Март 2020-го, мир стремительно приближался к своему концу. По крайней мере, весь тот мир, к которому мы успели привыкнуть. Признаться, я предрекала этот конец еще с девяти лет, когда мои близкие впервые столкнулись с не по-детски навязчивыми тревогами о ядерной войне, пожаре и глобальных наводнениях. Ведь все дети о чем-то таком беспокоятся, да? Шли годы, я росла, и с каждым годом во мне крепло осознание, что моя обеспокоенность концом мира с годами не пройдет. Наоборот, становилось лишь хуже. Моя тревога усугубляла любое событие, и в какой-то момент я стала понимать, что каждый новый день превращается в Армагеддон. Мое психическое расстройство не оставляло мне выбора: все, что происходило вокруг, подпитывало ежедневно растущую тревогу о приближающемся конце света. «Неужели я сделала что-то настолько ужасное, что меня нужно вычеркнуть из жизни?..» – в недоумении задавалась я вопросом, если отправляла сообщение, но не получала ответа. Я даже не давала себе шанса подумать: «Наверное, они просто заняты». «Теперь он точно меня уволит», – думала я каждый раз, когда мой босс отчитывал меня за просроченный дедлайн. «Сейчас я точно умру от инсульта. Нет, от инфаркта. О нет, это же запах… угарного газа?» – такие мысли роились в моей голове даже при самых легких проявлениях головокружения. А еще люди вокруг говорят, что мир объят пламенем. Все мое тело в огне, по крайней мере иногда я почти реально это чувствую.
Моя жизнь перешла в режим ЧС: ежеминутно я пыталась найти убежище от всех смертельных опасностей, на какие только было способно мое воображение. Слышали, как люди запасаются едой в подвалах или строят бункер на случай войны? Мой мозг – это мой бункер, в нем я тщательно храню всевозможную информацию обо всех моих косяках и факапах. Именно это позволяет мне быть готовой к неминуемому концу света каждую минуту. Мир рушился, когда я пыталась вспомнить все успешно сокрытые преступления, когда я была серийным убийцей-педофилом (это была патологическая игра моего разума, достаточно частая форма ОКР, связанная с обсессиями на тему педофилии, секса, причинения вреда другим и пр.). Мир рушился, когда у меня выпадали волосы (тогда я болела алопецией). Мир рушился, когда мой парень бросал меня, ведь я не смогу жить без него (как это бывает в токсичных отношениях). Мир рушился каждый раз, когда я смотрела на себя в зеркало (я страдала от булимии). Мир рушился, потому что я не могла справиться с зависимостями (я выпивала и употребляла наркотики). Мой мир рушился, потому что моего ребенка должны были забрать социальные службы (я все еще не могла завязать с алкоголем и наркотиками). Мой мир рушился, и я была сломлена: у меня не было сил встать с постели, не было сил просто жить. Я все еще панически боялась смерти, но еще больше я боялась такой жизни – моя жизнь превратилась в боль.
Ирония заключается в том, что, когда наш мир по-настоящему начал рушиться весной 2020 года, мысли о конце света перестали терроризировать мое сознание и я, казалось, даже получала определенное удовольствие от жизни. Вереница разнообразных вариаций конца света замерла – как и я, наслаждаясь скорым развитием событий.
ВОЗ сообщила миру о пандемии новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в марте 2020-го. Инфекция распространялась по миру, закрывая границы государств и изолируя людей друг от друга, как в страшных фильмах. И невероятно, но факт: я чувствовала себя прекрасно. Я «все правильно делала», по словам моего терапевта (подробнее об этом позже), причем сама не понимала, что я делаю. (Я и не думала, что мое постоянное нытье можно засчитать за «все правильно делать». Оказалось, да.) На тот момент я была в завязке два с половиной года.
Я больше не чувствовала себя одинокой. Пандемия сразу изменила привычный уклад миллионов людей. Люди из моего окружения, которые, по моему мнению, так успешно справлялись со всеми ударами судьбы, были чудовищно обескуражены, сбиты с ног. Однако совершенно наоборот ситуация развивалась для тех, кто долго страдал психическими расстройствами. Я даже знаю случаи, когда они успокаивали тех «нормальных», кто ранее легко и непринужденно шел по жизни.
В это тяжелое время весь мир захотел узнать, как справиться с таким уровнем тревожности и неопределенности, – и они обратились к нам. Внезапно я поймала себя на мысли, что все мои недостатки, за которые я так долго себя корила, оказались достоинствами.
Это и натолкнуло меня на идею книги, которая сможет помочь всем, кто чувствует, что его психическое здоровье под угрозой. Книга, которая научит хитрым приемам справляться с тем, что кажется безумием, научит понимать «проблемы», принимать их и стараться превращать в свои достоинства. Научит вас быть сильными.
Я помню дни, когда была практически разрушена моим психическим расстройством, и дни, когда была вне себя от счастья. Да, иногда жизнь преподносит нам испытания, но без них невозможно стать сильнее. Я – не моя душевная болезнь, но моя болезнь влияет на мою жизнь. Что еще интереснее, именно будучи долго больной, я смогла лучше восстановиться. И оказалось, что люди, которые всю жизнь меня вдохновляли, которых я всегда считала самыми мудрыми, сильными, тоже, бывало, сбивались со своего пути.
Возможно, для людей, которые сейчас проживают свои самые темные дни и уже не видят светлого будущего, мои слова могут показаться банальными. Нет ничего жизнеутверждающего в мертвецком мире людей, живущих с психическими расстройствами, особенно когда они замерли посреди кромешной тьмы безысходности. Каждый раз, когда мои благонамеренные родственники и друзья были «вдохновлены» тем, как я борюсь с моей болезнью, я думала, что с радостью поменяла бы свою жизнь на более скучную, обыденную, в которой мне не пришлось бы тревожно выглядывать в окно, чтобы проверить, не приближается ли полицейский наряд с целью посадить меня за все мои воображаемые преступления.
Но, как бы сильно я ни желала жить обычной жизнью, это было невозможно. После многих лет в ожидании конца и тщетных попыток отрезать ту часть себя, больную себя, я наконец признаю, что такой подход лишь ежедневно усугублял мое здоровье. Мне следовало научиться превращать плохое в хорошее. Я вдохновлялась собой, ведь я была чертовски крутым супергероем с суперспособностями, которыми я собиралась творить добро и бороться со злом в моей голове. Это зло я назвала Джаредом, королем гоблинов, в честь злобного, но весьма обаятельного персонажа из фильма «Лабиринт» 1986 года. В моем сознании Джаред прекрасно соответствовал моим представлениям об ОКР, что отлично подходило для меня как узницы этой болезни с самого детства. В битвах с ним я провела много времени, затыкая его и ставя на место. Со стороны выглядело безумно, но такое «безумие» меня мало смущало, учитывая суицидальные мысли и отчаяние, с которыми я столкнулась из-за ОКР.
