Дракон Грум и его зелёный гость
Жителям Милквея несказанно повезло. Не успели они погрустить о том, что драконы покидают город, как пришли добрые вести: во-первых, Грум не погиб в схватке с колдуном, а во-вторых, он вернулся в город и решил больше никуда не улетать. Поскольку дракон вернулся весь израненный, горожане дружно взялись за заботу о нём и по очереди навещали – приносили парного молока, баловали солёными мышиными хвостиками, бинтовали раны. Кто-то даже предложил отдать дракону на съедение телёнка, но дракон отказался: это было против его привычек и вопреки правилам его семьи. К тому же он и так довольно быстро шёл на поправку – пшённой и геркулесовой каши хватало вполне. Силы к Груму постепенно возвращались – левая лапа зажила, крылья вновь налились силой, от ссадин и ран не осталось и следа. Вот только иногда в холодные вечера всё же чувствовался лёгкий холодок в груди, будто там всё ещё оставался камень, но Баба-яга обещала, что скоро и это пройдёт.
Немного окрепнув, Грум приступил к своим прежним обязанностям и зажигал фонари вечерами, а поутру аккуратно задувал огонь. Работа не сложная, но необходимая, иначе по ночам в городе шагу не ступишь в кромешной тьме.
Возможно, в скором времени он заскучал бы, но тут неугомонные горожане решили, что необходимо срочно сделать косметический ремонт всего города, перекрасить дома от трубы до фундамента. При этом каждый старался выбрать себе наиболее яркие, радужные оттенки. Так что дракону нашлась работёнка: по утрам он взлетал над крышами домов, в одной лапе держа очередного новоявленного маляра, мечтающего об оранжевом доме с яркими красными полосами по бокам, а в другой – вёдра с краской. Так улицы и дома города заиграли новыми яркими цветами, а Милквей однозначно стал самым красивым городом Цветущих Земель. Теперь зеваки и путешественники тянулись в город денно и нощно.
Однажды утром стража городка заметила приближавшегося к городу необычного путешественника. На незнакомца обратили внимание не сразу, а лишь когда тот появился уже у самых ворот. Стража встрепенулась, охрана насторожилась, приосанилась – лица серьёзные, грудь колесом… Ещё бы – путник-то явно старался остаться незамеченным: его старомодный камзол постоянно менял цвет, то переливаясь бархатно-зелёным, сливаясь с травой под ногами, то игриво поблёскивая ярко-жёлтым, отражая лучи солнца. Диковинный посох извивался, точно змея. Но больше всего караульных насторожил глиняный горшочек, болтавшийся на боку, – из-за него-то путника и приняли за лепрекона.
Недобрые балагуры-лепреконы и раньше появлялись в этих краях, сея смуту своими глупыми, злыми остротами, позвякивая неиссякаемыми золотыми монетами из того самого горшочка, что на боку. Когда же странник приблизился к воротам вплотную, стало ясно: бояться нечего – перед ними стоял настоящий лесной зелёный человечек, а горшочек при ближайшем рассмотрении оказался простым холщовым мешочком. На такое диво дивное выбежали поглядеть почти все горожане – шутка ли, за сотни лет впервые увидеть почти сказочное, по многим поверьям, исчезнувшее навсегда существо.
Лесной человечек был коренастым, невысоким, с изумрудной кожей, каких, согласно легендам, в лесу когда-то обитала тьма тьмущая. Немудрено, что разглядеть его народ в лесу было невозможно. На вопросы любопытных горожан отвечал учтиво, при этом слегка шепелявил.
– Гриндобальд Оштроухий, – назвался путник. Уши у него действительно были длинные и острые, точь-в-точь как у ослика. – Я проделал долгий путь, ибо намерен пожнакомитьша с вашим драконом.
О том, что зелёные человечки – народ скрытный и недружелюбный, говорилось во всех сказаниях, а тут на тебе, явился сам в город, да ещё и с драконом познакомиться хочет. Чудеса, да и только!
Городские зеваки весёлой гурьбой, словно дети малые, провожали Гриндобальда аж до дома дракона. Человечек остановился у двери, откашлялся и постучал. Грум распахнул дверь, но в толпе не сразу заметил посетителя-малорослика.