НЕБОЛЬШИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА
Глава 1
Счастье переполняет женщину не так, как мужчину. Казалось ей с высоты своих пусть и небольших, но всё же прожитых лет. Женщина хочет делиться им со всеми вокруг. Выплеснуть из себя потоком удивительной и яркой силы. Мужчины наоборот, прячут поглубже, словно боясь расплескать. От мужского счастья веяло скукой и серостью. Хотя, возможно, ей попадались не те мужчины. Да, и счастье не в количестве. А сегодня она была счастлива. В это обычное необычное утро. Букет ромашек на подушке напомнил о светлых чувствах. О любви, о нежности, о муже. Да, о муже. Часто стала о нем забывать. Тепло тела было, тепла души не хватало. Иногда даже в одной постели. Но он, все же, мог её удивить. Он старался. И в такие моменты она, конечно, всё прощала, всё забывала. Эта странная женская жертвенность жила в ней с самых ранних лет. Уже тогда считала себя во всём виноватой, а вокруг замечала только светлое. Часто не понимая, что говно есть говно. Не важно, в какой упаковке.
Судьба, думала в десять, когда от них ушел отец. Просто в один из дней закрыл за собой дверь и больше не открывал. Наверное, иначе не мог. Ведь, если бы мог, то, наверное, остался. С таким наивным оправданием она ещё больше к нему проникалась. Бесспорным благородством наделила отцовский поступок, но в то же время жалела мать. Уходила из дома, когда та запиралась в ванной и плакала. Готовила, помогала по квартире, старалась в школе, лишь бы уберечь маму от хлопот. Когда появились ухажеры, ласково всем улыбалась и испарялась в душном пространстве их небольшого жилища, боясь потревожить чужое счастье. Казалось честным – одинаково любить обоих родителей.
Это необычное утро ещё было и необычно прекрасно. Яркий аромат последнего осеннего солнца так и дурманил. Она сладко потянулась в кровати. До мурашек на коже. Ещё раз влюбилась в букет цветов на подушке и зажмурилась от радости. Жаль, муж уже на работе, как же сейчас захотелось его расцеловать. Поделиться всем своим светом, всей радугой наполнивших её эмоций.
Закрутились в голове цветочные хлопоты. Быстрее за водой. Такую красоту, такой миг хотелось сохранить навечно. Пусть не монументально, пусть в вазе. Ещё прекраснее. Чтоб в тяжелые моменты вспоминать или просто благодушно лицезреть на своём окошке. Красота спасает мир и каждую его живую частичку. Хочется вставать, дышать и делиться этим счастьем.
Вскочила с кровати и быстро запрыгнула в тапки. Пол в доме был холодный. Видимо, котёл не работал. Три прожитых здесь года так и не приучили к этому холоду. По началу даже заболевала. Осень и зиму ходила сопливая, пока не утеплилась вязанными носками. Помогло.
Жили они на окраине возле парка, в частном секторе. Свекор, свекровь, муж и его младший брат. Такая небольшая дружная семья приняла её тепло и совершенно обыденно. Она просто переступила порог и стала здесь жить. В один из дней, совсем неважно какой. Если в доме живет счастье, календарь на стене не нужен. Семья приросла одним человеком, не потеряв своего значения. И ей, спустившейся с гор своих прожитых детских и юношеских переживаний, здесь стало совершенно чудесно, словно дома. Того дома, которого у неё не было. Глядя на семью мужа, она стала понимать, что такое дружба, привязанность, простота и честность. А, главное, что такое любовь. Теперь уже по-другому вспоминала своих родителей. Не осуждала, просто по-другому. Без тех чувств, которые были раньше. Как этап жизни, который остался позади.
Ваза обнаружилась на кухне. Набрала воду и поспешила обратно в спальню. Дома уже никого не было. Разбежались по делам. Иногда кто-то задерживался, дозволяя невестке подольше поваляться в кровати. Она любила такие моменты. Тепло, сонливость, нежность. И конечно, не любила сама хлопотать в котельной. Как для квартирного ребёнка с центральным отоплением, для нее возня со спичками была крайне непростой, а часто и опасной. Даже за опытом проведенных здесь лет, всё ещё частенько что-нибудь резала, колола или ломала. Муж смеялся, свекровь причитала, а свекор поучал. Поучал уже неоднократно много раз, но всё равно беззлобно, полюбовно. Лишь часто напоминая о медведях в цирке.
В цирке она была один раз. В шестнадцать лет. Мама отвела ее туда на окончание школы. Словно исполняя какую-то обязательную программу в воспитании ребенка, но забыв о его возрасте. Конечно, пытаясь наладить свою личную жизнь, она часто забывала о дочери, но это не значит, что она ее не любила. В ее понимании любовь была проста и монохромна. Она дала ей жизнь, крышу над головой, еду и одежду. Что это, если не любовь?
Спустя еще год у матери обнаружили опухоль. Сообщили обыденно, сквозь толстые врачебные линзы в темном коридоре. Пахло там хлоркой и раскаянием. Запах успел приклеиться. Она наоборот. Уже ничего не успела. Не наладила свою личную жизнь. Не встретила своего единственного. Не родила сына. Не успела переоформить дачный участок. У нее было очень много не законченных дел. Но болезнь не выбирала. Она не хотела ждать, одаривать шансом или отсрочкой. Болезнь просто захватила её тело, и тело это вскоре сдалось. Она лежала, стонала от боли, а дочь все это время находилась рядом. По началу пыталась что-то совмещать. Учебу, личную жизнь, друзей. Но не смогла. Исключили. Из университета, из дружной компании, из списка контактов. Впрочем, не жалела. Приоритетов уже не осталось. Как могла обеспечивала уют в квартире, облегчала страдания родного человека, старалась всегда быть рядом. Сама не заметила, как за это время повзрослела, но высохла. До килограмм сорока. Иногда мать, в шутку за длинные худые ноги и маленькое тельце называла ее циркулем. И ей это нравилось. Нравилось, когда мама шутила. Те редкие мгновения так застряли в памяти, что часто и теперь снились по ночам. Ты – мой родной циркуль. Смеялись её глаза, полные слез, и черно-белая любовь наполняла комнату всеми цветами радуги. Почему люди так редко говорят друг другу о своих чувствах? Она не знала. Может, они просто не умеют? Может, не знают таких слов? Или потому что привыкли молчать? Молчала и она. В те минуты в той комнате в той тишине. Просто гладила маму по руке.
Блеснуло сквозь решетку. Трещало сухое полено. Обрадовалась огоньку в котельной. Разожгли. Не придется теперь мучаться. Лишь подбрасывать дрова и поддерживать тепло. Ответственно, но привычно. Это она могла, с этим справиться. Какие же они все-таки родные! Закружилась, порхая по дому. Легко ей стало, весело. Заботливо поставила цветы в вазу и убрала на окошко. И так потеплело, так похорошело. Даже захотелось сбросить тапки и выбежать в это осеннее утро. Насладиться им сполна, но обязательно босиком.
