. День первой встречи с Альбертой. Я и Фома обслуживаем посетителей кофейни. Как—то много их нахлынуло в последние часы акции. Всем резко захотелось использовать скидочные купоны, распространенные через интернет—сайт. Только они не знают что, согласно утреннему распоряжению, мы смешиваем кофе и молотый порошок.
– Вы ошиблись, мистер. Нету сливок, – убеждает Фома клиента. – В пятницу на выступление придешь?
– Что играть будете?
– Пятый альбом Группы.
Сверток бумажных салфеток летит из моих рук на дощатый пол.
– Культовый. Содержательный. Переломный.
– Кто вам даст—то?
– А кого спрашивать? Солмеру все равно – лишь бы публика была. Почитатели ретро не перевелись. Пусть лохматые, в рваных джинсах и потных майках. Пошумим часок и разойдемся… Ладно, не парься. Солмер знает, кому заткнуть рот пачкой банкнот.
– Неужели никто из вас не задумывается о большем? И не хочет исполнять свою музыку?
– Ох, как заговорила! Знаешь, сколько требуется вложить денег в красивую обертку? Мы и здешней публике рады.
– Патрик так не считает.
– Все надеется на поддержку Рози. Только кинула она его. Кеннет Пен любит «формы» и «силиконовые губки». Все его артистки одного типажа.
– Туртанчик выделяется среди них.
– Цветом концертного костюма и блеском стразов.
– У него есть неплохие песни. Дуу… шевные…
Спешу прикусить язык – иначе махровое полотенце, которое висит у Фомы на костлявом плече, полетит в мое «туповатое» лицо.
– Найдет Патрик деньги, и мы попадем в еженедельный топ—сорок. Ясно?
Часы на смене летят как пули из автомата – намолоть зёрна, разровнять ступой, впихнуть ситечко, привести в движение ручку гудящего паром аппарата, взбить молоко в стальном ковшике и обязательно произнести с улыбкой:
– Сахар и трубочки на раздаточном столике.
В половину шестого – короткий технический перерыв. Обычно запираюсь в подсобке, открываю заранее припрятанную на полке за дверью книжку и погружаюсь в загадочный мир психологического романа. Уголки многих страниц смяты, на полях карандашные пометки – кто-то забыл стереть перед тем, как сдать в библиотеку. Но я не отвлекаюсь от действия – спокойно продолжаю читать, мой палец скользит по строчкам, абзацам… Вдруг простое, но такое важное слово… Стена напротив мозолит глаза… Навязчиво гудит лампа… Истекают последние секунды… Я возвращаюсь в шумный зал.