Евгений Браудо - Неделя Рихарда Штрауса в Мюнхене

Неделя Рихарда Штрауса в Мюнхене
Название: Неделя Рихарда Штрауса в Мюнхене
Автор:
Жанры: Музыка | Критика
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Неделя Рихарда Штрауса в Мюнхене"

«В атмосфере практичности и самохвальства, которые густым туманом окутали современную Германию, искажаются до неузнаваемости благороднейшие идеи, рожденные творческим гением нации. Светлая, прекрасная мысль создать к тому времени, когда в Германию стекается огромная толпа иностранцев, циклы образцовых художественных драматических и музыкальных постановок, очень быстро стала приспособляться устроителями подобного рода художественных предприятий к растущему Fremdenverkehr и наиболее полной эксплуатации имеющихся на лицо артистических сил…»

Бесплатно читать онлайн Неделя Рихарда Штрауса в Мюнхене


Неделя Рихарда Штрауса в Мюнхене (1910 г.)

[1]

В атмосфере практичности и самохвальства, которые густым туманом окутали современную Германию, искажаются до неузнаваемости благороднейшие идеи, рожденные творческим гением нации. Светлая, прекрасная мысль создать к тому времени, когда в Германию стекается огромная толпа иностранцев, циклы образцовых художественных драматических и музыкальных постановок, очень быстро стала приспособляться устроителями подобного рода художественных предприятий к растущему Fremdenverkehr и наиболее полной эксплуатации имеющихся на лицо артистических сил. Часто эти небрежные, вследствие усталости дирижеров и певцов, фест-шпили могут свидетельствовать меньше о благоговейном отношении к чествованию великих музыкантов, чем о желании руководителей дела получить с иностранцев тройную плату за билеты на спектакли, вы чем от рядовых представлений зимой не отличающихся. По-видимому и мюнхенцы, устраивая неделю Штрауса, руководились подобными дедовыми соображениями. Неизящная реклама, наскоро сколоченная Fest Halle, в которой происходили концерты (под аккомпанемент свистков паровозов и торжественных возгласов военного оркестра из близ лежащего ресторана), неприятная обстановка фойэ, где, вместе с партитурой Электры, на поклонение многочисленных почитателей Штрауса была выставлена и партитура Walzertraum'а, и рядом с превосходными полотнами Ремуара, Монэ, Стейнлена были вывешены для продажи, совершенно не идущие к ним, картины Грюцнера, Каульбаха, Пуца – все это раздражало и создавало в душе совсем не праздничное настроение.

Но, помимо этой пошлости, неделя Штрауса, несомненно, является крупным художественным событием в жизни Германии. Ибо можно относиться к Штраусу, как угодно, находить невыносимым для уха его полифонические и гармонические резкости, но нельзя отрицать, что его произведения волнуют не только узкий круг музыкантов (их то меньше всего можно было встретить на фест-шпилях), а широкую массу интеллигенции, для которой Штраус одна из больших культурных сил. И настроение вдумчивого внимания и энтузиазма, создавшееся во время фест-шпилей, показало, что чествование Штрауса, может быть задуманное и не без мысли о наживе, явилось выражением искренней потребности нескольких тысяч людей, съехавшихся в Мюнхен из разных концов Германии и заграницы, из желания увидеть во весь рост своего Штрауса, сознательно отнестись к его творчеству, полную картину которого и дала Мюнхенская неделя.

Данная устройством этой «Fest Woche» возможность прослушать целиком всего Штрауса, несла в себе один не малый соблазн. Сопоставление в биографической последовательности всего, что написал до сегодняшнего дня Рихард Штраус, соединяет все пестрые нити его творчества в одну, против ожидания, несложную ткань, рассмотрение которой невольно толкает на какие-то упрощенные формулировки. И если Норны, определяющие ход музыкального развития Штрауса, еще продолжают плести свою таинственную нить, а потому преждевременно подводить итоги творчества такого, исполненного кипучей деятельности, художника, то все-же трудно победить в себе искушение сделать некоторые обобщения, касающиеся его композиторской техники: без понимания её не легко разобраться в особенностях современной немецкой школы вообще.

