I
Всем привет. Меня зовут….Э э э э, зовут…. М м м м, Ну, скажем, майор «С». Где я служу, спросите вы? Э э э э, мда, как бы это сказать поточнее. Служу я там, где происходит стык между МВД и другой службой. Ну, короче там, куда корреспондентам вход воспрещен. Мне сорок пять лет. Не женат. Холост.
Огневая подготовка – отлично.
Навыки ведения цели – отлично.
Маскировка на местности – отлично. И т.д. и т.п.
Одним словом, та фирма, где прошла моя жизнь, веников не вяжет. А если вяжет, то только по спецзаказу. Если вы поняли, о чем я говорю, вот и ладно. Однако, как сказал одни классик нашей начальной школы: «Безликие герои – удел неудачных писателей.» Подписываюсь.
Мне сорок пять, и я этим очень доволен. Почему? Спросите вы. Да потому что, в моей профессии дожить до столь почтенного возраста, это не просто удача, это Судьба. Короткая стрижка ежиком (а как вы хотели? Служба). Каштановые волосы. Бирюзово – голубые глаза. Мягкая линия губ. Широкие скулы и твердый подбородок. Сложение плотное. Рост выше среднего. Узкая талия и широкие плечи. Достаточно? Наверное, меня можно назвать красавцем. Но если честно, то мне глубоко начихать. Нет, честное слово. Начихать и все тут. На то, кто и что обо мне думает. Или рассуждает. Я просто работаю и заслуженно отдыхаю. Я долго работал и теперь заслужил свой отдых. Итак. Десять дней заслуженного отдыха в теплой стране на букву … м м м м, ну, скажем «О» или «Э». Послушайте, а какая вам разница то? Какая страна. Какой континент. Как я туда попал. Или как я пресек границы. Вы прочитали, что было написано выше?
«Огневая подготовка – отлично.
Навыки ведения цели – отлично.
Маскировка на местности – отлично.»
Добавить еще что-то? Или этого вам достаточно?
Да и еще насчет внешности. Честно сказать, с такой броской внешностью как у меня дожить в наших кругах даже до 35 – это большая заслуга. Точнее, заслуга заслуг. Не говоря про мои сорок пять с гаком. Но все. Хватит о моей внешности. И так все ясно. Сердцеед. Бабский угодник. Называйте меня, как хотите. Но я, ни то, ни другое. Я просто – Солдат. Банально? Ну, вот и хорошо. Хорошо, что вам стало от этого легче. Или удобней. Но солдаты бывают разные. Одни из них бывают по призыву. Бывают по необходимости. А бывают по природе. Так вот. Я Солдат по природе. Нет, я не тот дебильный вид солдафона, от избытка ума которого, вешаются подчиненные или семья прописывается в псих диспансере. А тот, кому сама природа уготовала солдатскую жизнь. Вот так, просто и банально. Солдатскую жизнь. Неприметную. Неудачливую. Короткую. Но все-таки славную и любимою. Вы, кажется, меня не поняли? Ну и ладно. Ведь я с сегодняшнего дня в отпуске. Могу себе позволить быть не понятым. Как и во время всей своей жизни.
Ну, да ладно. Никому нет дела до моей состоявшейся или не состоявшейся жизни. Я несмотря ни на что, дожил до 45 – ти лет, с чем себя неоднократно уже и поздравил. Да, и к вашему сведению. Я совсем не пьянею. Точнее я совсем не пью. Если еще точнее, пью только по необходимости. Когда я на задании. Когда ЭТО надо. Но меня ЭТО, не берет совсем. Наверное, это одна из тех счастливых случайностей, которая и называется – Судьба солдата. Мои друзья (а вы думали, что их у меня совсем нет?), так же как и мои дорогие медики, зная мою способность потреблять, а точнее, переводить в пар драгоценную жидкость, давным – давно оставили попытки, а точнее, свое стремление, застать меня врасплох. Глупое занятие. Я уже написал выше, что я Солдат! И это состояние не зависит от моего желания или не желания быть им. Таким я родился. Просто спиртное испаряется из моего организма с такой же легкостью, как испаряется роса при восходе солнца с листа зеленой травы. Почему так происходит? Как говорил Михалыч … Э э э… пардон. Вы не знаете кто такой Михалыч? Извините. Это когда войдешь в наш корпус, потом на второй этаж. Потом на право, там такая белая дверь с красным крестом. Там и жил наш Михалыч. Так вот. Как говорил Михалыч, тыкая мне в нос ватку со спиртом:
– Этому коню стоять не следует.
Подписывая при этом правой рукой очередные, невероятные показатели различных приборов.
И бросали меня в разные дебри и приключения. Во всех видах и состояниях. Однажды помню, пришлось узнать, что в далекой стране живут не только обезьяны, но и анаконды. Но это была совсем другая история. О ней я расскажу, как ни – будь позднее. Если останусь жив.
Но сегодня я СВОБОДЕН! У меня целых… Раз, два три, ….семь, девять, десять. Целых десять дней отпуска! И это прекрасно. Море. Песок. Солнце. И девушки. А, что еще нужно Солдату? Ах, да. Еще немного пива. И чуть, чуть сладкого на ужин. Спиртное меня не интересует. Ну, вы уже это поняли. Оно просто испаряется из моего тела, не оставляя следов. Если только я не на задании. Там просто НУЖНО сходить от него с ума. Что и было отмечено в реестре моих заслуг:
– Объект сходить с ума при….Э э э э…
Ну, шутка ж, е – мае! Шутка. Я же в отпуске. Десять долгих дней. Класс! Поздравьте меня. Я в отпуске!!!
