Я не актриса и не поэтесса,
Но я желаю научиться танцевать
Так, как никто, и сочиняю пьесу,
Которую другой не написать…
***
Буду писать, пока не сотрется рука.
Буду кричать, пока не сорвется голос.
Я в тишине, в темноте, я здесь одна.
Мне не найти дороги и важен лишь поиск.
Как разорвать круг, порочный, ведущий на дно?
Как очернить свое имя сильнее, чем было?
Я здесь зачем? Я ведь сегодня – никто.
Как распознать, ради чего это было.
Круговорот день за днем, из месяца в месяц.
Водоворот, что затянет в самую тьму.
Рвать в лоскуты одежду и кожу, чтоб выжить.
Я не смогу, и уже не смогла я давно.
Ход ради хода, бессмысленно и беспощадно.
Мысли мои изнутри прогрызают нутро.
И каждый раз, просыпаясь, в кошмары обратно
Вернутся хочу, чтоб не чувствовать вновь ничего.
Искра погасла? Бой был проигран? Так поздно.
Каждый вопрос, слишком поздно его задавать.
Выбора нет. Но сегодня надо мной звезды.
Хватит сейчас. Надо игру продолжать.
***
Однажды стоит закрыть глаза
И погрузиться в свои мечты.
В событья дней, что, как река,
Омыли берег и утекли.
Или в надежды грядущих лет,
Что иллюзорно, над головой
Витают стаей уставших бед,
Но крепят крылья к спине больной.
Внутри звезда твоя горит.
В воронке новых песчаных бурь:
Прикрой лицо, глаза зажмурь,
Но верь, что тело – устоит.
***
Поцелуй, пока светает небо…
Смехом наполняется душа:
Это молодость внутри ответит эхом,
И искрятся чувствами глаза.
Вспомни миг, когда внутри созрела
Путеводная звезда твоей мечты.
И пускай она так рано догорела,
В этом проблеске надежды будем Мы.
Вспомни только нежность и объятья,
Страстью опьянявшие сердца.
Грёзы, ночью растворившие несчастье;
Как лицо горело и глаза.
Вспомни сны и мысли на рассвете,
В час влюблённости наивной, до потерь.
Мы – свободны, этот выбор дышит светом,
Искру сохраняя, только верь…
***
Играй, играй еще громче!
Заглуши мои талые мысли,
Ворвись ветром в чертоги смыслов;
Играй, пока внутри солнце.
Пусть боли и страхи тают,
А волненье растет ветвями.
Душе, посеревшей с годами,
Полета давно не хватает.
Играй, играй в моем сердце,
Громко, громче, смелее!
Дай только мне разгореться,
И, может, я снова поверю.
Играй, разрывай мою сущность,
Играй, так громко как сможешь.
Я хочу чувствовать больше:
Забыть про былую возможность.
Играй, как я не сыграю.
Спой то, что было не спето.
Покажи, каким небо бывает,
Когда теплым обласкано летом.
Напомни, верни в мои мысли
Вдохновенье и чувства живые.
Играй, так громко как можешь,
Играй, как не смогут другие.
***
А, впрочем, мой дорогой,
Все как всегда:
Сидим напротив друг друга,
За шатким столом.
Налей себе чаю. Или, быть может, вина?
Нет истины в нас и нет теперь истины в нем.
И лето просочиться быстро, с рассветом, в окно.
Не думаю, что удивлюсь твоим новым словам;
Мой дорогой, я повзрослела давно,
Я – твоя книга, читай себя без прикрас.
Напротив друг друга, а смотрим за спины опять…
Какой интересный рисунок обоев ты учишь?
Сколько Вселенных нам нужно разбить и создать?
Вывода нет все равно,
Ни подсказки, ни сути.
Истины нет ни в вине, ни в портвейне, ни в кофе,
Ни в сигаретах, ни в лжи, ни в прикрасах, ни в снах.
Брось идеалы – фальшивы они, однобоки,
Блуждая по ним, ты тонешь в своих миражах.
Брось, не надейся, не вспомнят. Простят?
Нет, забудут.
Много твоих пройдет лет; научиться б смотреть!
Слушать учись: ты же слеп, как мертвая муха,
Ты – мотылек, но на свет тебе не взлететь.
Брось, посмотри на меня – на открытую книгу
Обманов твоих, обид, твоих смыслов и благ.
Читай по строке, посмотри вновь моим миром;
Я – отголосок тебя, твои крылья и даже
Твой страх.
***
Подумай сам – твой мир не вечен,
Души строенье искалечив,
Ты просишь порцию весны.
