1423 год от Пришествия Скирии
27 Августа (иль)
Аркет. Дворец Правосудия
Небольшая камера, похожая на куб. Без дверей и окон. Лишь под потолком, в одном из его углов, тускло светит единственный фонарь-фаер, и в центре – отверстие – люк, в данный момент закрытый плотной крышкой.
В камере один человек. Парень. Мальчишка лет четырнадцати, сейчас лежащий на подстилке из соломы и тупо смотрящий в темноту на почти не видимый с его положения потолок.
Немного болит левый бок и в ухе правом до сих пор звенит. Волчары особо не церемонились. По лицу-то со злости врезали, а вот ниже шеи свои удары отработали по полной.
Ну да ладно. Все это заживет. Вот выкупит его Ночная гильдия, и можно вздохнуть спокойно. Конечно, выкуп отрабатывать придется, но ведь он всегда на хорошем счету был. И получалось у него неплохо…
Чего тогда он здесь делает, если все хорошо было? В камере три на три?
Что поделать. У любого бывают ошибки. Ну, позарился он на кошель, не подумал, не просчитал. А тут волчары навалились. Да и хозяин кошеля оказался каким-то уже больно истеричным. Никогда не видел, чтобы мужчина так кричал. Вот из-за него он и угодил в эту камеру. Не будь этого крика – волчарам и предъявить-то ему было бы нечего. Он ведь успел от кошеля избавиться. Как пришло, так и ушло. Впрочем, место, куда он его скинул, вряд ли проверять будут. А это дает шанс сразу с долгом за выкуп расплатиться. Кошель ведь тяжелым был, богатым. Как вообще люди с такими деньгами на улицу выходят? Или не боятся ничего, или просто не жалко им.
В общем, ночь потерпеть можно. А завтра ночники его выкупят – и он забудет эту камеру как страшный сон…
С этими мыслями и заснул, а проснулся от скрежета открываемого люка.
Ну вот, он же говорил…
Люк открылся, и в камеру спустилась деревянная лестница.
– Давай на выход! Заждались тебя уже! – послышалось сверху.
Сон как рукой сняло. Парень вскочил – и быстро к лестнице, и наверх.
Правда, наверху что-то странное стало происходить. Он неплохо запомнил, где вход – он же выход – находился. Но его повели не туда, не в комнату для выкупленных ночниками (она как раз перед выходом и находилась), а в совершенно другую сторону. И еще, кроме всего прочего, нацепили на его руки и ноги довольно увесистые наручники и кандалы, двигаться в которых было практически невозможно.
Он продолжал надеяться на выкуп до последнего момента. Но – нет. Его прямо-таки втянули (слишком медленно шел – ну да, с таким-то грузом на теле) – в большое помещение, под возглас: «Следующий!». Засунули в узкую клетку, в которой даже присесть было некуда. И только после этого он понял, где оказался…
В суде!
В помещении, освещаемом солнечным светом из больших, высоких окон, имеющих тяжелые, но сейчас открытые ставни, находилось всего несколько человек.
Парнишка в клетке. Охранник рядом и двое за судейским столом. Один в мантии судьи о чем-то тихо разговаривал с богато одетым мужчиной, сиреневый камзол которого так и сверкал золотой окантовкой, и который чуть ли не возлежал на столе, чтобы слышать и быть услышанным. Судья явно понимал и соглашался с говорившим.
Наконец разговор их был закончен. Богатый мужчина сел за небольшой столик, рядом с судейским возвышением. И как бы невзначай шляпу свою странную с очень широкими полями потеребил, то ли примял, то ли разгладил. Мальчишку очень этот момент зацепил, ему даже показалось, что он уже где-то видел эту шляпу.
Но судья не дал времени на раздумья.
Тут вообще все двигалось очень быстро…
Председательствующий как-то очень безжалостно взглянул на парнишку и повернулся к еще одному человеку, присутствующему здесь, который тут же встал и сообщил:
– Слушается дело Нэя, вора, состоящего в соте дядюшки Отоя, пойманного с поличным вчерашним днем, двадцать шестого августа (иль).
Судья-председательствующий на это заявление секретаря сморкнулся, сморщился, посмотрел еще раз на Нэя (теперь уже брезгливо) и почти без раздумий проговорил:
– Нэй, вор, состоящий в соте дядюшки Отоя, приговаривается к пожизненной каторге в каменоломнях Сирты. Наш город и наши уважаемые граждане не должны страдать от таких вот мерзких тварей, – при этом его лицо еще больше сморщилось, и он продолжил: – Приговор окончательный и обжалованию не подлежит! – и молоточек в его руке звонко ударил по подставке, ознаменовывая тем самым окончание процедуры приговора.
– Следующий! – проговорил объявляющий присутствие секретарь.
И все?
Нэй как истукан застыл в клетке, и охранник вытаскивал его, как какую-то деревяшку. Чуть ли не под мышку взял…
Но этого не может быть! Ночная гильдия должна была его выкупить! Что он не так сделал? За свои четырнадцать лет он ни разу – ни словом, ни делом – не дал повода в себе усомниться. Он всегда следовал писаным и неписаным правилам Ночной гильдии Аркета. За что его так?
Нэю захотелось расплакаться, но слезы совершенно не хотели течь из глаз. А они чем-то могли помочь, эти слезы? Нет, конечно.
И что вообще способно ему помочь в этой ситуации? Ничего! Он слишком мал, чтобы что-то решать и что-то обещать, кому бы то ни было. А значит…
Значит, впереди его ждали каменоломни Сирты!
Ка-ме-но-лом-ни Сир-ты? Каждый слог, как молотом по наковальне…
О нет!
Нэй неожиданно обмяк в руках охранника. Тот сразу же оценил его состояние, поднял за шкирку на уровень своего лица, покачал головой:
– Ну, этот хоть не обделался. Что-то судья Фарк сегодня слишком строг. Третьего в каменоломни отправляет, а этот вообще мальчишка еще, – вздохнул. Ему-то что, его дело маленькое, главное, чтобы никто не сбежал из-под его опеки.
Впрочем, из здания Суда города Аркета убежать практически нереально – все здесь магией охранной пропитано, да и стража достойная и злая. От такой лучше не убегать! Да и после приговоров даже отъявленные рецидивисты еле ноги волокут – куда уж тут до побега. А этого парнишку жалко. Во, как его проняло, даже двигаться не может. И за что его так? Ходка-то первая. В первый раз – и сразу к пожизненному заключению? Никогда о таком не слышал. А тут… Видимо, кто-то очень серьезный обиделся. М-да. Не повезло парню…
Вот и дверь. Последняя для парнишки. После нее он уже никогда не вернется обратно…
Его дело маленькое! Привел на суд, увел с суда после приговора. Все! Ничего он сделать не может. Да и нужно ли? Если каждого жалеть, то никаких сил не хватит…
Все. Принимай очередного смертника, Драг. С каменоломен Сирты не возвращаются, вот поэтому и смертники они.
А он….
А он сегодня в очередной раз напьется. Вот только еще двоих к судье Фарку отведет – и все. Отслужит он свое на сегодня…
Работа у него такая…
* * *
Утро следующего дня
Контора старшего смотрителя тюрьмы Дома Правосудия Аркета
