Меньше кошек – крепче спишь
Дети бунтуют, потому что не хотят продолжать писать историю родительских неудач, а желают жить в мире, свободном от родительского барахла. Взрослые придумали для этого явления не самое красивое название – пубертат. Пубертат вовсе не детская болезнь; здесь всегда замешано два, а то и три поколения. Родители пубертируют вместе со своими детьми, они пытаются детей воспитывать или притормаживать процесс их взросления. И то и другое выглядит нелепо, как если бы кто-то пытался голыми руками подстегнуть или замедлить вращение земного шара. В пубертате мечты одной из сторон становятся кошмаром для другой.
Желание юных сбежать от общения с родителями абсолютно естественно и понятно. Дети верят в то, что Земля круглая и если достаточно далеко убежать, то можно найти других людей, отличных от родителей и, пожалуй, даже поинтереснее, чем они. Родители же твердо знают, что далеко бежать не имеет смысла, Земля круглая и везде одинаковая. Поэтому взрослые большую часть своей жизни проводят в удобных стандартных комнатах с прямыми углами, предпочитая сидеть в одном из этих углов, чтобы никто не смог подкрасться к ним сзади. Парадокс переходного возраста зиждется именно на этих обиталищах родителей – на прямоугольных жилищах, построенных на Земле, которую дети считают круглой. И вот дети убегают, а родители бегут за ними. Но самое позднее спустя пару часов все они приходят к нам и звонят в дверь или по телефону.
– Можно у нас переночует моя подружка Антония? Там семейные проблемы, ее родители совсем спятили, – спросила меня дочь в поисках поддержки.
Я думаю, в этом конфликте поколений мы были на неверной стороне. Мы мало занимаемся собственно воспитанием, разве что только в вынужденных ситуациях. Мы из принципа не вмешиваемся в дела молодежи, эта мудрость вытекает из опыта всего человечества. Даже в Библии написано, что любое новое знание лишь умножает печали. Старая немецкая поговорка гласит: «Чего глаз не видит, о том сердце не болит». У англичан на эту тему есть что-то про кота, которого сгубило любопытство. А русские сформулировали свой опыт в данной области поговоркой «Меньше знаешь – крепче спишь». Так что я предпочитаю вообще ни о чем не знать, но кое-что все же знаю. Я знаю, к примеру, что у Антонии трое младших сестер и братьев, все от разных пап. А мама ее особа исключительно щепетильная, и когда все они хотят у нас ночевать, мы вынуждены покупать много новых матрасов.
– Это очень печально, когда родители сходят с ума, дорогая дочка, – сказал я в раздумье, пытаясь выиграть время. – Так что там у Антонии?
Мать Антонии повесила в коридоре список и обязала всех посетителей дочери в нем отмечаться, с указанием имени и фамилии, а также даты рождения, адреса и телефона. Уходя, они должны указывать точное время своего отбытия, чтобы мать могла держать под контролем личную жизнь дочери. Антония чувствовала себя дома как в тюрьме. Она оттуда сбежала, и ей нужно разрешить у нас ночевать, говорила дочь. Более того, она уже здесь, у нас. Через десять минут раздался телефонный звонок, и, как я сразу заподозрил, это была спятившая мать Антонии. Она говорила в общем-то вполне нормально, спросила, добралась ли Антония до нас и не привела ли она с собой кого-то еще. Я понятия не имел, привела ли она кого-то с собой. Мать Антонии не хотела этому верить.
– Вы не знаете, кто находится в комнате вашей дочери? – удивилась она.
– Ну да, не знаю, – ответил я. – В Библии сказано, что многие знания умножают печаль. Меньше знаешь – лучше спишь. Любопытство до добра не доводит и сгубило кота.
– Может, вы и правы, и я слишком себя накручиваю, – сказала мать Антонии и положила трубку.
Как легко может даваться воспитание, думал я, лежа в гамаке на балконе и продолжая наблюдать за небом. Не прошло и пяти минут, как среди звезд появилась дочь.
– А можно у нас заночует Фредерика?
Надо же было так совпасть, что родители Фредерики спятили, причем совершенно случайно это произошло одновременно с родителями Антонии. Мать Фредерики, художница, влюбилась в одного музыканта, гитариста из немецкого аналога британской группы The Сиге. Теперь они родили ребенка, к которому Фредерика не имеет права прикасаться, поскольку ее мать имеет сильные, хотя и не обоснованные, подозрения, будто Фредерика тайком курит. Так дочь описала мне ситуацию. Мать Фредерики помешана на здоровом образе жизни, она хотела вместе с Фредерикой делать пробежки и есть йогурт. Она-де стремится искоренить со света все нечистое и нездоровое и опасается, что если Фредерика прикоснется к The Сиге-новорожденному никотиновыми пальцами, то это может нарушить гармонию новой чистой жизни. Она уже вынудила Фредерику дать честное слово, что если та и на самом деле курит, то она отложит это занятие до совершеннолетия The Сиге-младенца. Она обыскала комнату дочери, перевернула всю мебель и шмотки в поисках запасов табака.
И теперь Фредерика не хочет ходить с матерью на пробежки, потому что, когда они бегут вместе по городу, Фредерике кажется, будто ее преследуют. Они поссорились, дочь убежала, мать побежала за ней. The Сиге-младенец воспользовался отсутствием обеих, выбрался из колыбели, дополз до комнаты Фредерики, в момент отыскал там табак Cheetah и, как рассказала Фредерика, уже начал сворачивать первую в своей жизни самокрутку. Когда мать вернулась домой, ребенок уже искал зажигалку. Фредерика заявила, что по закону она имеет право курить уже с 16 лет, однако не в присутствии старших. На этом месте мать вышла из себя – и поэтому, как утверждала моя дочь, Фредерика должна заночевать у нас.
Я не купился на эту безумную историю про младенца, однако же в последнее время правда и вымысел настолько переплелись, что их порой не различишь. Вскоре мне позвонила мать Фредерики. Она спросила, нет ли у меня информации, курят ли наши дочери.
– Понятия не имею! – ответил я честно. – В моем присутствии они не курят, как и предписано законодательством. А что они делают, когда одни – этого я знать не хочу.
И добавил, что каждый новый кот умножает печаль, а чем крепче спишь, тем меньше переживаешь.