Путь под ногами брошен, млечен,
И сколько пройдено дорог.
Ошибок список бесконечен,
И сердце окунаешь в лед.
Но есть мотив, отрада, песня,
И, воскрешенный ото сна,
Глоток лучей, придет весна,
Ты не один, ты с кем-то вместе…
***
Я – ветер в твоей кроне,
Ты – древо моей сути.
Сплетаемся в бытовой смуте,
Врастаем корнями в роли.
Вдохнуть и взлететь – просто:
Если я буду ветром,
А ты останешься древом,
Чтоб я не растаяла в звёздах.
Послушай, как истекают жизни
Рекой, из разных течений бурлящей.
Прочувствуй блик солнца, палящий;
Как лианы, разрастаются мысли.
***
Изгнание
Твое личное право:
Делать то, что захочешь!
Убирайся, и хватит
Уже с нас многоточий.
Затыкай свою глотку:
Дикий вопль здесь лишний;
Забери с собой боли,
Задохнись в этих мыслях.
Мне плевать; каждый в праве
Делать то, что решает.
Каждый может ответить,
Развернуться, ударить.
Каждый, слышишь, имеет
Свою волю и совесть.
Убирайся! И больше
Ни к чему эта горечь
От тебя и от прошлых
Звезд, погасших в рассвете,
Хватит, хватит! Упейся
Своим праведным светом.
Я хочу на свободу!
Я хочу разрываться.
И сломать это горе,
И с моста разогнаться.
Каждый в праве, как хочет,
И решать, и придумать:
Эта жизнь очень быстро,
Слишком быстро проходит.
Я – свободна, я – птица:
Рождена для полета;
Ради счастья, и воли –
В небосвод без пилота.
И не лезь в мои мысли,
Не касайся надежды.
Все мечты будут скрыты
Толстым слоем одежды.
Больше я не откроюсь
Лживым, глупым припадкам.
Убирайся из жизни!
Пусть все смоют осадки.
Тихий гром нарастает,
Значит, буря так близко…
Убирайся из жизни,
Убирайся из мыслей!
Я любить продолжаю
Ломкий свет и закаты,
Значит, воздух вдыхаю,
Значит, к жизни я падка.
Я ломаю никчемность
И смешные стандарты:
Скользкой будет дорога,
Но я падала раньше.
Хватит, чертова бездна,
Устрашать мою душу.
Не сумею быть прежней,
Но ведь так и не нужно.
Я взлетаю, я легче,
Легче воздуха, пыли…
Я – простая надежда,
Под густым слоем мира…
***
Серьезные люди
Мимо проходят толпами судеб
В ярких костюмах серьезные люди.
Тысячи лиц мелькают и гаснут:
Движенье без цели будет напрасным.
За каждой шляпой – многоголосье:
Хор набирает силу, ликуя;
Я его слышу тлеющей бурей,
Я его вижу, как грязную осень.
Вы так серьезны, вы, блять, не шутите:
Если надежда, то до исступленья,
Если влюбленность, то горькое семя,
Ростки из которого долго жуете.
Беды наиграны, драма притянута,
Повышенный голос, подача трагедии:
Это – истерика строгого плана,
Но не душа, не полет, не отметина.
Улыбка наиграна, она одержимая,
Чувства на выкат и до предельного;
Вы так серьезны в ограничении:
Снова и снова драма плаксивая.
Нет ничего настоящего, спелого;
Но вы не шутите, скованны бременем,
Что изжевали из прошлого семени,
Взрастили из жалости как драгоценное.
Боль – не тропа с цветами и соками,
Тьма не дает ответов и знания;
Я среди них, и я обесточена,
Но доказать нет ни прав, ни желания.
Нет упования, нет наслаждения.
Нет, вы серьёзно, нет вы не шутите.
С камнем, как будто, ценней достижение,
Слепленный жалостью, камень искусственный.
***
В лучах восходящей над людской суетой, пробуждающей сиянием тепла пыль городов дневной звезды, пылал, переливаясь сотнями языков святого костра янтарь, который, в своей лишенной гармонии форме, отданной вечной жизни играющего пламени, покоился на сизой скатерти, на столе из багрового дерева. Дом в теплой тишине, где нет потолков и не было дна; в лучах свободы парящей небес, плавающих в омытом летними дождями, чистом, озаренном серебром пространстве, переливался, мерцал, сиял звездою отрезок времени, заточенный в обрывке вечно живого камня, в обрывке единства; и озарение выливается потоками лавы, теплой, янтарного цвета, заливает сизую скатерть, капает со стола из багрового дерева…
