Полина опять подросла. Ей исполнилось целых шесть лет, и тело девочки стало расти ввысь – как молодое дерево. Ноги вытянулись, и Полина напоминала теперь олененка Бемби с длинными, тонкими ногами. Волосы её стали еще длиннее, и косички достигали уже почти до попы. Она удивлялась, что – как в знакомой ей сказке про Алису – её ноги все более удалялись от головы, и маме приходилось покупать новые платья и ботинки. Впрочем, Полине это нравилось – платья, бантики, ботиночки. Она стала чувствовать себя девочкой, и довольно красивой.
Плюшевый пеликан продолжал быть её любимой игрушкой, хотя он был теперь потрепанным и потерял свой розовый цвет из-за стирок. Он стал более мягким, а цвет стал более пастельным, но Полина его любила и спала с ним каждый день.
Ей продолжали сниться сны, где она превращалась в разных зверей или птиц, но теперь это происходило более редко. Она ходила в подготовительный класс и готовилась к школе – изучала буквы, цифры и другие премудрости. Там, в приготовишке, она познакомилась с другими мальчиками и девочками, но им про волшебные сны она не рассказывала. Они все были заняты своими мыслями и игрушками, а на занятиях говорить не разрешалось. Полина училась дисциплине и послушанию, хотя это давалось ей нелегко. Ей хотелось задать кучу вопросов Нине Петровне, их молодой учительнице, но она стеснялась показаться неразвитой и быть осмеянной, поэтому копила вопросы для мамы и редко приезжающего к ним дяди. Вопросы она не записывала – писать правильно она пока не умела, а зарисовывала их в маленькую книжицу, который подарил ей дядя.
Книжица была с замочком, а внутри на цепочке был приделан маленький карандашик. Она прятала книжицу в рюкзачок, на котором была нарисована лиса, в секретный карманчик. Почему Полина таила свои рисунки от одноклассников, она и сама не могла себе объяснить, но это было её, личное, так же как трусы или походы в туалет – ведь не будет же она этим делиться со всеми, верно?
Зато дома она доставала свою книжицу, открывала замок, который отпирался, если набрать комбинацию цифр, и шла к маме или соседке, которая часто брала Полину к себе – ведь мама работала на двух работах. Жизнь стала дорогой, а Полине нужны были то новое пальто, то колготки.
Полина открывала рисунки, и её вопросы оживали. Почему кошка ластится и урчит, а собака – нет? Почему птицы не летят, когда она их зовут, а собака приходит? Почему у машины из задней трубы плохо пахнет? Почему надо дышать, и как же лягушки дышат под водой? Почему радиосигнала не видно, но слышно? Где у улиток туалет в их домике? Таких вопросов у нее скапливалось очень много, и когда она узнавала ответ – а это было далеко не всегда – она ставила красный крестик около своего рисунка.
И вот приехал её родной дядя Толя – как всегда поздно вечером, грязный, веселый, с большим рюкзаком. Он был биологом и ездил в экспедиции по всему свету. Теперь он вернулся из Италии.
– Хау ду-ю-ду? – спросила Полина его за ужином.
– Ого, племянница! Ты уже и по английски стала говорить – как настоящая Алиса в стране чудес.
– Да, мы учим английский в приготовительном классе с Ниной Ивановной. Ведь мне в школу идти на следующий год.
– Да, ты растешь. А я привез тебе новую историю – о лошади Рози. С ударением на первом слоге. Так её зовут.
– Ешьте, не болтайте!
Это была мама, которая принесла кастрюлю с дымящимися макаронами-по-флотски – с мясом и луком.
– А в Италии макароны называются спагетти, пенне, равиоли и другими словами. Существует более 30 видов макарон в Италии, и люди делают их дома сами – как мы делаем домашнюю лапшу.
Это сказал дядя, уминая мамины макароны.
– Вкусно!
Полина поела и попросила добавки
– Для роста! – сказала она.
– Да ты и так выросла за последние три месяца, – заметил дядя. А мама показала на отметки на двери, где она измеряла Полину каждые полгода.
– Посмотри, как вымахала! Туфли не успеваю покупать.
– Ну, друзья, поели, а теперь – марш по постелям, скомандовала мама. Полина тут же встала, поклонилась и как воспитанная леди произнесла, смакуя звуки: «Санк-ю, мамми!»
– Ну ты и впрямь как Алиса в стране чудес! Я приду к тебе рассказать историю, когда ты ляжешь, ладно?
Это был голос дяди, а Алиса уже была в ванной, чистила зубы и плескала на лицо воду. Она переодела длинную кружевную рубашечку в пол, взяла своего пеликана, уложила его рядом с собой на подушку, включила ночную лампу и позвала дядю: Дядя Толя! Я готова слушать твою историю про лошадь Рози.
– Запомнила, коза, её имя.
Дядя появился в дверях спальни, сел на стул рядом с кроваткой Полины и сказал:
– Ну, слушай, Поля!
– Высоко в горах Альпах, с Итальянской стороны гор – а горы там высокие – лежит старый монастырь. Он лежал здесь на пути пилигримов уже около тысячи лет, и был построен монахами, которые искали в горах Бога.
– И как, нашли они его там?
– Я не знаю, монахов там больше нет, а в монастыре находится гостиница для проходящих туристов, которые поднимаются в горы. Там-то и живет лошадь Рози. Живет она при монастыре уже десять лет. Летом она ест траву, ветки и груши из монастырского сада, а зимой её кормят сеном.
– В монастыре живет Луиджи, смотритель гостиницы. Он приносит каждое утро Рози корзинку с недоеденным туристами вчерашним хлебом. Рози очень любит этот чуть засохший, надкусанный кем-то хлеб. Она осторожно берет его из рук Луиджи своими мягкими губами и долго пережевывает каждый кусочек.
Дядя Толя сделал паузу.
– Рози – небольшая лошадка, цвета как молоко с кофе – светло коричневого, с белыми ножками, большими карими глазами, опушенными длинными, черными ресницами и улыбающимся ртом. Она служит при гостинице развлекательной лошадью, и туристы платят деньги, чтобы она их немного прокатила на своей спине – до соседней деревни. Дорога до деревни идет вниз, поэтому Рози легко везти туристов туда. Там она с ними расстается, и Луиджи ведет её назад в гору без ездоков, порожнюю, так как в гору подниматься тяжелее, да и воздух тут, на высоте 1500 метров, нее такой густой, как у моря.
– Рози иногда получает остатки супа с кухни или немного морковки, но редко, так как все продукты в монастырь надо перевозить на машине, а потом поднимать по канатной дороге, так как автомобильной дороги в монастырь не проложена. Сюда ведет только узкая тропа пилигримов. Только лошадь Рози да ослики, да еще редкие туристы поднимаются по этой тропе.
Дядя посмотрел на племянницу, а та уже спала, положив одну руку под щеку. Он выключил свет и осторожно вышел из спальни, прикрыв за собой дверь.