1.
Она сейчас лежит в зале, на раскладном кресле-кровати. По крайней мере, она лежала, отвернув голову к стене, когда я уходил, чтобы завести «Беженку» и ехать сюда, в мастерскую.
Ах, эта свадьба… Если в первый день свадьбы пасынка Сергея я был увлечен сестрой подруги свидетеля Олега, Светой, а так же сестрой свидетельницы Наташи, Оксаной, то день второй принёс мне новое увлечение. Света во второй день веселья спрятала свои ноги в брючном костюме, значительно потеряв на этом. К тому же, после инцидента с её другом, описанном в новелле «Оля и Света», я как бы был негласно исключен из списка её воздыхателей.
Я сидел в кресле у стены, боком к входящим в зал. Вход был перегорожен столом, за которым гостям «продавали» ложки и «лекарство» от головы в виде стопки водки.
Свидетельница Наташа пришла одной из последних, но раньше жениха и невесты. Она вошла в зал стремительной походкой. Она сразу привлекла моё внимание. Все-таки как много значит удачный костюм!
Днём раньше, на официальной части, Наташа была в чёрном костюме, скрывающим её фигуру. На голове её была какая-то фантастическая прическа, которую в двух словах не опишешь. В общем, волосы были уложены в большие цилиндрические локоны.
Вчера у неё были распущенные волосы, спереди чёлка. Далее – красная атласная блузка, коротенькая юбочка, а довершали костюм колготки в шахматную клетку, сориентированную углами вниз и вверх, равно как и в стороны. Ну и, конечно же, туфли, на высоком каблуке. И сразу стало видно, как она хорошо сложена. А Наташа, видя, что производит впечатление, ещё и сияла, добавляя этого впечатления ещё и ещё.
Не смотря на похмельный синдром, я с удовольствием наблюдал за ней. Она села продавать ложки, но часто вставала, то отходила от стола, то подходила. Есть на что посмотреть!
Когда она села за праздничный стол, опять, как и днём раньше, рядом со мной, я ей сказал, что хочу её рисовать.
– Я буду бывать у Жени, – сказала Наташа, как бы дав этим согласие. Она намерена приходить к вышедшей замуж подруге, и уже от меня будет зависеть, нарисую я её, или нет.
Внимание на Наташу обратил не только я. Многие хотели быть с ней поближе. Потанцевать, пообжиматься даже. И Наташа никому не отказывала. Она производила впечатление очень податливой девушки.
Во время быстрого танца я опустился на колено и поцеловал, через колготки, её левое колено. Впрочем, не стану утверждать, что именно левое колено было поцеловано. Но факт целования был. Мама Наташи даже одернула меня. Но я выпил много водки и пива, поэтому угрызения совести по этому поводу не испытал.
После ресторана гости оказались у нас. В меньшем количестве, конечно. Наташа опять сидела рядом со мной. Впрочем, это мало что давало для её восприятия. Всё же лучше на неё смотреть, когда она ходит. А в тесноте квартиры особенно не покачаешь бедрами. Оставалось лишь наблюдать её густо сдобренное косметикой лицо. Миловидное, даже красивое. Главное – молодое, жизнерадостное.
Гости стали понемногу расходиться. Ушёл Олег, ушли Оля и Света, и их друзья. Наташа тоже засобиралась. Она уже была одета. Стояла в нашей спальне. Я даже, как бы на прощанье, поцеловал её в щёчку. Уж точно помню, что в левую. И здесь меня опять одернули. На этот раз жена, стоявшая сзади, ущипнула больно за правый бок.
Далее события развивались следующим образом. Сергей зашёл с Наташей в ванную комнату, закрыв за собой дверь. В коридоре было много народу. Была и молодая жена. Все стояли и ждали, когда они выйдут. О чём-то они там, видимо, говорили. Затем выяснилось, что Наташа будет ночевать у нас. Ей стали стелить в спальне молодых, но я сказал Сергею, что если он хочет нормально жить с женой, не стоит пускать на ночь в свою спальню ни мужчин, ни женщин. Видимо, мои слова его убедили. Наташе постелили в зале, на кресле-кровати, где спал сын Матвей. Матвею же постелили на полу.
Все улеглись. Я заснул. Но среди ночи проснулся. Пошёл на кухню промочить горло. Не удержался, заглянул в зал, где спала Наташа. Подошёл к её постели. Она спала полураздетой. Коленки были открыты. Я опустился на колени и стал целовать её голое колено. Кожа чуть шершава. Целуя колено, я увидел её трусики. Светлые. Волнующее зрелище.
Точно не могу восстановить, как всё было. Украл ещё и поцелуй в губы, но до колен, или после, с уверенностью сказать не могу. Видимо, всё же позже. Целуя её кратко в губы, ощутил твердость верхней губы. Рот её был полуоткрыт, и потому поцелуй получился с акцентом на верхнею губу. Видимо, здесь Наташа окончательно проснулась.
– Дядя Тоша, идите спать, – сказала она, отстраняя меня рукой. Очень нежно отстраняя.
Эту руку я взял и поцеловал её, как бы прощаясь. Этакое короткое ночное рандеву.
Уходить мне не хотелось. Но и остаться было нельзя, особенно после того, как Наташа попросила меня оставить её в покое. Она была так близка и беззащитна. Наверное, я бы мог не послушаться её, остаться. Быть может, этот молодой Стрелец, под ласками и поцелуями позволил бы мне снять её трусики. Да, мне хотелось этого. Мне хотелось ласкать её молодое, красивое тело. Но в любую минуту могла проснуться жена, и тогда очередной «развод» был бы неминуем. Да и сам по себе скандал – штука малоприятная. Опять же, репутация молодой женщины. Девушки ли.
И всё же, всё же… Как мне хотелось ласкать её молодое, красивое тело!
Даже после того, как я, выпив бокал шампанского, совершил половой акт с женой, мне всё равно хотелось пойти ещё раз в зал.
Спящая там Наташа возбуждала меня через стенку. Я понимал, что этот случай более может не повториться. И от осознания этого мне ещё больше хотелось туда, в зал, где лежала молодая, полуобнаженная женщина. Рядом со мной тоже лежала женщина. Не молодая. Не изящная. И я чуть было не совершил акт совокупления с ней вторично. Она, желавшая спать, этого не пожелала.
Муки, терзания духа. Мне хотелось пойти, решительно приступить к ласкам. Взять в ладони её грудь, форму которой я так и не знаю. Хотелось облизать её всю, всю, всю… Мне хотелось довести её до оргазма, возможно, лишь руками и поцелуями. Мне просто хотелось доставить ей сексуальное удовольствие. Но я не был уверен в том, что Наташа примет мои ласки. И, конечно же, я просто трусил, опасался, что меня уличат за этим неблаговидным деянием, и тогда очередной «развод» и все связанные с ним неудобства. Конечно, где-то маячила мыслишка о том, что Наташа – «троянский конь», подброшенный мне хитроумным Сергеем. Не об этом ли они шептались в ванной? Я делаю попытку изнасилования. Она поднимает шум, и дело сделано. Сергей становится полноправным хозяином трехкомнатной квартиры с прислуживающими ему Матвеем и мамой.
