Анатолий Cмирнов - Непотаённое. Стихотворения

Название:	Непотаённое. Стихотворения
Автор:	Анатолий Cмирнов
Жанр:	Современная проза
Серии:	Нет данных
ISBN:	Нет данных
Год:	Не установлен

О чем книга "Непотаённое. Стихотворения"

«Непотаённое» – шестая поэтическая книга члена Союза писателей России, лауреата литературной премии Николая Лескова Анатолия Смирнова. В этой книге поэт стремится отыскать те тайные нити, что связывают человека с Богом, с ходом времени, с современностью и историей, с Родиной, с согражданами и любимой женщиной. Под яркими, насыщенными метафорами-образами открывается постановка глубоких культурно-философских проблем и оригинальные пути их возможного решения.

Бесплатно читать онлайн Непотаённое. Стихотворения

ISBN 978-5-4483-2742-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Вновь за окном судачит…»

Вновь за окном судачит

Осень с печальным древом.

Клён покраснел от плача,

Плачет он вместе с небом,

С небом, одетым в тучи

Днём чернобуро-лисьим.

С каплями грусти жгучей

Падают в грязь и листья.

Осень и мне подруга,

Что в сентябре приходит,

Чтобы дышать в мой угол

Нежной тоской мелодий,

Дождь натянув на рамы

Струнами одиночеств…

Я предлагал ей замуж,

Только она не хочет.

Зяблой рукой голубит,

Но замечает с честью:

«Ты же меня разлюбишь,

Если мы вечно вместе.

Вот оборву все листья,

Крыши снежком помечу

И улечу, чтоб мыслью

Вновь ворожил ты встречу.»

За покраснелым клёном

В толще блестящей пыли,

Словно в пруду тритоны,

Вьются автомобили,

Пьяные бледным светом,

Фары в глаза мне косят:

«Что ж ты, рождённый летом,

С детства влюбился в осень?»

Сентябрь на Шексне

Теплоход. Белый холод металла

И рассветной реки полоса…

Видно, ночью жар-птица летала

И роняла перо на леса.

С берегов, то желто, то багряно,

Над ребристой воды серебром

Проступает сквозь марлю тумана

На осиновых кронах перо,

Оттеняет еловые гривы,

Что курчавят холмы к небесам…

Много спрятано чудного дива

По шекснинским лешачьим лесам.

«Засохшим в мелких зубчиках листом…»

Засохшим в мелких зубчиках листом

Октябрь к стеклу прилип в желтушной квели…

Ну, семьдесят годков, ну, может, сто —

Ты проживёшь в своём любимом теле.

А что?.. Порой ругал, но ведь любил:

Поил; кормил; распарив, гнал от боли;

Хоть водки, верно, слишком много пил;

Хоть дрался в кровь, желая вольной воли.

Таков закон: раз послан жить, храни

Футлярчик дум на ярусах скелета

С обильем блюд гурманства ли родни,

С водой и хлебом божьего ль аскета.

Коль в память, как в затон, забросить сеть,

Признать придётся, зря хвосты и жабры:

Не раз честнее было б умереть,

Чем, заплутав, искать тропу до правды.

Но есть закон: сквозь топи колею

Ищи в тот мир, где благостней и суше,

Ведь грешность тела сводится к нулю,

Когда в безгрешность попадают души.

Бреди, ищи, суди себя судом,

Внушающим душе – не телу – трепет.

Придёт твой день и, будто бы листом,

Её к стеклу Господнему прилепит.

Сомненья

Щекочущая мнительность ума,

бессонница, дрожание коленей,

чувств бездорожье, мыслей кутерьма —

вот признаки и данности сомнений.

Из дома вышел: город в ноябре,

туман да дождь и сразу – перекрёсток.

Живёшь здесь жизнь и чувствуешь – в дыре:

как ни сверни, всё глупо, мокро, пёстро.

Припомнишь жизнь, всех дней былых туман,

весь шаг земной, все шишки нетерпений —

совсем не часто попадал в обман,

зато так часто мялся от сомнений.

В глазах людей скол вечного огня

искал, а видел бренности мерцаний…

Не раз хранил от гибели меня

бесовский дух сомнений-отрицаний.

Туман да дождь, на лужах рябь колец,

а прутья веток уже вяжут почки…

Я сомневаюсь в том, что смерть – конец,

ведь мысль всегда

длинней, чем речь до точки.

Откос реки одет в гранит, ручьи

точатся вниз по лестнице отлогой…

Я сомневаюсь, что мои грехи

избыть по силам даже силам Бога.

Бьёт над пустой рекой не в бровь, а в глаз,

дыра – не город, мокрый норд осенний…

Но если б чёрт не вкрал в сомненья нас,

кем Бог бы откупался от сомнений?!

«Для чего я слова выбираю…»

Для чего я слова выбираю

день за днём, и любя, и скорбя;

то зачёркиваю их, то черкаю?..

Я не знаю, поверьте, не знаю,

может, просто ищу в них себя.

Снова осень и небо сурово

топит дали и выси во мгле…

Как нужна мне сегодня основа —

то последнее божие слово,

по которому я на земле!

