Никогда не ожидала от себя, что умею так хорошо танцевать вальс. Я кружилась в танце с каким-то незнакомым мужчиной под странную мелодию дождя и чувствовала себя необыкновенно счастливой. Он говорил мне что-то смешное, я весело смеялась, но вдруг он схватил меня за плечо и начал трясти, взволнованно крича почему-то голосом Галины, няни моего сына Игоря:
– Матушка! Матушка Елена Васильевна! Проснись! Да проснись же ты!
– А?! Что?! – подскочив на кровати, спросила я, зажмурившись от света, а в комнате все продолжала звучать музыка релаксации – птичье пенье в дождливом лесу – которая включалась автоматически, стоило мне лечь на постель. – С Игорем что-то?
– Да бог с тобой! – негодующе отмахнулась она.
– Тогда, что? – уже спокойнее спросила я, недоумевая, что могло привести эту каменно спокойную бабищу с очень богатым уголовным прошлым в такое невменяемое состояние. – Кстати, который час?
– Да начало седьмого всего, – извиняющимся голосом сказала она. – Только Вадим Родионович уж очень настойчиво просил тебя разбудить.
Оп-па! Вадим был секретарем Матвея, который сейчас пребывал в свадебном путешествии, показывая своей молодой жене никогда ей прежде невиданные красота мира. «Только бы с ними ничего не случилось!» – мысленно взмолилась я, а в трубку сказала:
– Орлова слушает!
– Елена Васильевна! – напряженным голосом сказал Вадим. – Извините, что беспокою, но боюсь, что вам придется прервать ваш отдых в санатории и вернуться в усадьбу. Владимир Иванович вчера срочно вылетел в Москву и оттуда сразу же за границу. Таким образом, на хозяйстве остаетесь вы как его заместитель. Вертолет за вами я уже выслал, он будет минут через двадцать. И машина за вашими вещами тоже уже вышла, так что время на долгие сборы не тратьте, пожалуйста.
– Что-то случилось? – мгновенно насторожившись, спросила я.
– Да! – предельно серьезно сказал он.
– Уже собираюсь! – коротко ответила я и встала с кровати – музыка тут же смолкла.
– Матушка! – грозным голосом сказала Галина. – Не мотай мне нервы! Говори прямо, что стряслось? Какой беды нам ждать?
– Сама еще толком ничего не знаю, но, судя по тону Вадима, ничего хорошего, – вздохнув, ответила я и распорядилась: – Собирай Игорька! Ты вместе со мной на вертолете вылетаешь, а Марина, – это была горничная из усадьбы Матвея «Сосенки», откомандированная вместе со мной в санаторий, чтобы я во время отдыха не отвлекалась на всякие бытовые проблемы, – пусть вещами займется. Ее попозже моя машина заберет, и она отвезет их в мою квартиру. И поторопись! – распорядилась я и вздохнула: – Вертолет будет уже совсем скоро, – и направилась в сторону ванной.
– Матушка! – осторожно спросила мне вслед Галина. – Да я смотрю, ты, никак, с Орловым встретиться боишься?
– Нет! – отрывисто бросила я на ходу, но потом повернулась и объяснила: – Я для себя все уже давно решила, а вот он, судя по тому, что ко мне на свадьбе подошел и каким подошел, – выделила я, – с моим решением не смирился. Вот это-то меня и напрягает!
– Подошел-таки! – всплеснула руками Галина. – Вот паразит! Ну, я ему!
– Не вмешивайся! – приказала я. – Сама разберусь!
Стоя под душем, я предавалась невеселым размышлениям о неожиданно свалившейся на меня проблеме. Являясь третьим человеком в Семье Матвея, я в отсутствие его самого и Пана, как мы для краткости звали Владимира Ивановича Панфилова, должна была руководить всей деятельностью Семьи, о которой, в смысле – деятельности, имела пока очень смутное представление. Но не только это меня волновало. Я не знала, как мне себя вести с моим бывшим мужем, в недавнем прошлом военным летчиком, гвардии полковником и командиром авиационного полка Владиславом Николаевичем Орловым, по прозвищу Батя, с которым у меня не было ни малейшего желания встречаться. А ведь придется!
Собирая свою сумку, я осторожно положила туда простоявшую все эти дни на прикроватной тумбочке Снежинку, брелок-козочку, которую когда-то Игорь подарил мне на счастье, предварительно погладив ее по завиточку на лбу, как я это всегда делала перед очередным расследованием, чтобы не спугнуть удачу.
– Помоги мне, Снежинка! – шепотом попросила я. – Кажется, случилось что-то очень нехорошее и мне без тебя никак не обойтись.
Мои опасения по поводу Орлова оказались совершенно напрасными. Он даже не высунулся из кабины пилотов, отделавшись дежурным «Доброе утро!», брошенным через открытую дверь, а близнецы Саша и Леша Репнины, его бывшие подчиненные и самые преданные на свете друзья, быстренько и тоже без лишних слов погрузили нас в вертолет и мы взлетели. До этого я уже дважды летала на вертолете, так что полетов уже не боялась и стала от нечего делать осматриваться в вертолете Матвея, где была впервые – рассуждать о том, что могло случиться в усадьбе, было совершенно бесполезно из-за полного отсутствия исходной информации.
В «Сосенках» на вертолетной площадке меня уже ждал Вадим. Галина с Игорьком тут же отправилась в его детскую, а меня он, прихрамывая гораздо сильнее обычного – вероятно, из-за волнения – так ничего и не объяснив, быстро повел на второй этаж прямо к кабинету Матвея. Он с трудом отпер замок (эта комната была единственной в доме, которая в с е г д а, если хозяина не было внутри, запиралась на ключ) и молча показал на лежавший на столе лист бумаги, на котором было всего три слова: «Будьте предельно осторожны!». Прочитав это предупреждение, я почувствовала, как у меня между лопатками потекла струйка холодного пота, и невольно сжала кулаки, но вслух насмешливо сказала:
– Фу, как неинтеллигентно! Мог бы подписаться как-нибудь! Например: «Доброжелатель». А что? Очень уместно было бы! Кстати, Вадим Родионович, посмотрите-ка вы внимательно по сторонам! Как бы этот самый «доброжелатель», – с издевкой в голосе сказала я, – не спер из кабинета чего-нибудь. От таких незваных гостей всего, чего угодно, ожидать можно.
– Да, вроде бы все на месте, – пожал плечами Вадим.
– А вы все-таки посмотрите! Посмотрите! Но только глазками! Глазками! А руками ничего не трогайте, а то вдруг этот визитер-инкогнито нам тут бомбу подложил. А я вам помогу!
Я стала медленно обходить кабинет в поисках каких-нибудь следов чужого присутствия, но ничего подозрительного не заметила. Окна были закрыты и, судя по виду, в последнее время не открывались.
– Все в порядке, Елена Васильевна, – сказал, наконец, Вадим. – Ничего не пропало.
– Нет, ну что за честные взломщики пошли! – притворно восхитилась я, а потом, нахально покопавшись в столе Матвея и найдя прозрачный файл для бумаги, осторожно взяла ногтями записку и аккуратно положила в него. – Ладно, Вадим Родионович, давайте оставим здесь все, как есть, запрем кабинет и пойдем себе восвояси. Вот приедет начальство, пусть у него голова и болит.
