«Непарадная Америка» Игоря Ротаря – ужас для любой политкорректности. Автор пишет о том, что лично видел, слышал и испытал в американской части своей жизни. Картинка до неприличия подлинная. Интересно до чрезвычайности – книга читается на одном дыхании. При этом ни восторженных охов и ахов, ни страстных обличений. Противоречит всем привычным догмам насчет Соединенных Штатов Америки и их соседей. Не важно каким. Прогрессивным, консервативным, левым, правым, толерантным, ксенофобным… Какие ни есть на свете правила, насчет того, как нужно про Америку писать, все нарушены. Причем ничего особенного для этого не делается. Просто путевые заметки человека, обладающего способностью видеть окружающий мир таким, как есть. Ну, острый взгляд. Что называется, незамутненный. С одной стороны, извне. С другой – изнутри. Плюс колоссальный жизненный опыт. Те из читателей, кто прочел его книгу «Войны распавшейся империи», понимают, какой именно (всем, кто ее не читал, смело можно ее рекомендовать). Мало кто из пишущей братии прошел столько «горячих точек». Не могло не наложить отпечаток…
Влияет ли на восприятие жизни многолетнее пребывание по долгу профессии на волосок от смерти? Когда тебя окружают преимущественно те, кто выжил, убивая, и в любой момент ты сам можешь оказаться очередной безымянной жертвой на обочине ни на какой карте не обозначенной проселочной дороги? Люди, прошедшие войну, пишут иначе. И видят они мир иначе. Яснее. Полнее. Конкретней, что ли… В том числе обычную жизнь, которая ускользает от внимания человека, не привыкшего размениваться на детали. Страшно даже подумать, как много мы упускаем, проходя мимо тех, кого встречаем ежедневно – и кто не остается в нашей памяти даже тенью на краю кадра, зафиксированного глазом. Надо быть по-настоящему большим мастером, чтобы из разрозненных кусочков смальты и камушков сложить живущую собственной жизнью картину. У Ротаря это получилось. Его Америка – как мозаичное панно. Смотришь порознь – осколки чужих жизней, увиденные со стороны. Всё вместе – самые настоящие Соединённые Штаты! Книга оставляет ощущение потрясающей подлинности описания этой огромной, невероятно разнообразной страны. Кто из читателей сам в Америке жил или провел много времени – легко узнает ее «в лицо».
То есть понятно, что это не про высшее общество. Миллионеры и миллиардеры, девушки и юноши по вызову, наркоторговцы и банкиры, оперные певицы и голливудские продюсеры – не из книг Игоря Ротаря. Про них и так много написано – в основном вранья. Ими забита светская хроника. Сняты фильмы и телесериалы, по которым мы представляем себе Америку – за неимением опыта и благодаря тому, что эта продукция приносит корпорациям, которые поставили ее изготовление на поток, большой и постоянный доход. Но для тех, кому эта страна по-настоящему интересна, вся эта мишура так же «полезна», как книги Эдгара Райса Берроуза для изучения Марса или жизни африканских горилл. Так что, повторим, чем предлагаемая вниманию читателя книга по-настоящему хороша, она настоящая – в самом лучшем смысле этого слова. Правда жизни – такой, как она есть на самом деле, удивительно увлекательна, если хорошо описана, а Ротарь пишет по-настоящему сильно. В чем является несомненным преемником традиций и русской, и американской литературы – в лучших образцах классического стиля, почти забытого в эпоху торжества фэнтези, стёба и гламура.
Так что – если про настоящую Аляску и настоящую Калифорнию и, кстати, про Мексику, не говоря уже обо всей остальной Латинской Америке, про американских украинцев и про выходцев из Средней Азии в США, про американских русских (не только про бывших советских евреев, которых так по всему миру называют, а про, как говорят в Израиле, «русских русских»), и много про кого еще, от эскимосов до индейцев – это сюда. Про ковбоев (всамделишних) и бездомных – без предрождественской патоки и застревающего в зубах морализма, про то, что едят и что пьют американцы (и как они это делают) – тоже сюда. И это только верхушка айсберга. Там много чего намешано, внутри. Как писал О’Генри в «Королях и капусте», с отсылкой к Льюису Кэрроллу и его «Алисе в Стране чудес»? Насчет королей, кораблей, плотников, моржей, устриц и капусты (во всех смыслах этого слова, включая жаргонно-финансовый)? Королей, моржей и плотников в книге Игоря Ротаря нет. Да и с устрицами негусто. Зато много всего остального. Удивительно «вкусное» получается чтение. Интересно на редкость. И, главное, как-то окружающий мир становится понятней…
Евгений Сатановский,
президент Института Ближнего Востока
В России я работал военным корреспондентом и практически не жил в одном месте. Перебравшись в США, я попытался, по возможности, сохранить привычный мне стиль жизни, не привязываясь к офисной работе. Я зарабатывал на жизнь, пописывая статьи в разные СМИ, устраивая лекционные турне по разным американским университетам, а иногда даже и не брезгуя «бомбить» таксистом в Uber. Такая жизнь имела огромные преимущества – я не был привязан к одному месту и мог позволить себе длительные путешествия по всей стране.
Я часто ночевал в палатке, встречался со множеством людей, в том числе с бездомными и дауншифтерами. Я пожил в индейских резервациях, в отдаленной изолированной от внешнего мира эскимосской деревушке в аляскинской тайге и в православном монастыре в суровой пустыне на границе с Мексикой. Из США я, как корреспондент, ездил на войну на Донбасс и там познакомился с американскими добровольцами, воюющими по обе стороны фронта.
В то же время, конечно же, я пишу не только и не столько об экстремальной Америке. Я стремился показать самые разные грани американской жизни: работа, религия, еда, автомобили, отдых, искусство и т. д. И конечно же, я пытаюсь понять, что же за люди обычные американцы и насколько сильно они отличаются от нас, россиян.
Отдельный и очень детальный блок книги посвящен межнациональным отношениям в Америке. И это неслучайно, так как здесь у России и США много общего: мексиканские гастарбайтеры в Америке и среднеазиатские у нас, проблемы народов нашего Крайнего Севера схожи с бедами индейцев.
В главе о чернокожих я описываю не только межрасовые отношения в бывших рабовладельческих штатах, но и феномен мексиканского расизма. Так, например, я публикую репортаж из бедного района Сан-Диего, где идет настоящая война между бандами чернокожих и мексиканских подростков.
Я описываю, в качестве очевидца, индейские резервации, а также рассказываю о положении коренных народов на Крайнем Севере США – на Аляске.
