1. Глава 1
«Расстояние: версты, мили…
Нас расставили, рассадили,
чтобы тихо себя вели
по двум разным концам земли».
Марина Цветаева
— Бывших жен не бывает. Да?
Раздосадованный Каптелин игнорирует фразу коллеги, открыто подтрунивающего над ним, и из-под сведенных густых бровей внимательно наблюдает как раз за своей бывшей женой. И ее новым ухажером.
— И служебные романы до добра не доводят. Да, Борисыч?
— Остапчук, расклад такой: либо займи свой рот чем-нибудь самостоятельно, либо я тебе помогу.
Рома в разговоре не участвует. Поднятая тема его совершенно не трогает. Обсуждать жизнь работников и предотвращать конфликты — так себе развлечение на корпоративе. Идея ведь в том, чтобы расслабиться под конец интенсивного года, а не напрягаться, выступая рефери.
И ему очень хочется расслабиться. Он действительно зверски устал. Но будь воля самого Разумовского, ноги бы его не было на этом мероприятии — лучше полноценно отдохнуть в тишине.
Но статус обязывает находиться здесь.
— Твой ром, — подошедшая помощница протягивает бокал, остановившись рядом.
Рома благодарно кивает, принимая алкоголь в надежде, что хотя бы он немного отвлечет его от роя мыслей в голове. И отпивает, наблюдая за высшим руководством — Гордеевым, Самойловым и Коршуновым. Одни из самых крупных игроков строительного сегмента, рассматривающих вопрос слияния в скором будущем. Но если быть объективным, то это больше будет похоже на негласное поглощение. Потому что двое первых изрядно уступают третьему в мощи.
Мужчина отворачивается, предпочитая оставаться бесстрастным. Он не приветствует того, что сейчас происходит между этими тремя: ярые конкуренты Гордеев и Самойлов пресмыкаются перед Коршуновым, который и не скрывает своего издевательского отношения к ним. Иначе как еще объяснить, что Новогодний корпоратив организован на три компании, и в результате под одной крышей собрались люди, ненавидящие друг друга? О чем свидетельствуют сформировавшиеся в самом начале вечера кучки, демонстрирующие свою неприязнь и нежелание контактировать.
Ну и как расслабиться в такой обстановке? Даже элитный алкоголь оказался бессилен.
— Слышали историю про писательницу, которая не узнала бывшего мужа? — вливается в разговор Лена, незаметно устроив свою руку на локте Разумовского. — Она встретила его в метро и не смогла вспомнить, кто этот мужик с очень знакомым лицом. Мучилась-мучилась, под конец подошла и спросила: «Простите, а где мы с вами встречались?». На что получила ответ: «В постели, дура!».
После взрыва хохота Каптелин не преминул буркнуть:
— Я бы дорого заплатил, чтобы мне так же отшибло память!
— Ты, Денис Анатольевич, лучше бы работал над своими эмоциями, — мягко заметила девушка. — Нельзя так реагировать на личную жизнь бывшей жены.
Мужчина насупился еще больше, но комментировать не стал. А Рома мысленно удивился тому, что Лена считает себя вправе раздавать советы. Вдобавок почему-то эта фраза откликнулась неприятными вибрациями внутри.
Всё же он устал...
Взгляд неосознанно блуждает по залу, отмечая праздничные декорации, а потом останавливается на панорамных окнах, за которыми раскинулась ночная Москва. Место выбрали поистине роскошное. Ресторан располагается на восемьдесят девятом этаже небоскреба «Федерация» и считается самой высокой смотровой площадкой в Европе. Открывается потрясающий вид даже в темное время суток. И не будь столики у самых окон заняты, Разумовский, возможно, сел бы за один из них, чтобы абстрагироваться и предаться созерцанию.
Но джентльмены предпочитают стоять и предаваться аперитиву.
— Ох, ты ж...
Остапчук с таким придыханием и благоговением выдал это междометие, что все присутствующие непроизвольно нацелились на поиск объекта, так радикального повлиявшего на резко замолкшего говоруна.
Первое, что бросилось в глаза Роме — блондин, с заискивающей улыбкой пожимающий руку Коршунову. Он стоял в профиль, поэтому узнать его не составило труда. Алексей Дашков, один из руководителей фирмы-конкурента, методы борьбы которого всегда были далеки от честных и доставляли Разумовскому немало проблем.
Вряд ли именно мужчина стал причиной восторженной оторопи Остапчука. А вот стоящая рядом с ним женщина — вполне. Она успела повернуться спиной, но даже с этого ракурса выглядела эффектно. Высокая брюнетка с удлиненным каре и стройной подтянутой фигурой, которую второй кожей облегало темное платье с рукавом на одно плечо. Вторая рука была полностью открыта и приковывала взгляд тянувшимся змейкой от самого плеча до запястья безобразным шрамом. Странно, обычно дамы предпочитают всячески скрывать свои изъяны, а тут наоборот — они выставлены напоказ.
Гостья, почувствовав внимание к своей персоне, оборачивается на пару мгновений, одарив их мимолетным взором, и снова отворачивается.
Пальцы Лены на изгибе локтя Разумовского сжимаются, выдавая напряжение.
Каптелин вздыхает, но благоразумно помалкивает. Ему еще не простили реакций на бывшую жену.
А Остапчук обретает дар речи:
— Я просто обязан встать в очередь тех, кто собирается ей сообщить, как она красива...
— Эта девушка не любит говорить о своей внешности, комплименты ее не трогают, — безразлично подмечает Рома, поднося бокал ко рту.
— Ты ее знаешь? — смотрит на него с надеждой собеседник.
— Я на ней женат... — усталость испаряется, но, немного поразмыслив, мужчина всё же делает крупный глоток, — был. Был женат...
Добро пожаловать в продолжение истории Ромы и Элизы.
Буду очень благодарна за вашу поддержку: добавление в библиотеку, комментарии, лайки, награды, подписка на автора — всё это вдохновляет, помогает писать в разы быстрее и лучше.
2. Глава 2
«— Вы меня больше не любите?
— Вовсе нет, Вы просто заразили меня
своим равнодушием».
Син Ричи «Продажный мир»
Детские пальчики медленно скользят по ее ладони, и Элиза лишь усилием воли заставляет себя не вздрагивать. Рука Богданы теплая и нежная, а доверительные прикосновения вызывают трепет и рождают особенные реакции, которые, казалось, давно забыты.
Эти эмоции застревают комом в горле.
Девушке хочется обнять племянницу, прижать к груди, вдохнуть божественный аромат. Она ведь была лишена этого целых три года. Да и Бодя явно даже спустя столько времени весьма расположена к тете, тянется к ней, преданно заглядывает в глаза, ждет проявления любви...
А Элиза не может. Будто следуя строгому внутреннему запрету.
Немигающим взглядом смотрит на действия девочки и не шевелится.
— Ты в порядке? — незаметно подошедшая сестра мягко отводит дочь в сторону и велит ей пойти поиграть с другими детьми.
— Да, — рассеянно отвечает девушка, наблюдая, как маленькая егоза в воздушном розовом платье скачет к группе таких же сорванцов, будто только и ждала разрешения матери. — Наверное, у меня жесткая акклиматизация, я до сих пор немного дезориентирована.
