Не спится, вновь пишу стихи
Золото холодное луны
Тихо всю квартиру освещает.
Ночь без сна опять мне предвещает,
Не грозит увидеть нынче сны.
А раз так, то напишу стихи,
Осторожно свет зажгу украдкой.
Строки сочиню в своей тетрадке,
Очень для меня они важны.
Вдохновит меня сама луна,
Мной минутам счет уже потерян.
Очень лихо пронесется время,
Просижу до самого утра.
Создала три сборника стихов,
Разместила их я в интернете.
Нет меня счастливее на свете,
Написать хочу все сто томов.
Тернист к ярким звездам мой путь
Этой грусти теперь не рассыпать,
Этой боли теперь не унять.
Но не надо лукавого кликать,
Хоть и тяжесть на сердце опять.
Вечер к ночи идет все быстрее,
Бога вспомню в бессонную ночь.
Одиночество будет острее,
Нет, не в силах никто мне помочь.
Безвозвратно уходят минуты,
Не щадит моя память меня.
И расписаны жизни маршруты,
И не вычеркнуть даже и дня.
А бессонница мучает снова,
Как теперь мне спокойно уснуть?
Как же наша реальность сурова,
И тернист к ярким звездам мой путь.
Только теплится все же надежда,
Что все прожито было не зря.
И твержу я себе как и прежде,
Что бессмертна живая душа.
Хорошо под осеннюю свежесть
Наблюдать золотой листопад.
Ярко солнышко светит все реже,
Как красив Александровский сад!
Там фигура царя Александра
И фигуры изящные дам.
Непременно захочется завтра,
Этот сад посетить снова вам.
Дышит все в этом месте прохладой
И гостей снова встретит Тюмень.
Вновь нам осень всем станет отрадой,
Упоителен каждый здесь день.
Прогуляйтесь по этому саду,
Сделав фото на память себе.
Рады будете вы променаду,
Коль заглянете в сад в сентябре…
Спутник славы – одиночество
Посвящается Фаине Раневской
Спутник славы – одиночество,
Как же тяготит оно.
И сбылось мое пророчество,
Быть одной мне суждено.
Свет от рамп не даст мне видимо
Быть счастливой ни за что.
Бесшабашная на видео,
Но в слезах мое лицо.
Часто не могу я выспаться,
Тру платком свои глаза.
остается с болью свыкнуться,
Никому я не нужна.
Спутник славы – одиночество
И привыкла я к нему.
И сбылось мое пророчество,
Так одна и проживу.
И в окнах мелькает опять свой сюжет
В окне происходит обычная драма,
Разводится муж со своею женой.
«Мне так надоела слезливая дама,
Хочу наконец обрести я покой».
Сосед у окна был свидетелем сцены,
Слегка покачал он своей головой.
Жена перечислила мужа измены,
На что он ругался и был сам не свой.
А завтра соседки подхватят ту тему
И будут так долго ее смаковать.
Стыдиться жена станет той перемены,
Реветь пойдет бедная молча в кровать.
Поэзии нет в этой жизненной прозе
И в окнах мелькает опять свой сюжет.
Ужасно цинично, на полном серьезе
Развод состоится спустя много лет…
Для самурая как награда
И дар Судьбы в его руках.
Подарок Демона из ада,
О нем он грезил лишь в мечтах.
Названье носит Барракуда,
Из стали сделан непростой.
А самурай он сам откуда?
Он рейнджер-воин Золотой.
И управлять им воин будет
Всю жизнь, до самого конца.
Меч в самурае том пробудит
Большую смелость навсегда.
Мечом отважно убивает
Тот самурай своих врагов.
Своих господ он защищает
И в том удел его таков.
Гейша
Какая царственная доля,
Художник рисовал портрет.
К победе здесь так много воли,
Ей незнакомо слово «нет».
Но рождена ты не для счастья,
Из пепла самого, огня.
И ты познала секса страсти,
Ты для романов создана.
Поэт влюбился так безбожно
И посвятил свои стихи.
Но та японка осторожна,
Не помышляет о любви.
Она же гейша. если честно,
Ей важен только кошелек.
