1.
Владимир Песцов, инспектор Государственного архитектурного надзора, приехал в небольшой приволжский город.
Его повели осматривать только что построенный дом.
Он знал, что дом будет сдан и принят независимо от его мнения, поэтому смотрел и слушал без интереса.
Спросил мимоходом:
– А сколько тут квартиры будут стоить?
Ему сказали. Недорого – если сравнивать с Москвой.
– У половины квартир вид на Волгу, – добавил Михайличев, управляющий строительной компанией. – Некоторые даже москвичи покупают в качестве как бы дачи и в смысле свежего воздуха.
– А когда заселять будете?
– Да через неделю практически, вы же видите: и газ уже подключен, и вода идет. Чего не жить?
Песцов вернулся домой.
– Как съездил? – спросила жена, утирая слезы от лука.
– Нормально.
На другой день он позвонил Михайличеву и сказал, что хочет купить квартиру.
Тот одобрил и сказал, что подыщет наилучший вариант.
– С семьей будете проживать?
– Нет. Мне нужна обычная однокомнатная. Или двух, если ненамного дороже. Кстати, просто интересно, если бы я к вам переехал, работу нашел бы?
– С вашей квалификацией?! Да я первый вас возьму!
Все эти дни Песцов жил необычайно тихо и спокойно, оберегая свою тайну. Был добродушен с женой Таней, ласков с малышкой дочерью, терпим с тещей, проживавшей с ними.
Навестил и первую семью, где двум сыновьям-близнецам, подросткам, подарил новые планшеты, каждому свой, чтобы не ссорились, а первой жене – ее тоже, между прочим, звали Таней – преподнес энную сумму не в зачет алиментов.
– С чего это вдруг? – спросила она.
– С премии.
После этого Песцов частью перевел на карточки, частью снял наличными те деньги, что он копил и сберегал не один год на всякий случай, оформил увольнение, огорчившее начальство, организовал для коллег прощальный фуршет. Они удивлялись, задавали вопросы. Он улыбался и говорил:
– По семейным обстоятельствам.
Потом сказал жене, что его посылают в длительную командировку: надзирать за важным объектом.
– Надо так надо, – пожала она плечами.
То же самое по телефону он сообщил и Тане-первой. Деньги сыновьям обещал присылать, как и раньше, регулярно.
И вот Песцов среди голых стен, с потертым, видавшим виды чемоданом на колесиках.
Сопровождавший его Михайличев удивился:
– Это все ваши вещи?
– Да. Хочу с чистого листа. Ничего старого, всё новое.
– Хорошая мысль! – позавидовал Михайличев. – Я вот тоже возьму да и уйду наконец.
– Проблемы?
– Жена! Ни ума, ни секса! – с обидой сказал Михайличев. – Чего ради, спрашивается? А где спать-то будете, тут вообще ничего же нет!
– Поживу в гостинице, пока делают ремонт.
– Могу порекомендовать хорошую бригаду. Все наши, местные, никаких нелегалов.
– Спасибо.
Песцов жил в гостинице и каждый день с утра спешил к своей квартире. Ездил на машине, только что здесь купленной. Очень недорогой, зато абсолютно новой.
Он сам с расторопным бригадиром Борисычем выбирал отделочные материалы и обсуждал, как и что сделать, чтобы недорого и качественно. Покупал сантехнику, мебель для кухни и двух комнат. Всё достаточно простое и стильное. Никаких излишеств. На окнах деревянные жалюзи теплого орехового оттенка. Комната поменьше – спальня, побольше – гостиная и одновременно кабинет с письменным столом у окна.
Через месяц квартира была готова.
Песцов собрал в чемодан свои вещи, по пути заехал на свалку и выкинул чемодан подальше в мусорные кучи. Отправился в супермаркет и купил необходимые мелочи: зубную щетку, бритву, другие туалетные принадлежности. Там же приобрел белье, джинсы для повседневности, пару хороших брюк, кроссовки, туфли, домашние тапочки, несколько рубашек и футболок. Приехав в квартиру, принял душ, оделся во всё новое, а то, в чем был до этого, завернул в кусок обоев и вынес в мусоропровод.
Он казался себе новорожденным или персонажем фантастического фильма, который исчез из одной жизни, чтобы появиться в другой – голым, как Адам. Ничего из предыдущего существования, кроме документов.
Михайличев поставил его руководить небольшим подразделением, которое проектировало и утверждало квартирные перепланировки.
– И творческое удовольствие будете получать, – сказал он, – и моральное удовлетворение.
Под моральным удовлетворением, как позже понял Песцов, Михайличев подразумевал небольшие бонусы от клиентов и руководства, разумно делившегося прибылью – понемногу, но регулярно.
Михайличев вообще зауважал Песцова – не за бывшую его должность, а за смелость: не каждый способен так вот резко изменить судьбу. Он оказался единственным гостем на новоселье Песцова. Тот купил бутылку шампанского, фруктов, приготовил себе ужин, собирался отметить, а тут и Михайличев. Не прогонять же его. Михайличев поздравил Песцова, выпил, пожаловался на жену и взрослых, не очень толковых детей, сына и дочь, на брата-пьяницу, вымогающего деньги, на здоровье, на невнятную отечественную экономическую политику, правда, при этом похвалил политику внешнюю, которую, как патриот, поддерживал, потом похвастался, что у него есть замечательная женщина для души и удовольствия, и посоветовал Песцову тоже завести кого-нибудь.
– Я бы в твоем статусе их вообще каждую неделю менял, – сказал Михайличев без хамства и панибратства – они были уже на «ты», – а если какая начнет что-нибудь, как они это обычно делают, тут же пинком под зад, извини за реализм, и пусть ищет другого дурака. Мне жены хватает мотать мне нервы и затирать мозги! – сердито выговаривал он воображаемой подруге Песцова, но как бы от своего имени.
Песцов не собирался никого заводить.
Он спокойно работал и спокойно жил, возвращаясь каждый вечер в любимую свою квартиру, где были такая чистота, порядок и уют, каких никогда не водилось ни в первой, ни во второй семье.
После ужина выходил на лоджию, садился в кресло за плетеный столик, пил чай, смотрел на Волгу и почитывал Чехова, двенадцатитомное собрание сочинений которого купил в букинистическом магазине. Что интересно – выпущено это собрание больше чем полвека назад, но абсолютно нетронутое, нечитаное, некоторые страницы приходилось аккуратно отклеивать по краям. Кроме Чехова в книжном шкафу Песцов ровными рядами поставил собрания Гоголя, Толстого, Достоевского, Тургенева и прочую классику, современностью пренебрегая. Песцов читал этих великих писателей в школе, во взрослой жизни предпочитал фантастику или детективы, а последние лет десять вообще не брал книг в руки, только смотрел кино, скачивая его в интернете. Любил ужасы, триллеры и приключения. Теперь решил наверстать. Сначала показалось скучновато, тяжеловесно, но Песцов вспомнил, что ранние рассказы Чехова смешные, взялся читать их с первого тома – и втянулся и часто, возвращаясь домой, с уважительным удивлением чувствовал, как ему не терпится, отужинав, взяться за очередной чеховский том. Рассказы становились всё серьезнее, и это ему нравилось; Песцов понял, что увлечение легким чтивом и легкими фильмами его обеднило, обузило, а тут вникаешь в текст и чувствуешь, как шевелит просыпающимися мускулами твой потребовавший работы мозг, как приятно ему чувствовать свою силу, гибкость и восприимчивость.