Как композитора, Штрауса раньше всего отличает та чисто музыкальная чуткость, с какой он умеет находить формы даже для самых сложных поэтических мотивов. Но, конечно, речь идет не o традиционных формах абсолютной музыки, к которой Штраус не возвращался более, после своей юношеской симфонии «Aus Italien» (1887 г.); я говорю о живом многообразии форм, заново создаваемых каждый раз новой поэтической программой, вместо одной, заранее установленной. В этой области Штраус является последователем Листа – как это ни парадоксально – сильнейшего противника Вагнера. В произведениях Штрауса музыка достигает такой высокой напряженности, что говорит совершенно определенным языком, не допускающим даже различных толкований, и эту именно особенность новой музыки, подчеркивал Р. Вагнер в своем разборе симфонических поэм Листа. Не прибегая к помощи слова, такая музыка больше не комментирует, не дополняет его, а сама как бы становится живой человеческой речью, ибо кто не ощущал желания подобрать слова к той или иной характерной теме Штрауса? Но вместе с тем существует глубокое, принципиальное различие между симфоническими поэмами Штрауса и Листа. Я назвал бы Листовскую поэму «аполлиническим», Штраусовскую – «дионисическим» типом современной симфонической поэмы. Объективное искусство Листа, простое и ясное в своих поэтических концепциях, с преобладанием гомофонического стиля, все проникнуто внутренней симметрией; анализируя его поэмы, мы смогли бы открыть в их тектонике формально определенное соотношение элементов. Штраусовская же музыка строится на свободных ритмических мотивах, которые выступают совершенно индивидуально, как существа, одаренные свободной волей. У Штрауса программа не является чем-то заимствованным, извне определяющим построение музыкальной поэмы, как в произведениях Листа, а результатом интимнейших переживаний «внутреннего человека», для которого явления внешнего мира суть только символы. Искусство Штрауса чисто индивидуалистическое, субъективное искусство бога Диониса. Взаимодействие характернейших, сразу врезывающихся в память мотивов, их изменение и развитие, обусловливаемые исключительно внутренним ходом событий в его поэмах, и то значение, которое Штраус придает развитию каждой отдельной линии оркестра, создают своеобразный, непонятный для музыкантов, привыкших мыслить догматически, характер штраусовской полифонии. В ней есть нечто, что как бы роднит его поэмы с творениями И.С. Баха, не только в силу основного принципа разложения мелодий на мелкие части, из которых создается потом музыкальное целое, но благодаря умению Штрауса из мельчайших частиц мотивов создавать оркестровые картины. Поэтому мне кажутся совершенно правильными слова автора одной из английских брошюр о Штраусе, что «гораздо легче установить связь между музыкой Баха и Штрауса, чем найти какого-либо современного композитора, с которым его связывала бы родственная близость». Эта необычайность полифоний Штрауса требует от слушателя напряженного внимания очень чуткого музыкального слуха, и трудно непривычному уху разобраться в его оркестре. Необходимость отделить друг от друга параллельные линии партитуры, сохраняя индивидуальные особенности каждого голоса, заставляют Штрауса везде подчеркивать, дифференцировать свою инструментовку. правда, когда смотришь на партитуру Штрауса, особенно его последних произведений, то испытываешь от всей этой мозаики черных линий и точек настоящее головокружение. Но во всем этом вихре звуков нет ни одного пустого оркестрового эффекта. Для Штрауса каждый отдельный инструмент является живой индивидуальностью, актером большой симфонической драмы. В этой драме нет второстепенных персонажей; все участвующие в ней лица подчинены одной общей поэтической концепции. Они то выступают отдельно (иногда даже в виде концертирующих инструментов), то играют свою роль в многоголосной массе… Все эти богатейшие средства инструментовки Штрауса необходимы ему, чтобы с полной определенностью передать в звуках поэтическую программу. Было бы нелепо нападать на Штрауса только за то, что он пользуется таким сложным техническим аппаратом. Спор должен вестись лишь на тему, действительно необходим ли он Штраусу для выражения основных своих замыслов.


