Учителям начальных классов
Моей маме, учителю от Бога,
посвящается это стихотворение.
От первого за партой часа,
В канун ребячьих одиссей,
Учителя начальных классов
Кладут начало жизни всей.
Нам по судьбе идти вьюнками,
Не зная будущих времен,
И навык быть учениками
В три первых класса умещен.
От образцов чистописанья —
С любым характером в ладу
Привычка добрая к старанью
И ежедневному труду,
От исправления ошибок —
Почин работы над собой;
И каждый раз летит «спасибо»,
Где у доски – учитель мой.
Его копеечною мздою
Достойно здравствовать нельзя.
Не заросла бы лебедою
Неблагодарная стезя,
Но в мерном четвертей круженьи,
Умом, и сердцем, и душой
Он – кормчий верного движенья
Из милой сказки – в путь большой.
И станут научаться детки,
Как просто: жить, друзей любя,
Как – просто жить, свои отметки
Не примеряя на себя.
От первого за партой часа,
От первой буквы, от нуля
Учителя начальных классов —
Всех наших лет учителя!
Говорят, что где-то там в Сибири,
Ходят мишки по шоссе пешком.
В самом деле, случаи-то были!
Вот, к примеру. Теплым вечерком,
В Уруше, на речке, на мосточке,
Миловались двое. Вдруг мосток
Стал раскачиваться. Голубочки
Обернулись: мишка, без порток,
Из поселка, мимо них – и в чащу
Дунул под покровом темноты.
Перетрусив и глаза тараща,
Те – к домам. А утром – все кусты,
Все сарайки, ямы в том поселке
Жители облазили гуртом.
Где же днем он прятался? Под елкой,
В дальнем закутке полупустом
Детского единственного сада.
Там помои ел и счастлив был.
Так что, мишки ходят где-то рядом,
Кто бы там чего не говорил!
Сказка про Кобылу Семь Верст
По одноименному рассказу моего деда, Юрия Семеновича Афанасьева.
Давным-давно, когда старшая сестра Нина долго и безуспешно учила меня завязывать шнурки бантиком, у нас в семье любили сказки. Помню,
Светит керосиновая лампа,
Начинает кто-нибудь из старших
С жуткими подробностями сказку.
Братик Толя все в ролях играет:
Бабка Ежка и Кощей Бессмертный
Меж собой беседуют чужими,
Сиплыми такими голосами —
Страх берет! Ведь для меня в ту пору
Змей Горыныч был почти таким же
Настоящим, как соседский мерин,
Только Змея – никогда не видел.
И Кобыла, что Семь Верст, все время
Тоже где-то рядышком бродила
В наших сказках. Это, говорили,
Добрая, отличная лошадка.
Только вот обидел ее кто-то,
И ушла она, и дни за днями
Нового хозяина все ищет,
Доброго, хорошего. И чтобы
Запрягать умел, да без ошибок.
И тогда хозяина добросит
Хоть на край земли, хоть на край света,
Ведь сама она семь верст длиною:
Шаг один – семерку отмахнула,
Снова шаг – еще семь верст. А версты
Эти, как до во-о-он той дальней сопки…
Был я самым маленьким в семье.
Старшие шутливо уверяли,
Что меня приметила Кобыла,
И ночами слышится в ограде
Тихое, настойчивое ржанье.
К встрече с ней готовясь и волнуясь,
За собой таскал кусок веревки,
Что служил в моем воображеньи
То уздой, то чем-нибудь похожим.
Часто запрягал и выпрягал я
Лавку неширокую за печкой.
Пробовал запрячь однажды кошку —
Оцарапала. К тому театру
Старшие, бывало, подключались.
Целая комиссия, в составе
Брата Анатолия, сестренок
Нины, Лиды, Клавдии, Галины,
У печи экзамен принимала.
Долго запрягал я ту «кобылу»!
Или же, хомут не засупонив,
В спешке я глушил чересседельник.
Или же, с уздой не разобравшись,
Лез с вожжами раньше на телегу,
А когда уже готовы были
Мне открыть ворота, выяснялось,
Что забыл овса насыпать в торбу,
Или не проверены подковы —
Приходилось выпрягать лошадку,
И вести ее до кузнеца…
Годы шли. Не все сложилось гладко.
Не найти на Колыме отца.
Не найти и розвальней у дома,
Где мы всей гурьбой играли в прятки.
Я уже в ту пору обучался
В Благовещенске, на первом курсе,
Стать по окончании готовясь
Машинистом паровых машин.
За училищем была конюшня.
Иногда, во время перерывов,
Подходил я к бочке у навеса,
Черпал горстью, и давал коняге.
Теплых ее губ прикосновенья
Тихой грустью в сердце отзывались,
Уносили мысли к тем беспечным
Дням, когда в подобной обстановке
Я ходил бы на руках, а может
Прятался в яслях в охапке сена.
Как-то раз, когда мне так мечталось,
Быстрым шагом подошел к конюшне
Дядя Коля, наш завхоз безсменный,
И сказал мне: «Запряги Гнедую,
На Лазо кати, там где-то конюх,
Колесо у них… Ну, в общем, мимо
Не проедешь, тут подать рукою,
За библиотекой». И исчез он
Так же быстро, как и появился.
Я остолбенел. Сказать хотелось,
Что не запрягал ни разу в жизни
Я коней, вот разве что Кобылу
Семи Верст, но даже за ворота
Я на ней не выезжал! Гнедая,
На меня уставясь правым глазом,
Вдруг заржала тихо, одним горлом,
И кивнула: «Справимся, не бойся!»
Под навес шагнул в поту холодном,
Ощущая точно всей макушкой,
Всей спиною, как в меня вонзились
Пять пар глаз «комиссии» далекой.
Со штыря в стене снимаю сбрую.
Умница Гнедая потянула
Мне навстречу голову – уздечка
Как-то очень просто оказалась
На привычном для уздечки месте.
Со стены – хомут. Провел ладонью
Вдоль по мягкой войлочной прокладке —
Ни колючки, чисто. Осторожно
К морде подвожу я лошадиной,
И Гнедая, милая Гнедая,