Но ей внимание так лестно,
В глазах зажегся огонек.
Какая царственная доля,
Искусно сделала минет.
В крови немного алкоголя
И девятнадцать полных лет.
Токио
Токио на острове Хонсю,
Я попасть в Японию хочу.
Парк прекрасен там Касай-Ринкай.
Попаду тогда я словно в рай.
Диснейленд и тысяча огней,
Очень много будет здесь людей.
Парк Уэно и его музей,
Не забыть потом мне этих дней.
В ресторане суши и кальмар,
С океана пойманный тот дар.
Красное японское вино
Девушка подаст мне в кимоно.
Закажу в гостинице отель,
Массажиста мне позвать не лень.
Посещу я также spa-салон,
Здесь мое желание – закон.
Токио на острове Хонсю,
Я попасть в Японию хочу.
Этим летом в гости прилечу,
Все потом подробно расскажу!
Волшебная страна атлантов
А был ли остров Атлантида?
О нем писал еще Платон.
Исчезла вмиг она из вида,
Так что произошло на нем?
Цунами бед понатворили,
Пронесся грозный ураган.
Они людей и погубили,
А огнедышащий вулкан
Дополнил страшную картину.
Нептун был страшно разъярен
И остров в самую пучину
Был в тот же миг им помещен.
Волшебная страна атлантов,
Была ли или это миф?
Не сосчитать людей талантов,
Но их уж нет. Об острый риф
Волна теперь упрямо бьется,
Над Атлантидой океан
Теперь как будто бы смеется,
Она загадка для всех стран…
Гимн любимому Литпричалу
Дует свежий ветер,
Близок Литпричал.
Больше всех на свете
Сайт мне этот дал.
С ним и не сравнится
Никакой другой.
И о берег биться
Будет вновь прибой.
Мчится наш кораблик,
Не боится бурь.
Пассажир романтик,
Небо шлет лазурь.
Музыкант одобрит
Славный Литпричал.
И фотограф помнит —
Фото размещал.
Рад ему писатель,
Хвалит и поэт.
И любой создатель
Шлет большой привет.
А порой читатель
Якорь здесь бросал.
Также почитатель
Сайта Литпричал.
Встреча зимой
Завари мне желанного чая,
И в глаза ты мои посмотри.
Все тревоги мои замечая
Этой грешно усталой души.
Кот мурлыкает все на диване
И соседки судачат опять.
О начавшемся новом романе,
Не пытайся их даже унять.
За окном запоет опять вьюга,
Ты мне вот что сейчас расскажи.
Как мы встретились поздно. подруга,
Седина пробивает виски.
Проживем мы с тобой еще долго,
Не сдадимся же старости в плен.
Гости нам прокричат еще горько,
От судьбы убегать нам зачем?
Завари мне желанного чая,
И в глаза ты мои посмотри.
Все желанья мои понимая,
Очень крепко меня обними.
Нет никого роднее мамы
Завари мне мама чаю
И со мною посиди.
Нет тебя родней. я знаю,
Все плохое позади.
Кто обнимет так как мама?
Кто поддержит в трудный час?
Хоть я очень и упряма,
Но признаюсь в этот раз.
Никого дороже мамы
На всем свете больше нет.
Коль случилась в жизни драма,
Кто поможет, даст совет?
Завари мне мама чаю
И со мною посиди.
Я с тобою отдыхаю,
Как бальзам ты для души.
Тщеславна я, признаюсь честно
Бродила ночь в заблудшем мире,
Поэт ей посвятил сонет.
А по TV в прямом эфире
Шел очень старенький концерт.
И горечь сладостной утраты
Меня утешила вконец.
Я и сама была так рада
Освобожденью наконец.
Такая видно в чем-то карма
И речь совсем не про любовь.
Не занимать видать мне шарма,
Я взбудоражу чью-то кровь.
Писать хотелось бы мне песни,
Пусть стадионы их поют.
Тщеславна я, признаться честно,
Пусть шанс и мне певцы дадут.
Шрам в твоем сердце
Я шрам в твоем сердце оставлю,
Он будет глубоким, поверь.
И мучиться сильно заставлю,