С этой книгой читают
«Скорее злой, чем талантливый, немецкий юморист Сафир сказал о Дрезден, что если он узнает о приближении дня светопреставления, то поспешит в столицу Саксонии, ибо там, как известно, все события наступают на тридцать лет позже, чем в других странах Европы. Когда то из Дрездена с позором был изгнан Рихард Вагнер, и королевский придворный театр только после долгих колебаний решился поставить на своей сцене произведения опального гения… Зато теперь
«Тристан и Изольда» в поэмах средневековья и в музыкальной драме Рихарда Вагнера.
«В Simplicissimus'е я нашел недурную, хотя и несколько грубую, каррикатуру на вагнеровский энтузиазм мюнхенцев. Наверху 1865 год – группа мюнхенских граждан, с типичными лицами Hofbräuhäusler с остервенением выталкивают за пропилеи Рихарда Вагнера; подпись: «schmeisst ihn n'aussi!» Внизу – 1910 год; те же почтенные граждане в цилиндрах и фраках почтительно приветствуют Вагнера, которого насильно тащут по направлению к тем же пропилеям; подпись: «
«Если бросить беглый взгляд на темы, которые вдохновляют творчество современных композиторов, на те формы в которые вылилась их музыка, то получится впечатление совершенного хаоса. Тут и глубокомысленные поэмы из области современных философских исканий, рядом с ними примитивная романтика и социальная драма, тонкие импрессионистские наброски и строгая, чистая, в смысле стиля, камерная музыка, музыка на социалистические темы и догматические религио
История группы «Гражданская оборона» и жизни Егора Летова с трудом поддается подробному и объективному описанию. Летов так долго запутывал следы, что изучение его феномена становится занятием трудновыполнимым, но очень увлекательным. Чрезмерный пиетет и частая прямая речь, лихие ретроспекции и парадоксальные ассоциации, удивительные пристрастия и субъективные оценки прилагаются как они есть.Это вторая книга Алексея Коблова о Егоре Летова и группе
19 февраля 2025 года исполнится 80 лет Юрию Антонову. Его песни еще с начала 70-ых годов стали горячими шлягерами – "Нет тебя прекрасней", "Несет меня течение", "Море", "Не забывай", "Зеркало", "20 лет спустя", "Крыша дома твоего" и многие другие. В свои 80 лет, из которых – 62 года на сцене, Антонов проявил себя не просто как композитор и исполнитель собственных песен, он создал образ "бытового романтика, который поет, как пишет и пишет, как пое
Настя Полева – яркая представительница свердловского рок-клуба. Ее голос стал первым женским вокалом, зазвучавшим на рок-сцене эпохи 80-х. Музыкальные идеи Насти получили мощную поэтическую основу-семь из девяти песен дебютной пластинки были написаны ею совместно с известнейшим поэтом и переводчиком Ильей Кормильцевым.Все композиции группы проникнуты сквозным мифологическим сюжетом. Содержание песен Насти в 80-х – абстрактное, романтичное, экзоти
Он – воплощение эстетики, харизмы и неутомимого стремления к совершенству. Человек, чье имя неразрывно связано с историей российской музыки!Кинодебют рядом с Владимиром Высоцким, триумф на сцене в роли фронтмена эталонной рок-группы «Моральный кодекс», создание собственного эстрадного Оркестра, а также классического Квинтета – он, как олицетворение слова «качество», никогда не боялся экспериментировать и хранил верность своим принципам. Каждый эп
«Товарищ Ангерт познакомит вас с фактическим положением дела борьбы с неграмотностью. Вы увидите из его речи и из его графиков очень важные вещи. Он покажет вам интересную картину того, что сделано за этот короткий, до смешного короткий, четырёхнедельный срок. Это, я знаю, порадует вас. Что касается меня, то я попытаюсь передать вам мои личные наблюдения от столкновений с аудиторией безграмотных и малограмотных людей…»
«Прекрасная идея – сделать весенний праздник рабочих праздником свободного труда!..»
В этой книге будет рассказана история о девушке Элен. С одной стороны, мы узнаем, как о девушке, любящей доминирование, с другой стороны, как романтик которая ищет любовь. А теперь расскажу подробнее. Девушке, очень хочется найти парня для исполнения своих желаний, чтобы он любил её всю везде без остатка. Она регистрируется на сайте знакомств, начинает поиски такого парня до тех пор, пока не встречает Эрика, который тоже ищет отношения в такой же
Я – филолог. И в этом странном мире Синкретизма мое Слово имеет значение. Пусть даже слово – это единственное, чем я владею и умею хорошо пользоваться. Но всё равно приходится решать насущные вопросы, даже если у тебя лапки и высшее лингвистическое образование. Кланы, школа магии, подземные троглодиты, могущественные артефакты и… прекрасные эльфийки! Уф, хоть что-то хорошее. Впрочем, даже с эльфийками всё не так просто…