Далеко-далеко, на берегу солёного зелёного Моря, на высокой Горе жил-был камень. Очень маленький, меньше лесного ореха. И очень старый.
Он был старше всех городов и сёл, построенных вокруг его Горы. И в то же время – младше любой подёнки. Потому что появился буквально за секунду до начала рассказа, когда на камень размером с грецкий орех упал массивный и увесистый родственник.
От этого удара камень размером с грецкий орех раскололся на несколько частей. А по одному из обломков, тому, что меньше лесного ореха, зазмеилась оранжевая трещина.
Вот этот маленький Камушек с трещиной и стал героем нашей истории. Может быть, произошедшей этим летом. А может быть, происходящей прямо сейчас.
Когда Камушек с трещиной (для краткости будем называть его просто Камушек) пришёл в себя после удара, он сказал:
– Ой.
И удивился. Потому что обычно камни не говорят вслух. Обычно они поют внутри себя. Достаточно громко, чтобы их слышали близлежащие братья-камни. Но их никогда не слышат люди или, скажем, бабочки. А сейчас Камушек пошевелил ртом-трещиной и внятно сказал «Ой». Так внятно, что его услышал Павлиний глаз, присевший на соседний куст ежевики.
– Что? – вздрогнул Павлиний глаз и затрепетал усиками и крыльями, оглядываясь.
– Я говорю, – помедлив, ответил Камушек.
Камни медлительны. И не всякая бабочка дождалась бы ответа. Но Павлиний глаз устал за утро и не хотел улетать с уютного куста. Поэтому он снова спросил, впрочем, уже нетерпеливо:
– Что ты говоришь?
Камушек подумал.
– Говорю, что чувствую.
– И что ты чувствуешь?! – спросил Павлиний глаз, теряя остатки бабочкового терпения.
Камушек чувствовал, что когда-то был Горой. И что сейчас он – камень меньше лесного ореха. И что по боку у него проходит трещина.
От этой трещины и от того, что когда-то он был большим, а теперь маленький, Камушку было очень неприятно. То ли грустно, то ли страшно, то ли скучно. Он не понимал, что это за чувство, поэтому выразил его одним словом «Ой».
Пока Камушек думал, как всё это назвать и объяснить, Павлиний глаз улетел. Даже не попрощавшись с таким неотёсанным и медлительным собеседником. А Камушек вернулся к своему главному занятию – желанию стать Горой.
Как и все его братья, Камушек хотел снова стать большим. Вернуть все свои отколовшиеся в разное время части. Соединиться с братьями-камнями обратно в большую-пребольшую Гору.
Или хотя бы не становиться меньше. Не раскалываться, не стираться, не терять больших кусков себя и маленьких песчинок.
Из таких желаний миллионов камней и получалась Гора. Этим желанием быть единым целым она держалась много лет. Конечно, постепенно она раскалывалась, стиралась и уменьшалась. Но очень-очень-очень медленно.
Единственное, что делал Камушек до того, как заговорил, – изо всех сил пел песню о том, как он хочет стать Горой. Ритмом и основой для этой песни было тихое шуршание, которым, казалось, окутывалась вся Гора. Откуда это шуршание, Камушек не знал. Да и не задумывался. Главное для него было – петь, вплетая свой голос в хор братьев.
Молчаливая песня, которую тысячелетие за тысячелетием пели камни, звучала так:
«Я Гора, я был Горой, я всегда буду Горой. Вокруг меня мои братья. Они Гора, они были Горой, они всегда будут Горой.
Вместе мы сила. Вместе мы Гора.
Всё, что приходит на Гору, становится Горой. Всё станет Горой.
Вместе мы сила. Вместе мы Гора.
Лучшая судьба – быть вместе и быть Горой. Единственная судьба – быть вместе и быть Горой. Великое несчастье – упасть с Горы. Великое счастье – остаться на Горе.
Вместе мы сила. Вместе мы Гора.
Неподвижность – главное сокровище Горы. Вечность – единственное время Горы.
Вместе мы сила. Вместе мы Гора»
После короткого разговора с Павлиньим глазом Камушек почему-то уже не мог петь свою каменную песню 24 часа в сутки. Теперь он 23 часа пел, а один час думал.
Думал о том, что ему очень неприятно, когда от него откалывается какая-нибудь частичка. Пусть даже самая маленькая. Потому что каждая потеря отдаляет его от мечты снова стать Горой.
Спустя несколько дней таких размышлений он не выдержал и снова заговорил вслух. Как раз в это время по нему проползал Червяк. Длинный и медленный. Такой медленный, что Камушек успел начать с ним разговор.
– Я хочу стать большим, – сказал Камушек.
– Да-а? – протянул Червяк.
– А ты стираешь меня.
– Да-а?
– Всё делает меня меньше.
– Да-а?
– Ветер. Вода. Животные. Черви.
– Уф, – сказал Червяк сочувственно и, наконец, сполз с Камушка.
– Это неприятно. Каждый раз, – пожаловался Камушек вслед хвосту Червяка.
И снова после разговора Камушек стал меньше петь и больше думать. Теперь он думал два часа в сутки. Мысли были неприятные и одинаковые.
«Я пою о Горе, а становлюсь песчинкой. Я хочу стать больше, а становлюсь меньше. Почему так?»
Потом он стал думать об этом три часа в сутки. А потом и двадцать три. На пение оставался всего один час, но и в этот час Камушек не мог сосредоточиться. Он чувствовал, что даже лежит теперь неустойчиво и как будто пошатывается от каждого движения воздуха. От этого ему было ещё неприятнее.
Однажды утром чёрное резиновое небо приблизилось к Камушку, надавило и сильно толкнуло. И Камушек полетел вниз.
Камни не любят двигаться. Меняться. Перемещаться.
Неподвижность и постоянство – самые важные вещи для любого камня. Поэтому горы стоят на месте, а не бегают по всей Земле в поисках лучшего местечка. И камни с гор скатываются тоже неохотно. Хотя скатываются, куда деваться. Всё-таки они тяжёлые, даже если совсем маленькие.
Это был не первый переезд Камушка. Он уже получал удары судьбы от чьей-нибудь ноги или копыта. Да и от собственных братьев, как в самом начале нашей истории. Каждый раз это было неприятно. А сейчас особенно.
«Хочу быть большим и неподвижным!» – успел подумать Камушек под чёрным резиновым небом. Но тут началось Быстрое.
Камни не теряют сознание. Даже если происходит самое ужасное и непонятное для них – быстрое перемещение. Но всё-таки их состояние в это время меняется, и они начинают воспринимать мир по-другому. Это состояние называется у камней «Быстрое». Они так и думают: «а потом со мной случилось Быстрое».
Сейчас Быстрое случалось с Камушком. От стремительного качения он не успевал замечать вещи целиком, а выхватывал только отдельные их свойства, которые смешивались в странных сочетаниях. Например, пролетая мимо куста ежевики на фоне серой стены и мычащей коровы, он воспринимал мычащую серую ежевику. Ему встретились волнистая колючая стрекоза, железная алыча в клеточку, зелёный летающий телёнок, мятый журчащий жук, мелкие полосатые сосны и много других удивительных вещей и существ.
