– Да не сцы ты, Никитка! Ничего хуже того, что уже есть, с тобой не случится.
– С чего ты взяла, Ведьмочка?
Я бодро взглянула на высокий «точечный» дом с наглухо закрытым подъездом.
Мою спутницу звали Раисой.
А меня не какой-то чукчанской «Никиткой» – нормальным именем Таня.
Но мы настолько привыкли к соцсетям, что даже в разговоре называли друг друга по никам.
Выбранная Райкой «Ведьмочка» казалась мне примитивной: отдавала дешевой компьютерной игрой со стальными латами на голых телесах и кроличьими ушами, торчащими из-под шлемов.
Я захотела быть НикитОй, хотя в жизни не держала оружия. Но регистрируясь, я сделала ошибку. Точнее – элементарно опечаталась, задела пальцем лишнюю букву. Все такие вещи делаются впопыхах, я куда-то спешила, будто за мной гнались черти, ничего не проверила, не глядя активировала аккаунт.
А когда, спустя достаточное время, я все заметила и поправила ник, меня уже конкретно звали Никиткой.
Но я-то сама знала, что между Никиткой и НикитОй – большая разница.
– Хоть убей, если пойму, кто такой этот дядя Коля, – продолжала я. – И что ему от нас нужно.
– Про дядю Колю я тебе сто раз говорила, – ответила Ведьмочка. – Обычный старик, которому иногда хочется сладкого. Но приличный и знает все, что можно. То есть чего нельзя. Он тебя пальцем не тронет. Просто посмотрит на нас с тобой голеньких, вот и все. Ну, в общем ты меня поняла.
– В общем да, – я вздохнула. – Поняла.
Ведьмочка была слишком вредна, чтобы ждать от нее связных объяснений.
– Да и вообще ты там не суетись, – снисходительно сказала она, поднимаясь по выщербленным ступенькам крыльца. – Молчи на подхвате и делай, что тебе скажут. Вся работа моя. Но деньги пополам, ты двести пятьдесят рублей положишь в карман и благодари Модельку, что у нее сегодня месячные.
– Уже благодарю, – ответила я. – Сейчас споткнусь от благодарности.
Ведьмочке я до конца не верила.
Впрочем, я не верила никому.
Ни в нашем «10Б» классе, ни еще где-нибудь.
Верить могли благополучные люди, у которых завтра будет точно таким же, каким было вчера, не говоря про сегодня.
Я к подобным не относилась.
Но об этом не хотелось думать. И я не думала, насколько могла.
– Между прочим, я могла позвать кого угодно, – ответила Райка.
– Ну да, конечно.
Кивнув, я подумала, что с Ведьмочкой и ее подругой Аней-Моделькой не стала бы связываться ни одна нормальная девчонка.
Просто я нуждалась в деньгах как никто – и пошла бы куда угодно, если мне пообещали заплатить.
Только Татьяна Ларина кривила нос на каждом шагу, поскольку жила без забот и печалей.
Но и она в конце концов вышла замуж за престарелого генерала.
– Но я выбрала тебя, потому что…
Почему Райка выбрала именно меня, я не услышала.
Она склонилась к домофону, застучала по кнопкам, потом запиликал сигнал вызова.
– Кто там? – раздался из панели глуховатый мужской голос.
– Это мы, дядя Коля! – закричала Ведьмочка. – Рая с подружкой. Открывайте.
– Уже открыл, – ответил тот.
Мне стало страшно.
Но всего на чуть-чуть.
– Держи, – сказала одноклассница, протягивая две бумажки по сто рублей.
– А еще пятьдесят? – спросила я после того, как спрятала их и застегнула сумочку.
– Пятьдесят пойдут мне. Я хочу воды попить. Куплю сейчас. И вообще, я работала больше. Ты лежала, как бревно, а я тебе сиськи гладила.
– Мне кажется, ты от этого получала больше удовольствия, – я выразительно поморщилась.
– Какая разница. Ты лежала, я работала.
– Если посчитаться, я на лесбиянство с тобой не подписывалась, за него ты мне должна еще сто, раз на то пошло.
– У нас с тобой был договор, что ты делаешь все, что я тебе скажу! – ответила Ведьма. – И это было не лесбиянство, а эротические ласки.
– Мои сиськи – не Моделькины недоприжженные прыщики, – парировала я. – А если про договор…
– Да, про договор, – поддакнула Райка.
– Договор был про поровну.
Одноклассница промолчала.
– Ты понимаешь это слово: по-ров-ну?
Она пожала плечами, очень прямыми под расстегнутым дорогим плащом.
У меня такого никогда не имелось.
– Или ты хочешь, чтобы я рассказала всему классу, что за двести рублей ты сосешь член мужику, который старше твоего отца?
– Ты не расскажешь, – с угрозой в голосе возразила Ведьмочка. – Тем более, что никто никому ничего не сосал. Я его даже не видела. И вообще, мы сиськались на диване, а он сидел в углу на стуле.
– Расскажу, и еще как, – возразила я. – Придумаю такое, чего тебе и в голову не придет. И не только расскажу – запощу в «Инстаграме», с твоими фотками, и разошлю по всему миру.
– И тебе все поверят, – она усмехнулась. – Распахни пилотку пошире.
– Обоссысь кипятком, еще как поверят, – я усмехнулась в ответ. – Ты прекрасно знаешь, что люди – суки. Если я напишу, что ты спасла собаку из горящего дома, никто не поверит. А если расскажу, как тебя трахала обезьяна – найдется еще десять человек, которые это тоже видели.
– А я скажу…
– И еще я приаттачу фотку твоих обспусканных трусов, – перебила я. – Как знала заранее, прихватила запасные, твои подменила, а ты даже не заметила.
Ведьмочка охнула, она была готова упасть в обморок.
– Ладно, расслабься и получи удовольствие, – сказала я, выждав положенное. – Я типа пошутила. Нет у меня твоих трусов и никто тебя не обспускивал. Тебя так просто взять на понт, что даже неинтересно.
– Ну ты и блядь, Никитка, – одноклассница перевела дыхание. – Кто бы мог подумать…
– Блядь – это ты, – спокойно ответила я. – Кто из нас каждый день ходит по дядям Колям, Мишам, Сашам и Гришам? Я сегодня заработала этим делом один раз, и то ничего не делала. А думать тебе нечем.
Желто-зеленые глаза Ведьмы блеснули недобро, но не меня ей было пугать.
Я не боялась ничего вообще, поскольку моя жизнь могла назваться жизнью лишь условно.
– В общем так, Рая из сарая, – сказала я, остановившись.
Следом за нами шел какой-то трендово подстриженный парень – не приближался и не отставал, держался на одинаковом расстоянии.
Сегодня было тепло, я надела мини-юбку – чуть высовывающуюся из-под моей старой, потерявшей цвет куртки с вьетнамского рынка – и фирменные черные колготки «Gabriella Lopez», на которые в свое время откладывала черт знает как долго.
Раздеваясь у дяди Коли – а потом одеваясь обратно – я страшно боялась их порвать или зацепить, потому что другие получилось бы купить неизвестно когда.
Эти имели имитацию трусиков и чулок с кружевными краями – и даже резинок, идущих от пояса. А в промежутке под трусиками они были такими тонкими, что мои ноги казались натурально голыми.
Охламон, скорее всего, любовался мною сзади, но его присутствие стало напрягать.
