Диана только отпраздновала выпускной и сдала первый экзамен, но чувствовала себя уже выжатой на все сто процентов. Последние два месяца она только и делала, что учила. Даже на прогулки выходила с учебниками.
– Тьфу на вас всех! – Она выгребла из стола записи, которые хранила чуть ли не с начальных классов, собираясь сразу выбросить. Но рука не поднялась отправить их в мусорку целой стопкой, и Диана принялась перебирать макулатуру – как-никак в этих стопках десять лет жизни. Зацепившись взглядом за помятую тетрадь с подписью «мат-И-матика», Диана не удержалась и открыла ее.
Это была тетрадь с восьмого класса для общения с лучшей подругой и соседкой по парте Светой. Они тихонько переписывались прямо на уроках, чтобы учителя не уличали их в болтовне. Веселое было время…
Диана зависла до позднего вечера, перечитывая разговоры, такие смешные сейчас, а когда-то казавшиеся невероятно важными. А потом на самом дне стопки учебной макулатуры наткнулась на дневник. Серебряную обложку к нему она подбирала долго, обошла не один магазин. Почему хотела именно серебряную, она сейчас не помнила, но помнила другое. Сердце забилось чаще, Диана улыбнулась. Пару лет она почти не вспоминала о нем. Дневник был заведен с одной единственной целью – описать случай, который произошел летом перед восьмым классом, и связанные с ним эмоции.
Тогда она решилась бегать по утрам. Тренировала силу воли и характер. Вставала в семь и шла к набережной пруда, который находился в двух кварталах от дома. Кроме редких прохожих и таких же утренних бегунов, как она, почти никого не встречалось. Но однажды…
Диана увидела его издалека. Парень в толстовке с капюшоном расположился на складном стульчике у самой кромки воды и рисовал. Когда Диана пробегала мимо него в третий раз, внезапный порыв ветра сдул один из лежавших на траве листов, и тот полетел прямо на тропинку. И Диана успела перехватить его.
Невольно она глянула на картину и с трудом узнала родной пруд и городские окрестности. В знакомые очертания был облачен фантастический пейзаж с воздушным замком и диковинными растениями. Техника рисования не очень реалистичная, но картина завораживала. Парень встал, аккуратно пристроив творения, чтобы не улетели вслед за первой картиной, и замер, точно в ожидании. Диана подошла и, как вежливая девочка, улыбнулась и протянула ему лист.
Большой капюшон скрывал его лицо, словно парень прятался за ним намеренно. Он посмотрел на холст, протянул руку и взял себе. Потом поднял голову, но Диана и тогда толком не рассмотрела его – солнечные лучи вышли из-за деревьев, словно окутали его, ослепили Диану и заставили зажмуриться. А потом художник молча всучил рисунок ей в руки, резко развернулся, натянув капюшон почти на нос, стремительно собрал вещи и так же быстро покинул пруд.
Диана в тот день больше не бегала. Ошарашенная, она отправилась домой вместе с картиной. Поведение парня казалось странным. Он что, побрезговал забирать картину обратно? Даже слова благодарности не сказал! Было ужасно обидно.
На следующий день она пришла на пруд в то же время, и через день, и так каждое утро в течение лета. Она хотела увидеть его еще раз. Этот парень часто снился ей: его силуэт, его рука, его картины. Таких красочных снов Диана прежде не видела. Вот только больше она не видела и художника.
Дневник стал тем, кто впитал в себя переживания первой сильной влюбленности, взявшейся словно снег среди мая и так же быстро исчезнувшей. И как после снега поздней весной остаются опавшие лепестки, в душе у Дианы тоже что-то завяло или, вернее сказать, затаилось.
Сейчас она плакала, читая записи четырехлетней давности, и улыбалась. Конечно, если она заговорила бы с художником сама, а не стояла дундуком, они бы познакомились и таинственный ореол развеялся. Под маской волшебника кисти обнаружился бы обыкновенный парень со своими тараканами в голове, но кто говорит, что он обязательно был бы плохим? Возможно, они подружились бы, а может быть…
Диана вытерла глаза и отложила дневник. С тех пор она не влюблялась. Хотела, но не получалось. Встречалась пару раз, но решила не обманывать парней, отпускала их после пары недель общения. И только сейчас она поняла, почему. Внезапное чувство к неизвестному юноше было настолько сильное, что не отпускало до сих пор, прячась в глубине души.
Покопавшись на полках, она надеялась найти ту картину, но не сразу вспомнила, что дала ее в восьмом классе лучшей подруге, а та, видимо, забыла вернуть. Надиктовав Свете голосовое сообщение, в котором напомнила про холст и попросила поискать его дома, она погладила дневник пальцами. Ей вновь захотелось увидеть тот яркий фантастический рисунок.
А вообще, стоило бы посетить психолога – не может же она любить призрак из прошлого всю жизнь. Но позже. Сейчас Диана выбросила-таки лишние бумажки, а сама принялась готовиться к завтрашней поездке на речку. Они с бывшими одноклассниками решили провести время на природе с шашлыками и музыкой. Надо было отыскать купальник и легкие вещички, кроме того, составить список покупок. Хорошо, хоть мариновать шашлык в этот раз вызвался Леха.
Вечерело, и на берегу реки то там, то тут загорались костры – такие же выпускники, как они, или компании целыми семьями, пользуясь выходными и на редкость теплыми майскими деньками, решили отдохнуть. Кто-то даже пробовал купаться. Диана взяла купальник, чтобы покрасоваться, но в воду окунуться не решилась. С лучшей подругой Светой они только помочили ноги.
На закате они стояли на помосте и наблюдали за стайкой уток, плывущих к зарослям неподалеку, когда подбежал Леха. Он явно перебрал алкоголя и не мог нормально стоять на ногах.
– Дианочка, иди ко мне, – заявил он и широко расставил руки, намереваясь обнять ее. – Я тебя поцелую!
– Лешка, отстань! – Света шлепнула его по плечу. – Не видишь, мы разговариваем?!
Леха пошатнулся, словно тростник на ветру, и потерял равновесие. Диана по наитию потянулась за ним. Схватила его за руку, дернула на себя, но поздно. Он был тяжелый, нетрезвый и неуправляемый. Инстинктивно он схватил ее и потащил за собой. От боли в боку перехватило дыхание – кажется, она зацепилась за край моста. А потом почти ледяная вода поглотила ее с головой. Диана пыталась выплыть наверх, но не могла понять, где этот самый верх. Леха тянул за собой. Накатила паника, и Диана сделала глубокой вдох, в груди тут же в груди резануло от попавшей в легкие воды. Кашель скрутил ее, но освобождения не было, вода выходила и возвращалась обратно. Страх сковал тело и мысли.
Сознание медленно мутнело, сил сопротивляться не осталось. Тьма заволокла ее, чувства растворились. Боль в груди от попавшей в легкие воды притупилась, и почему-то Диана вспомнила картину художника – та буквально встала перед глазами. И эта картина была такой настоящей, живой, что Диане захотелось шагнуть в этот чудесный волшебный мир.