II
Итак. Прошло два дня. Вы думаете, что это катастрофически мало? Ошибаетесь. Это целая уйма времени. Оно нахлынуло на меня солнечным ветром и практически утопило в своей теплой утробе и жарком солнечном свете. Наверное, это большой недостаток мужчины не пьянеть от винного расслабления. Но меня солнце пьянит не меньше. Не верите? Ну, тогда попробуйте пройти от города на букву «Б», к точке эвакуации за пятьсот километров к деревне «А» и вы помете, что свежий воздух и горячий песок, это и есть истинное опьянение. Опьянение в отпуске. Эх, красота! Однако ж как говорил Михалыч, после третьей стопки спирта (извините, за грубое слово):
– И в рот компот, а в хвост бананы.
Это я к тому, что все заканчивается в этом мире. И зона покоя в отпуске так же. Короче. Понесло меня на волейбольную площадку. Я ж говорю, что для настоящего мужчины, отсутствие опьянения – это большой недостаток. Вот и для меня, это недостаток из недостатков. Мне бы солнца побольше, да море по теплее. А тут еще и волейбол. Эх, это ж не жизнь – сказка. Солнце, пляж, тугой мяч в воздухе, и кто может сказать, что это не жизнь? Это и есть жизнь. В ней свежий воздух и запах горячего песка. В ней синее море и свист ветра в ушах. А еще в ней есть опьянение от избытка времени. Того самого времени, которого просто нет, когда до точки сбора еще далеко, а до перестрелки с бойцами очередного бананового режима, очень близко. Одним словом, я просто опьянел от избытка времени, отсутствия опасности и от присутствия солнца. Короче, Михалыч бы меня понял. Но его уже нет. Как нет и времени описывать все подробно. Я начал совершать ошибки. Первая из них, я позволил себе выход на площадку. Как бы вам это поделикатней объяснить? Ну, это когда ты совсем не хочешь быть заметным, но сама жизнь выталкивает тебя на поверхность. Одним словом, я вышел на игровую площадку. Вот так же на ней однажды меня заметил тот человек, от которого и закрутилось колесо моей службы. Это случилось в игре. Уже не помню с чего там все началось в том далеком детстве, но в какой-то момент я поймал себя на мысли, что мир вокруг меня вдруг замер и мои сверстники стоят на месте, как будто кто-то невидимо включил кнопку паузы на видеомагнитофоне. Конечно же потом я узнал, что у Викингов такое состояние называлось «берсерк», что в переводе обозначало «Медвежья Рубашка». Но в то время мне было всего 6 лет от роду. Моя семья погибла в автокатастрофе. Воспитание в детском доме приучило меня к различным невзгодам. Но как я уже и писал выше, мое истинное предназначение – это Война. И с этим ничего не поделаешь. Она родилась со мною в крови. Так она, надеюсь, и уйдет со мной безвозвратно, как и появилась. В тот злополучный, а может быть счастливый для меня день, с моими друзьями по детдому, я вышел играть на площадку. Кажется, мы играли в догонялки. Михалыч, да это был именно он, тогда еще только подающий надежды кандидат медицинских наук, именно он увидел тот самый миг, когда во мне сработала природная сила Солдата. Я смутно помню тот момент, но кажется кто-то из наших девчонок перебегал небольшую лужу. Моя задача была предельно проста. Мне нужно было догнать убегающего от меня противника. Я сделал рывок и на этом все кончилось. Т.е. кончилась моя нелегкая жизнь в детском доме. И начались мои мытарства по службе. Ради чего? А кто знает то? Война не спрашивает о справедливости своих решений. Она принимает их безвозвратно и беспощадно. Т.к. основная ее задача – убивать. Своих, чужих, раненых, немощных, юных или старых. Это ей абсолютно безразлично. Она сама выбирает себе жертву и не дает ей поднять головы, до тех пор, пока не вытянет из нее последние силы. Имя, которым – жизнь. Так и случилось в тот день. Михалыч никогда, повторяю, никогда не говорил мне, что именно он увидел. Я только смутно могу передать то первое состояние «берсерка», которое, впрочем, стало с тех пор моей второй сущностью. Реальной, как и сущность моей солдатской жизни. Но обо всем по порядку. Помню, что, сделав рывок за той девчушкой, я вдруг увидел, как мир остановился вокруг меня и даже брызги воды вылетевшие из под ее ног, висят неподвижно в воздухе. Мне было забавно пробегать мимо них и рассматривать их разноцветные капли. Вы думаете, что мне было страшно? Нет. Что может испугать шестилетнего ребенка? Ну, может только темная комната, в которой водятся придуманные страшилки друзей по больничной палате, чьи образы нашептывались тебе по страшному секрету на ухо, при свете уличного фонаря. Мне не было страшно. Мне было весело. Правда потом, после того как моя первая жертва, упала на асфальт лицом в низ, мне стало страшно. Нет, не потому что мне ее было жалко (какой мальчишка в том возрасте жалеет девчонок?), а лишь по тому что, мир вдруг стал вращаться вокруг меня с удвоенной силой, как бы догоняя отставшие кадры кинохроники. Ну, да, конечно, потом, со временем пришло то самое умение управлять этими секундами. Но в тот миг мне по-настоящему стало страшно. Мир закрутился вокруг меня с неуправляемой силой и главное, он перестал быть беззвучным. Оказывается, звук мира – это неуправляемая волна хаоса. Где все так перемешалось, что различить полезное от дурного, нет никакой возможности. В том мире, где все замирает, звука нет. Там царит тишина. Так вот. Мир навалился на меня неимоверным звуком и ревом. Мне стало нестерпимо жутко и больно. Мне кажется, я кричал в голос, но как оказалось, я тихо плакал от боли. Я помню только ласковые глаза Михалыча, который сжимал меня в своих объятиях и тихим грудным голосом шептал мне на ухо:
