Владимир Карпец - Нож с гравировкой розы

7 октября 2007 года.

– Что ж, мистер Диас, начнем. – Следователь сел за стол, положив на него кипу папок с документами. – Где Вы находились 5 октября с восьми часов вечера до полуночи?

«Так, старина, соберись. Просто повтори заранее заученную речь, как ты уже делал сотню раз до этого, и все получится», – подумал Мэтт, мысленно скрестив пальцы наудачу.

Следователь наморщил лоб и сузил глаза, пристально всматриваясь в каждое его движение.

– Тот вечер я провел со своей девушкой. С восьми часов вечера до часу после полуночи мы находились в клубе «Красный дракон» на закрытой вечеринке, – наконец нарушил тишину Мэтт, откинувшись на спинку стула. – После чего мы пошли домой.

– Как зовут Вашу девушку? – осведомился следователь.

– Энн Пауэлл, – уточнил Мэтт. – В качестве доказательств своих слов я могу предоставить Вам входные билеты, которые подтвердят наше присутствие там. Так же, если Вам этого будет недостаточно, то Вы можете проверить записи с камер видеонаблюдения.

– Не сомневайтесь, проверю, – отметил следователь. – Хорошо, идем дальше. Вам знакомы эти люди? – Он положил пару фотографий на стол и протянул их к собеседнику.

Мэтт где-то с минуту рассматривал фотографии. Когда закончил, то положил их обратно на стол, скрестив руки на груди. Его раздумья о том, как правильно ответить, длились недолго. Достаточно, чтобы не вызвать лишних причин для подозрений. Построив в голове вектор движения диалога, Мэтт наконец разрушил невидимый барьер тишины.

– На первой фотографии Бен Брукс. – Мэтт указал рукой на него. – Он местный миллионер. Владеет галереей искусств, что в центре города. Кто же его не знает? – насмешливо уточнил он.

Следователь ничего не ответил. Он лишь слушал с задумчивым выражением лица.

– А это, Пит Грин, – продолжил Мэтт после микроскопической паузы, взяв в руки его фотографию. – Мой лучший друг. Он работает учителем в городской школе.

– Работал, – поправил его следователь.

– Почему Вы так говорите? – озадачился Мэтт. – С ним что-то произошло? Это как-то связанно с Бруксом?

– Соболезную, Ваш друг умер, – более мягким тоном ответил следователь. – Когда вы общались с мистером Грином в последний раз?

– Около недели назад, – мрачно отчеканил Мэтт. – Мы вместе выпивали в баре.

– Он не показался Вам странным? – полюбопытствовал следователь.

– Да нет. Все было, как обычно… Пит жаловался на своих учеников, да обсуждал ножки официанток.

– Пожалуйста, ожидайте. Я скоро вернусь, – после некоторых размышлений ответил следователь. Он обвел взглядом Мэтта в последний раз, после чего вышел из комнаты.

Через несколько мучительно долгих для Мэтта часов он вернулся и их диалог продолжился.

– Мистер Диас, мы проверили подлинность сведений, которые Вы нам предоставили и вынужден сообщить, что Вы свободны, – объявил он, чуть скривив губы.

Мэтт встал со стула

– Однако Вам запрещается выезд из города в течении месяца, – добавил следователь.

– Благодарю, – без эмоционально ответил Мэтт. – Если у Вас больше нет ко мне вопросов, то я, пожалуй, пойду.

Мэтт надел куртку, висевшую на стуле, и поспешно удалился из комнаты, чувствуя на себе пристальный взгляд следователя за спиной.

«Все прошло, как и говорил Кевин, – подумал он, вдохнув свежий уличный воздух. – Спустя столько лет, я наконец смогу увидеть брата…»

Одним месяцем ранее…

3 сентября 2007 года.

– Мэтт, яичница с беконом уже готова. Вставай скорее с кровати и дуй на кухню! – тяжеловесно позвала его Энн.

– Уже бегу! – в тон ей ответил Мэтт, неторопливо вскидывая с себя одеяло.

– Казалось бы, такое простое блюдо, но запах такой чудесный, – проговорил он вслух, сам того не ожидая.

Золотые лучи медленно проникли в комнату через окно, озаряя все светом и теплом. Мэтт практически никогда не обращал внимания на такие, казалось бы, обыденные вещи, как рассветы и закаты, но в этот день он заметил, как необычно красив был именно этот восход. Малинное небо, обрамлявшее картину города за окном, просто завораживало его.

Неторопливо заходя на кухню, параллельно надевая на себя кофту, Мэтт столкнулся взглядом с зеленоглазой девушкой. Ее поза выдавала нетерпение и говорила сама за себя. Одной рукой она держала тарелку и ложку, а другой ухватилась за пояс, явно давая понять, что уже заждалась его. Но лицо и глаза говорили об обратном. Ее мягкий взгляд и уголки губ, скривившиеся в образовавшейся улыбке, означали, что она его негласно прощает.

Что никогда не перестанет удивлять Мэтта в Энн, так это то, что она умеет совмещать два, казалось бы, абсолютно разных качества в себе – нетерпение и понимание.

– Ну что ж, Вы опоздали. Все остыло и ресторан закрылся, мистер Диас, – накладывая на тарелку яичницу с беконом, обратилась к нему Энн. – Но так как Вы особый гость, то я, пожалуй, разрешу Вам остаться после закрытия и отведать блюд, приготовленных специально для Вас.

– И тебе доброе утро, – ответил Мэтт, игнорируя ее игру слов. – Ты заметила какой сегодня красивый восход?

– Еще бы. Мы, художники, всегда обращаем на такое внимание.

Подтянув к себе газету недельной давности, Мэтт принялся завтракать.

– Слушай. – Энн опустила верх газеты, которую читал Мэтт, параллельно уплетая бекон. – Мне утром позвонила Мэри и пригласила нас в гости к ужину. Что ты об этом думаешь?

Мэтт замешкался, перебирая в голове все сегодняшние дела и встречи. После недолгого молчания он положил газету и вилку на стол. Взяв Энн за руку, Мэтт почувствовал, как необычно она была холодна.

– Я смогу освободиться только к семи часам вечера, – пояснил он, поглаживая ее ладонь. – У меня намечено несколько встреч. Я планировал их несколько дней и не могу отложить. Но к семи я буду дома, обещаю. И готов поспорить, что если я опоздаю хоть на полчаса, то куплю тебе дюжину шоколадок. Любых на твой выбор, и бутылку красного вина.