Уважаемый читатель, в ваших руках роман «Небо на двоих».
Если бы год назад… Нет, полгода назад мне сказали, что я напишу книгу, я не поверила бы. Даже не смела мечтать; считала, что это из области фантастики. И всё же я сделала это.
Сколько сомнений было поначалу: «Что скажут? Что подумают? Вдруг не получится, ведь я не писатель и не обучалась этому ремеслу».
Этот роман состоялся благодаря проекту «Я – автор женского романа». Руководитель – Владимир Платон.
Несколько месяцев интересной творческой работы… Командной работы.
Я благодарю Владимира Платона за уникальную методику создания женского романа, благодаря которой я реализовала свою мечту.
Особую благодарность я хочу выразить заведующей библиотекой-филиалом №17 МБУ ЦБС «ИЖСТАЛЬ» Неклюдовой Татьяне Леонидовне за предоставленную возможность проводить литературные мастер-классы.
Издание романа не могло бы состояться без технической помощи Валентина Болдырева. Именно его стараниями рукопись приобрела вид книги.
Я благодарю художника Веру Холмогорову за создание художественных образов для оформления обложки.
Хочу надеяться, что эта книга поможет вам найти значимые ориентиры в жизни, которые помогли моей героине достичь желаемой цели.
С любовью и благодарностью, Галина Лошкарева.
Стефанию разбудил запах кофе. Каждый новый вдох привносил очередную порцию этого приятного бодряще-пьянящего аромата. Она наполнилась им настолько, что почувствовала себя гелиевым шариком, медленно поднимающимся в небо. Как восхитителен этот полёт… Так бы лететь и лететь. Но, видимо, нитка, державшая шарик, была короткой. Лёгкие подёргивания на месте, и полёт прервался.
Открыв глаза, Стефания увидела потолок: «Ах, да. Плацкартный вагон поезда. Верхняя полка. Неудобно. Свернулась в три погибели. По другому никак нельзя: если выпрямиться, то ноги перекроют движение по узкому коридору вагона. Одни неудобства с таким ростом…». Её мысли прервал женский голос снизу:
– Не знаю, куда делась зубная щётка. Ты не видел, Егор?
– Видел. Дома. В ванной на полочке, – почти шёпотом ответил тот.
– Так и знала. Забыла, – надув пухлые губки произнесла женщина.
Она пристально посмотрела на мелькающие за окном деревья, словно на одной из ветвей пыталась найти зубную щётку, оставленную дома.
Где-то рядом зазвучал приятный мужской баритон:
– Тебе две ложечки или одну?
Теперь внимание Стефании переместилось к боковым полкам. И здесь расположилась пара.
– Сколько сахара, Лидусик? – повторил баритон.
Ответа и во второй раз не последовало. Звон ложечки говорил о том, что сахар в стакан всё же был положен.
Этот звон… Его ни с чем не спутать: он уже в подсознании, причём неразделим с подстаканником. Да. Чай, подстаканник, поезд, путешествие – образ единый и неделимый. Неважно, что конкретно в эту минуту в стакане кофе. Без сомнения – кофе. Его запах и разбудил Стефанию.
Ребёнок лет двух бегал по коридору, наматывая необходимые для нормального развития метры. Удовлетворял потребность в движении. В отличие от тётей и дядей двенадцатого вагона, вынужденных вести ограниченный, почти неподвижный образ жизни: сидеть, лежать, есть, пить, ходить в туалет, изнывать от жары, выходить на редких станциях на улицу, сделать несколько глотков свежего воздуха. Хотя свежим его вряд ли назовёшь в июльскую тридцатиградусную жару. Но это всё-таки лучше, чем душный вагон без кондиционера.
Пятьдесят один человек… Они хотя бы знают, куда едут и сколько дней им быть в этом ограниченном пространстве. «А я еду туда, не знаю, куда. Встречу то, не знаю, что…» – проговаривала Стефания детскую прибаутку, натянув на голову простыню, чтобы не было слышно окружающим. Непроизвольно свернулась в комок. Не дай бог, ноги перекроют путь активизировавшимся в утренний час пассажирам.
На данный момент пространство под простынёй – её мир, который никому не мешает. «Здесь я могу петь. Не важно, что тихо, себе под нос. Здесь могу стать маленькой. Это очень просто – стоит поджать к животу колени – и ты уже не „верзила“, „каланча“, „переросток“, а маленькая хрупкая девочка, Дюймовочка из сказки, которую хочется взять в руки, любоваться, лелеять, согревать…»
На слове «согревать» Стефания высунулась из своего мирка, обвела взглядом окружающее пространство. Нашла то, что искала, – одеяло, лежащее на третьей полке. Одно движение – и её мир стал ещё надёжнее, ещё укромнее, ещё теплее. Единственное, – здесь было темно. Невольно нахлынули воспоминания прошедшей ночи…
Железнодорожный вокзал. Кассы дальнего следования. Любезный и одновременно уставший голос кассирши:
– Слушаю вас! Куда едем?
– Мне на ближайший проходящий! – отчеканила Стефания.
Кассирша с вниманием посмотрела на высокую белокурую женщину. «Понимаю вас. Куда – всё равно. Главное, поскорей» – сказал её взгляд.
Быстрые щелчки по клавиатуре компьютера и голос вдогонку:
– Отправление в ноль часов пятнадцать минут. И сдачу не забудьте! Девушка! Сдачу!
Зал ожидания. Что тут ожидать? Отправление через двадцать минут. На табло уже указан номер платформы и путь – первый. «Хорошо, что не надо переться через все составы по переходу чёрт знает куда. А куда всё-таки еду?» – Стефания решила развернуть билет и взглянуть на пункт назначения. Тут же раздумала и сказала себе строго: «Решила ведь рвануть туда, не знаю, куда. Встретить то, не знаю, что. Решила – постановила!». На билет всё же взглянула, уточнить номер вагона.
Железная гусеница, вынырнув из темноты, медленно приближалась к перрону, фарами освещая себе путь и ослепляя пассажиров.
– Девушка! Куда всё-таки едем? – спрашивал уставший голос кассирши. Стефания моментально «выскочила» из своих фантазий. Железнодорожный вокзал. Кассы дальнего следования. Подошла её очередь.
«И правда, пора определяться. Билет в никуда всё равно не продадут», – покорно говорила себе Стефания, ответив кассирше:
– Мне на Питерский. Я ведь успеваю? Отправление в ноль часов пятнадцать минут?
Двенадцатый вагон. Место номер восемь. Разумеется, верхняя полка. На другой вариант она не рассчитывала. Тот, кто хочет комфорта на нижней, за месяц об этом беспокоится. Но месяц назад у Стефании и в мыслях не было срываться с места. Тогда она чувствовала себя вполне счастливым человеком: «Что тут говорить? Имею, что имею. Верхняя полка».
Бельё даже при дежурном свете сияло белизной. Оно как будто говорило: «Приветствую тебя, Стефания! Не трать время, укладывай вещи и сама спать укладывайся!».
Кроме дамской сумочки, Стефании укладывать было нечего. Она окинула взглядом сонный двенадцатый вагон. Кажется, с её появлением он полностью укомплектовался. Через три минуты Стефания ничем не отличалась от пятидесяти одного пассажира двенадцатого вагона, укрывшихся простынями. Люди мирно посапывали, похрапывали и покачивались в такт движению поезда под размеренный стук колёс.