Определение координат

Если вниз по реке, доплывёшь до пустынь азиатских,

если вверх по реке, то дойдёшь до ледовых пустынь,

а по взгляду – тайга,

за спиной – европейское братство,

над макушкой – провал,

под ногами – подзольная стынь.

Координаты на шаре, а местность – долина да город,

что по двум берегам над рекой понатыкал дома,

и ссыпает в ту местность

ноябрь снег за ворохом ворох

так, что в небе редеет ночная осенняя тьма.

А взглянуть по иному?..

так справа – житейские вилы,

ну а слева – виденья, слова и нектар и полынь,

впереди всё – туман,

за спиной же – любовь да могилы,

над макушкой – Христос,

под ногами – судьбинная стынь.

Координаты во времени смысла, и местность иная —

вдоль по берегу Леты луга бледных мыслей и чувств,

горький запах Аида да отблеск сокрытого Рая

на зальдевшей вершине горы мусикийских искусств.

«Утра ноябрьская проза…»

Утра ноябрьская проза:

люди, машины-сверчки,

зябко и капли на лозах

голых берёз, как зрачки.

Запах газонного тленья

парков и скверов окрест.

Топоты. Гам. Свиристенье.

Грязная вата небес.

Бьётся в углы светофоров

толп и машин толкотня, —

льётся заботами город

в русла каньонного дня.

К вечеру станешь греховней,

множа успеха очки…

Памятью сердца запомнишь

только на лозах зрачки.

«Стучишься в двери справа —…»

Стучишься в двери справа —

открываются двери слева.

Царапаешь пальцами небо —

земная грязь под ногтями.

Бежишь, а дорога глиной

прилипла к твоим подошвам,

её за собой всю тащишь…

Куда ни ткнись – всё не это!

В кого ни ткни – всё не тот!

Подруги

Одна была, как утро в сенокос,

свежа, румяна, членами ядрёна,

взгляд голубой, а россыпью волос

напоминала свет осенний клёна.

Другая же, как зимний день, бледна,

стройна, изящна, но за карим взглядом

густела ночь, где звёзды и луна

то тень, то тайну стелют по фасадам.

Обычный быт, обычный городок:

заводы, школы, клубы, рестораны,

собаки в парке, ямины дорог,

звон колокольный, волжские туманы…

С одной бы можно было прочно жить:

растить детей, наращивать достаток…

С другой же погружаться в миражи,

где ни шкафов, ни гаражей, ни грядок…

Но молодости чист и честен пыл,

а потому верны её решенья:

обеих я так искренне любил,

что ни одной не сделал предложенья.

Для первой – тёмен, для второй же – груб…

В снах памяти просвечивают сквозь годы

их разный запах кожи, вкусы губ

и дрожь у них не отнятой свободы.

Портрет литератора

Крысиный нос, в глазах штришок лукавый,

надменность губ, лицо, как смятый крик, —

любил известность, жаждал рабской славы,

теперь бессмертной ждёт уже старик.

Но бьёт без искр страниц его кресало,

в них даль души пустынна и темна…

Он положил всю жизнь за славу савла,

но слава только павлам суждена.

Продукт педагогики

Лицо змеи, змеиных взглядов нож;

движенья, жесты по-змеино гибки;

язык раздвоен: истину за ложь

и ложь за правду каплет без улыбки.

Преподаватель вуза, кандидат —

маркетинг, продвижение товаров.

Разведена, модна и, говорят,

охотница до йоги, враг сансары.

Пьёт кофе, оттопырив локоток;

зачёты принимает буквы стражем…

А дома правит мама, педагог

с сорокалетним, или больше, стажем.

Следующая страница

С этой книгой читают

Ниже пейджера не бить

Стас Атасов

«Идет «новый русский» по улице, а рядом с ним два качка. Встречает своего приятеля, который его спрашивает:– Привет, Коля, а это кто с тобой?– Это – Ксилит, а это – Карбамид, они берегут мои зубы с утра до вечера…»

Читать

С кем поведешься, с тем и наберешься

Стас Атасов

«Придя домой, пьяный мужик ударяет кулаком по столу и кричит дурным голосом:– Кто здесь хозяин?Жена в ответ запустила в него скалкой. Почесав сильно ушибленное место, муж ворчит:– Уж и спросить нельзя…»

Читать

Внутри точки

Александр Фролов

Стихи Александра Фролова наполнены энергией, взятой из мира, ощущением того, что миром захлебываешься, его слишком много. Еще одно напоминание о том, насколько смешны разговоры о серости и тусклости существования. Наблюдатель стремится выйти за пределы обычного восприятия. Это требует усилия, поиска связи. Требует подвижности чувства и восприятия. Задача Фролова – поиск не просто индивидуальности человека, предмета, события, но неповторимости их

Читать

Ложный вакуум

Дмитрий Воротилин

Андрей Хомский, старший оператор устройства, противостоит загадочному консультанту по информационной безопасности, Эдуарду Гёделю, который знает абсолютно все, включая секрет Темноты – явления, уничтожающего пространство-время.Находящийся на другом конце времен Сатир Иванович пытается не затеряться в массе чипированных людей, чье общее взаимодействие порождает цепь событий, грозящих обернуться катастрофой для всего живого.Сквозь время происходит

Читать