– Что ты делаешь? Так нельзя… Нельзя, Кир!
Голос срывается на высокой ноте, а дыхание в груди спирает, когда губы Кирилла накрывают мои. Отчаянно. С голодом, который пугает до дрожи.
Мягкие губы… Язык, врывающийся в рот, открытый в безмолвном крике. Всего секунда, один удар сердца на осознание. Достаточно, чтобы распробовать. Ощутить во рту вкус ментоловой жвачки, что он так любит. Так знакомо. Потому что свой… Свой с самого детства.
По телу проходит дрожь, а пальцы впиваются в сильную грудь, пытаясь оттолкнуть. Оторвать от себя – с кровью, с мясом. Не только от тела, но и от души, вырезать с корнем из своих мыслей навсегда. Но… не делают этого. Напротив, притягивают ближе. Потому что, наконец, спустя долгое время, самое постыдное и скрытое желание исполнилось. Из горла вырывается пораженный стон, а непослушные руки обвиваются вокруг мощной шеи, прижимая еще ближе.
Жар под кожей, адский огонь, пожирающий все мое нутро, диктует свои условия.
Значит, не показалось. Я не сошла с ума, Кир хочет меня. Он злился, потому что ревновал, мучил, чтобы не поддаться искушению. Потому что это неправильно… Недопустимо между кем-то, вроде нас. Мы ведь практически брат с сестрой! Пусть не родные, но что это меняет? В глазах папы – ничего. В глазах других людей – тоже. Мы с детства были одной семьей, а в семье такое непозволительно.
– Насколько это ужасно, Ася? – хрипит он у моего рта, отодвигаясь на жалкие миллиметры, так, что при каждом слове наши губы продолжают соприкасаться. – Ты так дрожишь от отвращения?
Я не могу отвести взгляда от его глаз. В них плещется тьма, пугающая до ужаса своей притягательностью. Все еще не верю, что допустила, что ответила ему, но и остановиться уже не могу.
– Нет, – шепчет непослушный язык и… я тону.
Потому что Кир не из тех, кто мучается муками совести. Что он хочет – берет. А я только что дала понять, что не буду сопротивляться.
В день, который изменил все или, как говорится в кино, стал началом конца, я пошла в клуб с однокурсницами Таней и Леной. Все шло как всегда: танцы, коктейли, очередной отшитый придурок, текила, снова танцы и БУМ! Я упала. К счастью, не на пол, а прямо в руки парня, оказавшегося рядом со мной. Высокого, темноволосого красавца, с модной стрижкой, накачанным телом и потрясающе голубыми глазами. Тогда, во мне еще было что-то от детской наивности и романтичности. После того дня я часто повторяла, что это судьба. Каковы были шансы встретить именно ЕГО в огромном мегаполисе, именно в этом клубе и именно в этот день и час?
А много. Иногда ведь бывают совпадения. Случайность... или злой рок. Так я думаю сейчас. Тогда это казалось знаком судьбы. Мне всегда нравился один-единственный парень и вот ОН, тот в которого я уже почти влюбилась, стоял здесь и поддерживал мою пьяную неустойчивую тушку. Разве это не мечта каждой наивной и жаждущей любви, глупышки? Я прильнула к нему, обхватывая руками за сильную шею, с жадностью всматриваясь в знакомые черты, и счастливо улыбнулась, прошептав заветное имя:
– Федя…
А потом благополучно отключилась в его сильных руках.
Ну, просто идеальное начало романтической комедии! Или трагедии, как случилось в моем случае.
***
Пробуждение оказалось безрадостным. Хотя я никогда не мучилась похмельем после пьянки, коих в моей жизни было немного, потому что, несмотря на любовь ко всякого рода клубам и барам, к употреблению алкоголя я отношусь скорее негативно, самочувствие оставляет желать лучшего. Жутко хочется пить, а во рту образовался ужасный привкус желчи. Встав со своей кровати, я обнаруживаю, что спала в платье, которое надела в клуб вчера. Подумываю переодеться, прежде чем идти на кухню, но потом плюю на это, так как пить хочется невыносимо, а папы, скорее всего, дома нет, как и всегда в последнее время.
Только выпив пару стаканов воды из холодильника, наплевав при этом на нечищеные зубы, я начинаю полностью пробуждаться. Вспоминаю о том, как окончила вечер и тут меня охватывают сомнения. Вряд ли Федя действительно вчера был в клубе. Скорее всего, я сама пришла домой, ведь Лена с Танькой не знают, где я живу, а Федя меня проигнорировал бы, если даже и был там. Все это наверняка мне приснилось, когда я уже добралась до дома. Третьего не дано. Хотя и жаль.
Идя обратно в свою комнату, в коридоре сталкиваюсь с Кириллом. Он выходит из ванной, вытирая полотенцем мокрые волосы и зевая на ходу. Мой брат большой любитель поспать и, чтобы проснуться окончательно, ему требуется все утро.
– Когда в следующий раз будешь пить, делай это подальше от меня. Из-за тебя пришлось уйти в самый разгар веселья, алкоголичка, – грубо говорит он.
Я вздрагиваю от удивления.
– Так это ты привез меня вчера домой? С чего бы такая забота?
Кир гадко ухмыляется.
– Не обольщайся. Я просто не хотел ставить друга в неудобное положение, а то Фед, знаешь ли, джентльмен. Когда ты свалилась ему на руки и отключилась, он посчитал своим долгом доставить тебя домой.
– Так Федя и вправду был вчера в клубе? – необдуманно показываю свою радость. – Я думала, мне это приснилось.
Ухмылка Кира становится шире. Ой-ёй.
– Федя? – вкрадчиво спрашивает он. – Все еще вздыхаешь по нему, Ася? Ты себя в зеркале-то видела? С твоей внешностью никакая косметика не поможет, у тебя нет шансов.
Я чувствую, как во мне поднимается волна обиды, которую не хочу ему показывать, но сдерживаться нет сил, потому что он давит на больную мозоль, причем делает это намеренно, пытаясь причинить мне боль.
– Иди к черту! Я красивая! – заявляю с уверенностью, которой не чувствую, и не дожидаясь очередного оскорбления, ретируюсь в спальню, быстро захлопывая за собой дверь.
Замечания Кирилла всегда больно жалят своей правдивостью и отрицать смысла нет. В моей внешности действительно нет ничего примечательного, я просто симпатичная. Одна из многих. Русые волосы и серо-голубые глаза, не отличающиеся яркостью, обычная худая фигура без выдающихся форм. В отличие от высокого красавца-брата, с его светлой шевелюрой и медово-карими глазами, я самая что ни на есть обычная и, хотя обычно не испытываю комплексов насчет своей внешности, если только не вижу шикарных девушек Феди поблизости, издевка Кира сегодня задевает за живое.
В детстве мы с приемным братом неплохо ладили, но с возрастом он изменился и начал находить удовольствие в том, чтобы унижать меня. Я научилась обороняться, не показывать, что задета, но иногда он нападает, когда я не готова достойно ответить, и тогда уж его ничто не может остановить. С садистским удовольствием Кир доводит меня до слез и только потом оставляет в покое. Я ненавижу его в такие моменты. Злюсь, хочу уничтожить, однако, в конце концов, прощаю, потому что, каким бы плохим не было его отношение ко мне, он все же остается членом моей семьи.
